Пленники Цирцеи

– Не стоит обольщаться на счёт благополучия. Эта история кончилась буднично плохо. Обретя полную свободу, твой воспитанник отважился полакомиться сверстниками, детьми другого, более слабого вида. Увы, природа жестока. И против неё не выдвинешься. – Чжуоу умолк, будто подбирал нужные слова. После тяжёлого вздоха продолжил, – На слабый предсмертный зов желтоклювых чад откликнулись крепкие родители. Потомство спасти не успели, зато обидчика поранили. Твоя птица усвоила правила человека. Как бы ты поступил на её месте?

– Позвал бы кого-нибудь на помощь, – без заминки констатировал многократно на опыте поколений испытанный факт. – Меня не раз выручали разумные существа.

– Вот, вот, ещё вчера ласковый и добрый птенчик обратился за помощью к себе подобным творениям дикого естества. Но подоспевшие братья и сёстры проучили конкурента, устроили жестокую забаву. Твой бывший питомец истошно молил о пощаде, пока не прилетела его родная мать и не решила судьбу одним единственным ударом клюва. А затем всё как у людей – жадная и шумная пирушка.

– К чему эта бездоказательная, вероломная притча? – Я испытал жгучую, обидную горечь, сгустившуюся в распирающий, расползающийся по горлу вязкий ком.

– Себе подобные добряки лишь кажутся такими. Цирцея, Импуса и Геката – самое злачное дно, в которое провалилась цивилизация. Точнее то, что от неё осталось.

– Вам что-то известно о тайнике мироздания? Какие там условия? Чего опасаться?

– Не много. Начнём с того, что знают даже здешние умники. Кенский путешественник, этнограф и историк Дионис, по непонятной на трезвый рассудок причине прозванный в твоих краях богом вина, наделил потомков кратким описанием тех мест. Первая путаница связана со временем. Записи исследователя свидетельствуют о том, что экспедиция продлилась чуть больше месяца. Но в родные горные леса кен вернулся, промотав триста двадцать лет назад. Нет, о полётах свыше скорости света они и до сих пор не мечтают. Углубляться не стоит. Вот, что он пишет: «Система из трёх звёзд подчиняет себе сорок две планеты, семнадцать из них населены людьми. Климат на Новых Землях равномерный и примерно одинаковый, поскольку петляют они между Цирцеей, Импусой и Гекатой по одной орбите. К тому же угол наклона оси их вращения колеблется от ноля до одной десятой градуса. Микрофлора обильна и назойлива». Тебе придётся смериться с таким явлением, как грязный дождь. Там почти та же жизнь, что была когда-то в колыбели человечества, даже слаще. Настоящий рай для человеческих пороков и их последствий. Будь осторожен. Я физически не способен там появиться. Сбежать оттуда практически невозможно. Дионис потерял команду целиком. По одним данным, спились соратники. По другим туманным и разрозненным слухам, истреблены в результате столкновения с правящим тоталитарным режимом. Да, братец, творится там что-то неладное, ненормальное.

– А как же наш договор? – Я не выдержал и перебил его. – Почему вы вмешались, а не хранитель? Где он? С ним, надеюсь, ничего зловещего не должно произойти?

– «Зловещего» не точное слово. Оно-то с ним постоянно под ручки фланирует. Вещать приходится не только о добре, вселяемом в тебя. Хранитель обеспечивает многие тайны. Да и мне зиждилось верным побуждением лично наставить на путь истинный. Многие ценные качества ты утрачиваешь, погружаясь в зыбучие пески времён. Забудь о таких глупостях, как хождение по раскалённым углям, воздуху и сквозь стены. От пуль уворачиваться тоже не судьба. Честно, тебя развлекательные чудеса не спасали. Юношеская рисовка. Но договор по-прежнему в силе, благодаря шкатулке. Заруби на носу: чем насыщеннее твоё время, тем оно полезней для меня. Нас может погубить лишь незаполненная пустота. Не спрашивай о ней. Ты почувствуешь, испугаешься и постараешься убежать от неё. Помни, у этого бегства один путь – творчество. Ладно, тебе пора. До встречи!

Я не успел ни заметить, ни осмыслить его исчезновение. Перед глазами замерцала стрелка. Она привела меня по извивающемуся коридору в помещение, напоминающее кариозную дыру в пожелтевшем резце великана, из которой каким-то чудом изъяли бесформенную глыбу. Освещение изъяснялось на вовсе другом языке, ни ярче, ни тусклее, просто всё казалось расплывчатым и более ёмким. Пришлось присматриваться. И когда наконец это удалось, меня осенило: нет ни стен, ни пола, ни потолка – сплошные технические приборы. Следующая слабо осязаемая догадка подсказала: я невесомо завис в самом центре многомерного пространства. Бесцветные, холодные лучи, исходящие из ниоткуда, неадекватно преломлялись во мне, понуждая сеять изнутри бархатно и рассеянно.

– Уважаемый гражданин Вселенной Фобос Глюк, вы действительно хотите поселиться на планете Советский Союз звёздной системы Троя? – Голос, тотально обволакивающий, имел не только тревожные интонации, он рассыпался по коже снежным десантом непоседливых колючих мурашек. Кены не умеют сдерживаться, но эмоциям придавали грандиозное значение. Ими правит поговорка «Улыбка – первая помощь и первый смертоносный удар». Мимических вариантов непочатая бездна. Туристы наравне с сувенирами раскупают «Справочники мимики кенов».

– Поселиться? Вряд ли. Ближе к правде, хотел бы пожить там какое-то время. – Я немного замешкался, подбирая точные слова. Но не нашёл ничего лучше, чем прибавить, – А потом, если вы не возражаете, вернуться сюда или в другое место.

– Ну что ж, если вам удастся вернуться, гражданство галактики будет восстановлено. В теории, на практике, к сожалению, возвращенцев единицы. Но для начала необходимо решить три вопроса. Первые два медицинского характера.

– Я готов. Давайте. – В это мгновение мне показалось, будто хранитель договора пробрался в самые глубокие недра моей души и ворочается там, дабы удобнее устроиться. Его боевая готовность незамедлительно вмешаться передалась и мне.

– Вы не совсем человек, – почудилось, ещё чуть-чуть и я окажусь мягким, как пластилин, начну менять форму. Вспомнилось, обычная температура тела у меня тридцать семь и три, а в сердце три желудочка. Но земные медики успокаивали: «Ничего страшного. Так бывает. Стандартные пациенты встречаются в учебниках».

– Вот тебе раз, никогда бы не подумал. Сколько всевозможных обследований проходил, и никто мне ничего не сказал. Это не страшно? – Содрогания вырвались за тонкую грань приличного поведения. Но неловкость и скованность развеялись.

– Напротив, вам подходят практически все известные в галактике прививки. Но, к великому счастью для вас, не все они попадают в список необходимых препаратов. – Голос тепло и сухо захихикал. – Самые болезненные и дорогие сейчас вам ни к чему.

Глава 2. Дорога никуда

На что похож пассажирский салон обычного межзвёздного лайнера, построенного братьями по разуму? Как всякий общественный транспорт: три ряда кресел слева, три ряда справа, а между ними длинный проход. В конце и в начале салона туалетные комнаты. Корабли с отдельными каютами – слишком дорогое удовольствие. В нашей «медузе» снизу, со взлётно-посадочной площадки, корабль выглядит именно так – три жилых палубы. Нижний уровень для тех, кто привык обитать в жидкой среде. Вверху, очень логично, летуны-непоседы. В моём же билете указано: средний ярус, класс «А» (в состав воздуха входит кислород), салон средних габаритов. Моё место возле иллюминатора. Оно определено дальностью моей остановки. Насколько мне известно, «медузы» рождаются и умирают в космосе, вдали от больших планет. Специальные шлюпки доставляют путешественников на корабль и с него. Яркая окраска, манёвренность и живучесть шлюпок позволяют мне называть их «гупиками». В случае катастрофы такой «гупик» способен стать на двести лет надёжной крепостью. Включается режим анабиоза с полноценным комплексом жизнеобеспечения. В экстренные услуги аппарата входят не только мероприятия, поддерживающие дыхание, питание и гигиену. Шлюпка окажет первую психологическую и медицинскую помощь, вплоть до омоложения клеток и отдельных органов. Со сроком, разумеется, создатели перестраховались. «Гупик» будет не только автоматически подавать сигналы бедствия, но и притягиваться другими «медузами». А если таких поблизости не обнаружится, поможет первая подоспевшая, будь то грузовая «черепаха», «акула» геологоразведки или частная «камбала». Таможня по этому поводу пошутила: «Не дай бог, что стрясётся, – реализуешь век длиннее и интересней».