Исцели меня

– Рассказывай, – требует Мира, а я невольно закатываю глаза.

– Вы сговорились, что ли?

– Сомневаюсь, что ты ему все выложила, – воинственно продолжает подруга.

Невольно улыбаюсь. В этом они с Демьяном похожи – оба готовы положить все, чтобы защитить близких людей. И я очень благодарна им обоим.

Я безумно их люблю. Настолько, что каждый раз, когда душа просит разделить с кем-то свою боль, старательно запечатываю свой крик и просто улыбаюсь. Стоит мне приоткрыть завесу моего прошлого, и дороги обратно не будет. Я сожгла все мосты, надеясь, что больше не вернусь туда. Но рисковать их счастьем и покоем не имею права.

– Ты будешь разочарована – меня похитили прямо на парковке. Четверо охранников Вересова.

Лицо Миры вытягивается.

– Ты его знаешь? – спрашиваю тут же.

– Наслышана. Зачем ты ему понадобилась?

Опускаю взгляд, размышляя, как лучше объяснить ей.

– Марта, если не скажешь сама, выпытаю у Демьяна!

– Ему понадобился специалист моего профиля. – Она вскидывает удивленно брови. – Моей первой профессии, – медленно уточняю я.

Все же не зря они с Летовым вместе. А может, все же муж и жена и правда становятся похожи друг на друга? Подруга больше ничего не спрашивает, но я прямо вижу, как сменяют друг друга эмоции на ее лице, и как проступает понимание.

– Он удерживал тебя силой?

– Вроде того, – не отрицаю я.

– И что теперь? Демьян ведь уладил все?

Я не сторонник вранья, но в этот раз решаю не усугублять положение и просто киваю. А Мира даже не скрывает облегченного выдоха.

– Ты так меня напугала, – признается она. – Я себе места не находила.

– Прости, – виновато улыбаюсь я.

– Да ты-то при чем?

– А где моя крестница? – перевожу тему с опасного направления.

– На занятиях танцами. Вот-вот закончатся, и тогда тебе не спастись, – озорно улыбается подруга.

– Ну, а как у вас дела?

– Да все хорошо, – мнется она. – Потихоньку.

Внимательно смотрю на нее и понимаю, что все-таки есть что-то.

– Ты же знаешь, я всегда готова выслушать.

Мирослава разглядывает пальцы и, наконец, решается:

– Демьян предложил воспользоваться услугами суррогатной матери, – выпаливает она на одном дыхании.

И я столько отчаяния слышу в ее голосе. Конечно, понять ее можно – невозможность самой выносить и родить любую женщину будет угнетать. Особенно, если она души не чает в детях и готова всю себя посвятить семье. В этом смысле Надюша – чудо, сплотившее два одиночества. Девочке дважды повезло – в первый раз, когда Мира нашла ее на улице, брошенную посреди двора, а второй – получить любящих родителей, для которых не существовало предрассудков.

– А ты сама?

– А я не знаю, понимаешь? – тихо выдыхает она. – Я боюсь. Боюсь, что Демьян будет разделять их, и Надя станет для него ребенком второго сорта.

Еще один страх. И он тоже понятен. Несмотря на то, что они производят впечатление счастливого семейства, их путь к счастью был труден и тернист. И по большому счету они все еще идут к нему – своему счастью. Доверие – очень хрупкая вещь. Потеряв его однажды, вернуть порой бывает почти невозможно. Но они стараются. И, кажется, у них получается. Не знаю, как далеко они продвинулись, но второй ребенок – очередная проверка на прочность.

– Так он сам хочет этого?

– Сначала он предложил взять еще одного ребенка из детдома, – признается Мира. – Когда врачи подтвердили мой диагноз.

Я тактично молчу и просто обнимаю ее. Мира такая юная, но прошла уже столько всего. Жизнь заставила ее повзрослеть слишком рано.

– Так, может, он думал, что ты хочешь своего ребенка? – осторожно предполагаю я.

– Конечно, он так думает, – сопит она.

Был бы это кто-то другой, я бы наверняка встряхнула дуреху и сказала радоваться, что муж такой заботливый. Но для Миры это настоящая проверка. Сможет ли она довериться мужчине, перевернувшему ее жизнь?

– А чего хочешь ты сама?

– Хочу, чтобы у Надюши была сестренка.

И по выражению лица понимаю все, что так и не прозвучало. Прошлое еще не отпустило.

– Значит, появится. Не торопись.

Так мы и сидим молча, пока к нам не приходит Демьян с дочкой.

– Тетя Ма-та! – пищит девчушка и радостно тянет ручки.

Подхватываю малышку, а краем глаза замечаю, как мрачнеет лицо Летова. Уверена, он и без слов понял причину красных глаз жены. Я начинаю щекотать любимую крестницу и вместе с ней ухожу подальше. Этим двоим есть о чем поговорить и без нас.

– Я скутяа, – заявляет егоза на моих руках, забавно коверкая слова.

– И я, малышка, – целую ту в носик. – Какая ты большая стала.

– Ага! – гордо отвечает та и пытается выбраться из моих рук. – Пу-ти!

Отпускаю ребенка, и следующий час мы с ней бегаем в догонялки. Надюше всего четыре, но она очень умная и многое понимает. С ней интересно. И это смывает привкус последних суток напрочь. Я почти забываю, что еще утром сидела взаперти в чужом доме.

Когда родители девочки возвращаются к нам, Мира улыбается и снова кажется совершенно счастливой. Демьян подхватывает дочку на руки и уносит, чтобы уложить неугомонную спать, хотя та хнычет и возмущается. А я прослеживаю взгляд подруги и понимаю, что, несмотря на то, что между ними еще не все гладко, она все же и правда любит их обоих. А это самое главное.

– Останешься? – спрашивает она.

– Нет, – качаю головой. – Завтра нужно уладить дела в магазине.

– Может, поедешь с нами в отпуск?

Ненавязчивое предложение, но я буквально слышу за ним голос Демьяна. Улыбка сама появляется сама собой. Все-таки я очень люблю их.

– Нет, но спасибо за приглашение.

Мой рыжик вздыхает и кивает, принимая мое решение.

– Демьян отвезет тебя. Подождешь?

– Такси вызову.

Малодушно сбегаю от нового разговора с Летовым. Он сказал уже достаточно. Теперь я должна как следует все обдумать. Машина приезжает через десять минут, и мы тепло прощаемся. Клятвенно заверяю подругу, что буду созваниваться с ней каждый день, и, наконец, еду домой.

По дороге размышляю о словах Демьяна о Вересове, а в голове постоянно крутится тот взгляд Ярослава в саду. Не покидает ощущение, что он пытался что-то сказать. Впрочем, пары недолгих бесед слишком мало, чтобы поставить диагноз.

Дома принимаю ванну, с удовольствием отмокаю и привожу себя в порядок. Личное пространство очень важно для меня. В квартире тихо, и я привычно расслабляюсь перед телевизором, разбираю почту и созваниваюсь с Лидой. К счастью, с поставщиком разобрались, и все прошло удачно. Уже поздно вечером на мой телефон приходит сообщение с неизвестного номера.

Тебе опасно оставаться в городе. Отец не даст покоя. Уезжай.

Минут пять гипнотизирую буквы, раз за разом прокручивая в голове варианты отправителя. Мог ли Григорий начать играть со мной? Учитывая слова Летова, не удивлюсь этому. Мог ли это быть сам Ярослав?

Решаюсь проверить свою теорию и звоню по номеру. В трубке раздаются длинные гудки, но ответа все нет и нет. Повторяю раз пять, и в итоге сдаюсь. Если бы хотел, уже ответил бы. А потом вдруг набираю ответ и отправляю.

Кто это?

В этот раз ждать приходится от силы минуту.

Ты знаешь.

Снова вглядываюсь в буквы на экране, словно в них заключен ответ на мой вопрос. Вот только это совсем не так. Откладываю телефон и откидываюсь на спинку дивана, глядя в потолок. Только психологических игр мне сейчас не хватает. Росток сомнений пробивается во мне и тихо-тихо говорит, что возможно, стоит все же последовать совету Демьяна. Но что, если Вересов именно этого и добивается? Не думаю, что он так легко спустит тому свое вынужденное согласие отпустить меня. Пока мучаюсь догадками, приходит еще одно сообщение.

Мы виделись дважды.

Что ж, определенно отправитель хочет, чтобы я думала, что он – Ярослав. Вот только как человек в его состоянии может проделывать такое? Хотя в каком состоянии? То, что он ни с кем не разговаривает, не означает, что он вдруг резко стал идиотом. Да, скорее всего, ему помогают в повседневных нуждах, но что, если он способен писать сообщения сам?