Страница 14 из 16
8) Кто утаит в общем купцов собрании при совете слышанное от русских, а после о том откроется, того садить под стражу на три дня…
12) Кто откроет секрет торговых дел наших русским, как-то: о состоянии цен внутри нашего государства на их товары или требование оных, количество своих собственных или другого чего, идущего к Кяхте, того садить под стражу:
– за первый раз – на шесть дней и запретить торговать после того месяц,
– за второй – на двенадцать дней и запретить торговать два месяца,
– а за третий раз – как вредного для общества члена лишить пребывания у Кяхты, поруча дела его избранным компаньонам, покуда оные не поставят на место его другого правителя.
17) Вновь приезжающему в Кяхту для производства коммерции запрещается своим лицом (т. е. лично) торговать с русскими один год, хотя бы он умел их языком говорить, дабы ошибкой не сделал он расстройства общей связи.
Полный текст Инструкции дзаргучею – здесь.
Арабески
К этой картинке можно добавить и ещё несколько мазков, и не только по Китаю.
По данным Г.М. Осокина (1895 г.) китайцы старались препятствовать русским в изучении китайского языка:
«Кяхта – Маймачен
Можно сказать с уверенностью, что среди русского населения Троицкосавска и Кяхты едва ли найдется десяток лиц, умеющих говорить по-китайски, и совершенно никого знакомых с их письменами…
Если сказать, что те же местные русские особенно легко и в совершенстве научаются говорить по-монгольски и по-бурятски, то незнание китайского разговорного языка является достойным удивления.
Объясняется это следующим.
При возникновении первых торговых сношений Китая с Россией китайское правительство по каким-то своим соображениям поставило непременным обязательством для своих подданных, переселившихся в Маймачен, сноситься с русскими только на их языке, стараясь мешать русским изучению китайского. Предписание это, конечно, первое время являлось для русского населения большим облегчением при сношениях, а впоследствии совершенно игнорировало желание и потребность изучения китайского языка»
«Китайское правительство по каким-то своим соображениям…» – это совсем не «какие-то», а вполне понятные соображения, точно такие же, какие были шестью столетиями ранее у ганзейских, а затем и у остальных западноевропейских купцов: исключить возможность контроля русскими своей корпоративной и маркетинговой информации, в том числе исключить возможность черпать её из разговоров (во-первых); создать максимальные трудности русским купцам в случае самостоятельной торговли ими на территории стран-получателей экспортной продукции России – будь то Первый Рейх, Готланд, Голландия или же Англия (во-вторых).
Одновременно, и в духе указаний династии Цин обязательным условием приёма купца в ряды ганзейских импортёров товаров из России было знание им русского языка; при этом немцы вплоть до физического насилия над конкурентами-голландцами пресекали все их попытки по овладению разговорным языком новгородцев!
Но не только этими методами иностранные купцы и спонсируемые ими пираты Балтики блокировали попытки русских торговцев проникнуть на территории их государств: они активно использовали инструмент таможенного регулирования, чем отчаянно старались перехватить в свои карманы потоки прибыли первого плеча посредника.
Тому, что эта прибыль была астрономической, можно привести пример: в XV в. стоимость только одной шкурки соболя доходила в Италии до 100 рублей! Это треть годового оклада российского губернатора тогда; в Москве три пары соболей можно было купить за 10 рублей, за 5 рублей – сторговать коня. А главной экспортной позицией Руси (пенькой), как и строевым лесом по сути был оснащён не только флот Западной Европы (канаты, такелаж, паруса, мачты), но также и голландские мастера кисти – холсты для художников делались именно из русской пеньки. Можно смело говорить о прибыли западных коммерсантов при торговле с Россией на уровне 1000 % и более. Ради получения такой прибыли, как известно, капитал не останавливается ни перед чем, ни перед какой кровью!
По всей видимости, для наших купцов были установлены непропорционально большие ввозные пошлины, а также высокие тарифы на портовые услуги; а разного рода проездные и местные сборы на проблеме появления русских на западных рынках ставили жирную точку.
Эта политика активно продолжалась вплоть до XIX века, в конце которого Д.И. Менделеев пытался своими публичными экономическими выкладками подвигнуть царя Николая II повысить ввозные таможенные пошлины на товары стран Внеморальной Оси, одновременно понизив вывозные пошлины и тем защитить отечественного производителя – да куда там! Против Дома Готторпов-Романовых и ставленника Ротшильдов при этом Доме (т. е. графа Витте) даже у гения нации была не та весовая категория!
Но и это были не все методы ведения торговой войны Запада. Для того, чтобы построить торговые суда, то есть суда со значительным дедвейтом, была, прежде всего, необходима развитая промышленность по деревообработке. С чем в России проблем вроде бы не было: окружённые лесами, русичи издавна умели обращаться с деревом, в том числе умели строить огромные речные суда одноразового применения: в верховьях Сев. Двины мастера сколачивали баржи длиной до 40 м, законопачивали доски бортов мхом, набивали трюмы товаром, ставили парус и сплавляли эти суда почти самоходом к Архангельску, где их разбирали на доски, которые использовали для строительства домов и портовых сооружений. – Гениально! Но технологией постройки торговых судов морского класса и военных кораблей их охранения на Руси не владел никто (за ненадобностью!), а западноевропейцы передавать нам свои технологии не спешили, одновременно заламывая цены на свои качественные плотницкие инструменты, особенно на пилы, напильники и станочное оборудование.
Да и правители России не спешили помогать своим купцам и фабрикантам. Как Рюриковичи, так и Романовы блокировали выезд кого бы то ни было за границу без специального своего разрешения. Спросим себя: царь Пётр I какие суда строил? Разве торговый флот страны прирос хотя бы одним кораблём его стараниями? Вот и я о том. – Спроста ли? Что или кого именно должен был тогда охранять созданный Петром ВМФ? И не потому ли он уже через десяток лет весь сгнил? За ненадобностью.
Мне представляется, что наши купцы до поры до времени вполне могли постоять за себя сами. Так в начале второго тысячелетия от РХ и было: они самостоятельно торговали и с Готландом, и с Любеком, а новгородские ушкуйники ещё в XIV проложили водный путь аж до Оби, к землям тогда ещё чужим. Но Эпоха Моли брала своё, идеология Третьего Рима, сгенерированная в 1524 году попами, делала своё чёрное дело: мол, раз мы – пуп земли, самые правильные из христиан, прямые наследники Второго Рима (Византии), то не мы чего-то должны кому-то, а нам должны, и должны все. А посему пусть супостаты и напрягаются в предложениях нам своих достижений (Знакомо по событиям XX–XXI вв.?). Страна по сути перешла в режим автаркии, и, естественно, началась регрессия, объективно предъявившая свои итоги к XVI веку, в частности, в области металлообработки. О чём объективно повествует академическая работа Б.А. Колчина:
«О том, что в Новгороде не было железоделательного производства, убедительно говорят писцовые книги 80-х годов XVI в. по Новгороду: из 5465 ремесленников и торговцев, живших в Новгороде и распределявшихся по 237 профессиям, на долю железообрабатывающего ремесла приходились 235 ремесленников (кузнецы, ножовники, гвоздочники, замочники, стрельники, игольники, булавочники, секирники, скобочники, лемешники, бронники, сабельники, подковщики, точильщики и укладники) и, кроме того, 31 торговец железом. Среди них нет ни одного домника и только 4 укладника, ремесленника по производству стали. Вся железообрабатывающая промышленность Новгорода работала на привозном железе…