Утро очередного дня

– Ведьма Гроза, Вэг, сокращенно, – осторожно ответила Сайя, видно уловив мое настроение.

Надо же, я даже не заметила, как высказала вопрос вслух.

– Первым охотником стал Гроз, он и сейчас, говорят, охотится, – подхватила Тита объяснение, – он сам так когда-то прозвал Оракула.

– Не сам, – буркнула Сайя, – его помощница.

– Это не интересно, – сказала я спокойным голосом, отчаянно борясь с желанием закричать на нее.

– Ну, да, – продолжила она, – он не захотел ее называть родным именем, а прозвал своей ведьмой.

– А теперь вы всех так зовете, – вспыхнула я, – здорово, молодцы, ничего не скажешь.

– Ну, у нас так принято – стандартная классификация. Есть путешественники, есть стихийники, охотники, искатели, Сангвинары, в конце концов, а есть вы – Вэг.

– Я не они, – покачала я головой, – и не вы. Я Элика! Элика Ворамонт, не путешественник, не целитель, не боевой маг, и не приз на охоте. Я просто человек и не хочу иметь с вами ничего общего!

– Но, ты же не просто человек, – ответила Сайя, – ты же это и сама понимаешь.

– Тем более – видеть вас не хочу! Вы оставили меня. Одну. Без помощи.

– Вот это можно понять, я бы тоже обозлилась, – неожиданно доброжелательно сказала Титарини, – почему ей было отказано?

– Дора Стейлет, и, по совместительству, моя мама, сказала, что Элика проклята.

– И это все? Ты понимаешь насколько это решение масштабно? Это не просто жизнь Элики. Это жизнь школы и ее обитателей.

– Не считай себя здесь самой умной, – нахмурилась Сайя.

– Я так польщена, – улыбнулась я, глядя на Титу. – Моя, как ты выразилась, «просто» жизнь для вас, я вижу, бесценна. А мне вот плевать на жизнь школы. И вообще – проклята. Снимите проклятье, вы маги или нет, в конце концов?

– Не все так просто, – со знанием дела заявила Сайя, – нужно знать природу проклятья, кто его наложил, какие были заклинания, и, вообще, наибольшую сложность вызывает определение как именно оно наложено.

– Да уж, – Тита поджала губы, – помнишь, как Брена намагичила? Казалось бы, легчайшее проклятье, а миссис Дерритон месяц с язвами ходила, пока не поняла, как его снять.

– Мне как-то все равно кто, и с чем, и сколько ходил, – прервала я их воспоминания, – а в чем, вообще, мое проклятие? Я вроде не больна, несчастья не преследуют.

– А я не знаю, – промолвила Сайя, – мама говорила… Слушай, а я и впрямь не в курсе. Может, у нее спросим, когда вернется?

– А скоро она вернется? – с опаской спросила я.

– Ну, да, она никогда надолго не уходила.

Память услужливо «нарисовала» Дору. Взмах руки и невозможность пошевелиться. Глаза сами собой начали искать вещи. Отчего-то возникло желание быстренько собраться и сбежать.

– Месяц, – продолжила Сайя, – от силы, два. На большее ее не хватит.

– Конечно, – усмехнулась Тита, – как она сможет без школы? Да и ты без присмотра.

Я расслабилась, впереди месяц. Как-то, незаметно для себя, я решила, что должна увидеть и школу, и магов. Да и Сайя хотела какие-то книги мне показать. Мало ли, найду что-то интересное. А еще, теперь, очень хотелось узнать побольше о Грозе, отчего-то это казалось важным. Да, и вообще, во мне снова заиграло любопытство. Я впервые могу задать вопросы и, мало того, получить ответы на них.

– А когда мы отправимся в школу? – полюбопытствовала я.

Девушки взглянули на меня. Тита усмехнулась, а Сайя спросила:

– То есть, ты больше не сердишься?

У любопытства есть много недостатков, но для меня самым большим из них является нетерпеливость. Чем мне интереснее, тем менее я сдержанна. Как можно сердиться на Сайю, если она мой ключ к разгадке? Тем более что она явно не плохой человек. Вот ее мама… с ней нужно держать ухо востро. Я улыбнулась и ответила:

– Что ты, Санек. Давай, показывай свои владения.

– Попросить подготовить комнату Вэг? – поинтересовалась Тита.

– Давайте договоримся. Меня зовут ЭЛИКА, – по буквам произнесла я.

– Я не то имела в виду, – начала оправдываться Титарини, – так ее называют – комната Вэг.

– Да, – вмешалась Сайя, – распорядись пока, а мы соберемся и подойдем, я сама ей все объясню.

– Хорошо, – произнесла Тита, уходя.

– Какую комнату? – не поняла я, – мне?

– Ну, в школе есть пристройка, что-то типа общежития. Ты же, думаю, захочешь более обстоятельно узнать о нас, о школе, о себе. Вот мы тебе комнату и предлагаем. Может, захочешь чему научиться. Поживешь в комнате для новичков-Оракулов.

– Почему ее так называют? Что в ней?

– В принципе, это обычное помещение, только отделенное ото всех. До той комнаты дети не добегают, поэтому почти не случается казусов.

– Каких, например?

– Да разных. Дети же шаловливы, любят красоваться, хвастаться, кто чего умеет. Могут, ненароком, поранить. Мы же не всегда находимся рядом.

– Понятно, так далеко нам идти?

– Я же говорила, считай, в двух шагах, – улыбнулась Сайя, направляясь к двери.

Вчера вечером, когда мы приехали в этот дом, я его толком не разглядывала. Тем более, что по причине промозглого ветра, мы буквально из такси сразу вбежали в дом. Теперь же, светило яркое солнце. Оно позволяло рассмотреть все великолепие жилища Сайи.

Это был аккуратный коттедж в два этажа высотой, нежно желтого цвета. Весь участок был усеян зеленью. По бокам, от тропинки к дому начинался газон, на котором росли равномерно рассаженные деревья. По участку были выложены ровненькие дорожки. Одна вела в небольшую открытую деревянную беседку, другая уходила куда-то за угол дома, а куда вели остальные, было не понятно. Та что по прямой, вела прямо в чащу деревьев, а еще одна скрывалась из вида за другим углом дома. Огромный участок обрамлял высокий забор, к нему прилегало огромное вьющееся растение, усаженное милыми цветами пастельных тонов.

Я прошла по тропинке, ведущей к воротам, удивительно, но этот огромный куст шел по всему периметру забора, и создавалось ощущение, что участок ограждает только эта природная стенка.

– Элика, – окликнула меня Сайя, – нам в другую сторону.

Она свернула на тропинку, ведущую за угол дома. Пройдя за ней, я поняла, что участок гораздо больше, чем показался. Тропинка упиралась в одноэтажную пристройку.

Вокруг нее деревьев было еще больше, здание буквально утопало в них. Уверена, что имей кто-то желание подсмотреть, не смог бы увидеть ничего, из того что здесь происходит. Плотно стоявшие деревья с густой листвой легко могут скрыть от любопытствующих глаз, чем занимаются обитатели столь большого участка.

Сама постройка была подстать дому. Все тот же нежно-желтый цвет, аккуратное здание без новомодных ухищрений. Единственное, что выпадало из общей картины – это наличие слишком большого количества окон и две статуи у входа. Они располагались по бокам ступенек, ведущих к зданию.

Это были две похожие, но, в то же время, абсолютно разные статуи. Одна была более грубой с неровными краями, а вторая изысканная, плавная.

Тот, что стоял слева – «грубый», был с меня ростом, созданный из непонятного камня, смешанного с черным мрамором. Его угловатая морда с острыми клыками, виднеющимися из открытой пасти, напомнила мне летучую мышь. Я, возможно, ошибаюсь, сравнивая его с рукокрылыми, вблизи их, слава богу, мне видеть не приходилось, но, отчего-то, морды летучих мышей представляются именно такими, как вот у этого слева. Расправленные крылья были подняты немного вверх, а еще глаза были закрыты, но, в общем, очень похоже, остальное детали.

Справа же статуя была другой. Морда была повернута в другую сторону, и я смогла лицезреть только тело. Оно, кстати, за исключением наличия крыльев и отсутствия шерсти, напоминало крупную собаку, только, с очень развитой мускулатурой. Мне стало интересно, какая же у нее морда. Обойдя ее, я увидела довольно милую мордашку. Закрыв глазки и опустив округлый носик, она, казалось, улыбалась.

– Кто это? – полюбопытствовала я, кивнув на статуи.

– Здрассти, – кому-то за моей спиной кивнула Сайя.