Дневник Майи (ЛП)

В этот день я позавтракала очень рано и не захотела поесть с Феджевиком в полдень, поэтому теперь ощущала пустоту в животе, но всё же решила приберечь свои монеты для телефонного разговора. Я зашагала в противоположном направлении, удаляясь от источаемого различными казино света, от толпы, от фантастического блеска светящихся знаков, от каскадного шума транспорта. Одурманивающий город исчез и уступил место другому — тихому и мрачному. Бесцельно блуждая по улицам, дезориентированная, я вышла на сонную улицу, села на скамейку крытой автобусной остановки, опёрлась на собственный рюкзак и вознамерилась немного отдохнуть. Уставшая и вымотанная, я заснула.

В скором времени меня разбудил незнакомец, тронув меня за плечо. «Могу ли я отвести тебя к тебе же домой, спящая красавица?» — спросил он меня тоном, каким подчиняют себе лошадей. Мужчина был низкого роста, очень худым, со сгорбленной спиной. Его лицо, обрамлённое жирными, точно солома, волосами, напоминало заячью морду. «Ко мне домой?» — повторила я, несколько смущаясь. Незнакомец протянул мне руку, улыбаясь и обнажая свои зубы в пятнах, и назвал своё имя: Брэндон Лиман.

В ту нашу первую встречу Брэндон Лиман был одет целиком и полностью в цвет хаки: рубашка, брюки со множеством карманов и ботинки на резиновой подошве. У него был обнадёживающий посетителей вид смотрителя парка. Длинные рукава закрывали татуировки на тему боевых искусств и синяки от игл, которых я до поры до времени так и не видела. Лиман отсидел два срока в тюрьме, его искала полиция по нескольким штатам, но в Лас-Вегасе он чувствовал себя в безопасности и считал его своим временным логовом. Брэндон употреблял героин, был вором и спекулянтом — ничто не отличало его от многих таких же в этом городе. Он ходил вечно настороже и не отступал от своих привычек вовсе не потому, что был склонен к насилию. В случае необходимости Лиман всегда мог рассчитывать на двух головорезов — Джо Мартина из штата Канзас и Китайца, некоего перенёсшего оспу, филиппинца, с которым познакомился ещё в тюрьме. Брэндону Лиману было тридцать восемь лет, хотя выглядел он на все пятьдесят. В нынешний четверг он вышел из сауны, которая была одним из удовольствий, что он себе позволял, не ради аскезы, а для достижения состояния полнейшего равнодушия ко всему, за исключением, пожалуй, его белокожей женщины, его снежинки, его королевы, его сладкой брюнетки. Он только что принял дозу внутривенно, отчего и чувствовал себя свежим и бодрым, полном готовности начать привычный ночной обход владений.

Из салона своей машины, пикапа похоронного вида, Лиман увидел, как я клевала носом на уличной скамейке. Как Брэндон описывал это мне позже, он доверял своему инстинкту судить людей и, надо сказать, это чутьё выручало его в работе — я же привиделась ему необработанным алмазом. Он прогулялся по округе, ещё раз медленно прошёлся передо мной и подтвердил своё первое впечатление. Мужчина подумал, что мне лет пятнадцать, поэтому я слишком молода для его целей, однако он был не в том положении, чтобы требовать слишком многого, поскольку искал кого-то вроде меня вот уже несколько месяцев. Лиман остановился в пятидесяти метрах, вылез из машины, приказал своим приспешникам исчезнуть, пока не позовёт, и подошёл к автобусной остановке.

— Я до сих пор толком не ел. Тут в трёх кварталах есть какой-то «Макдоналдс». Ты не против составить мне компанию? Я тебя приглашаю, — предложил он мне.

Я проанализировала ситуацию в считанные секунды. Недавний опыт с Феджевиком сделал меня подозрительной, хотя этот мужчина в форме какого-то исследователя не вызывал ни малейшего опасения. «Пошли же!» — настаивал он. Немного сомневаясь, я всё же последовала за ним, но как только мы свернули за угол, и вдалеке показалась вывеска «Макдоналдс», не смогла и дальше сопротивляться искушению: я была голодна. Всю дорогу мы шли и болтали, и я закончила на фразе, что я недавно прибыла в город, здесь, можно сказать, проездом и намерена вернуться в Калифорнию, как только дозвонюсь своей бабушке, которая вышлет мне денег на дорогу.

— Я бы, конечно, одолжил свой мобильный телефон, чтобы ты ей позвонила, но в нём села батарейка, — сказал мне Лиман.

— Спасибо, но я в любом случае не смогу позвонить ей до утра. Сегодня моей бабушки просто нет дома.

В «Макдональдсе» было несколько посетителей да человека три обслуживающего персонала: одна негритяночка-подросток с накладными ногтями и двое латиноамериканцев, причём один из них с висящим поверх рубашке образом Святой Девы Гваделупской. Запах жира лишь возбудил во мне аппетит, и вскоре двойной гамбургер с жареной картошкой вернул мне прежнюю самоуверенность, а также прибавил устойчивости в ногах и ясности в мыслях. И мне уже не казалось таким срочным делом звонить своей Нини.

— В Лас-Вегасе полно развлечений, — заметила я с набитым ртом.

— Город грехов, так его и называют. Ты ещё не назвала мне своего имени, — сказал Лиман, не попробовав еды.

— Сара Ларедо, — наскоро брякнула я, лишь бы только не говорить незнакомцу своего настоящего имени.

— Что произошло с твоей рукой? — спросил он, указывая на моё опухшее запястье.

— Я упала.

— Расскажи мне о себе, Сара. Не сбежала ли ты из дома?

— Ну разумеется, нет! — воскликнула я, слегка подавившись жареной картошкой. — Я только окончила среднюю школу и до поступления в университет захотела посетить Лас-Вегас, но вот потеряла свой кошелёк, отчего мне и нужно позвонить бабушке.

— Понимаю. Но поскольку ты уже здесь, тебе стоит посмотреть Лас-Вегас, это же настоящий Диснейленд для взрослых. А ты знаешь, что город этот — самый быстро развивающийся во всей Америке? Любому хочется приехать сюда жить. Ты не меняй своих планов из-за каких-то незначительных неудобств, дай себе немного времени. Послушай, Сара, если денежный перевод от твоей бабушки несколько задерживается, то я могу в качестве аванса дать тебе немного денег.

— Зачем? Ты ведь меня не знаешь, — ответила я настороженно.

— Потому что я хороший человек. Сколько тебе лет?

— Скоро исполнится девятнадцать.

— Ты выглядишь моложе.

— Так только кажется.

В этот момент в «Макдональдс» вошли двое полицейских: один, молодой человек в зеркальных солнцезащитных очках (хотя был уже поздний вечер), и с мышцами настоящего борца, которые, казалось, вот-вот разорвут униформу по швам, и другой, мужчина примерно сорока пяти лет, во внешнем виде которого не было ничего примечательного. Пока полицейский, выглядящий моложе, излагал просьбу девушке с накладными ногтями, второй подошёл поприветствовать Брэндона Лимана, который представил нас друг другу: его приятель, офицер Арана, а я была его племянницей из штата Аризона, приехавшей погостить на несколько дней. Полицейский оглядел меня с неодобрительно-вопросительным выражением своих ясных глаз, у него было открытое лицо, лёгкая улыбка, а кожа напоминала обгоревший под солнцем пустыни кирпич. «Береги свою племянницу, Лиман. В этом городе приличной девушке крайне легко потеряться», — сказал он и со своим товарищем ушёл к другому столику.

— Если хочешь, я могу дать тебе работу на лето, пока в сентябре ты не пойдёшь в университет, — предложил мне Брэндон Лиман.

Мгновенное пробуждение интуиции предостерегло меня от столь широкой щедрости, но впереди у меня была целая ночь, и к тому же не было необходимости немедленно отвечать этому облезлому типу. Я подумала, что этот человек — один из прошедших реабилитацию алкоголиков, посвятивший себя спасению душ заблудших, очередной Майк О’Келли, разве что лишённый свойственной ирландцам харизмы. Посмотрю, что за карты мне выпали, решила я. В туалете я вымылась как можно лучше, удостоверилась, что кровотечение прекратилось, переоделась в чистую одежду, которая лежала в моём рюкзаке, почистила зубы и, словно бы обновлённая, вознамерилась ещё раз ознакомиться с Лас-Вегасом в компании своего нового друга.

Выйдя из туалетной комнаты, я увидела, как Брэндон Лиман разговаривает по мобильному телефону. А не говорил ли он мне, мол, у аппарата полностью разряжена батарея? И что же с того? Разумеется, тогда я просто плохо его поняла. Мы зашагали до его транспорта, где уже поджидали два подозрительных на вид типа. «Джо Мартин и Китаец, мои партнёры», — сказал Лиман, представляя мне мужчин. Китаец сел за руль, Джо устроился рядом, а мы с Лиманом разместились на заднем сиденье. Мы всё ехали и ехали, и я уже начала беспокоиться, ведь мы въезжали на территорию, выглядящую вовсе непривлекательно, со множеством давно опустевших либо разрушающихся домов, с раскиданным повсюду мусором, с какими-то группами ничего не делающих молодых людей у подъездов, с парой нищих в паршивых спальных мешках, лежащих рядом со своими тележками, набитыми какими-то сумками с хламом.