Страница 6 из 82
«Сука…» Он схватил меня.
Я поползла назад, подняв свой кровавый нож. «Держись от меня подальше!»
Мужчина остановился на мгновение, затем упал на землю. Его глаза потемнели, а рот открылся в шоке.
Прежде чем я успела среагировать, надо мной нависла тень. "Мэм?"
Я посмотрела вверх. Оскуро смотрел на меня сверху вниз. Он был весь в крови, держал два пистолета, по одному в каждой руке, и оба все еще курили.
- Вставайте, миссис Роккетти. Время идти."
Я вскочила на ноги, и Оскуро мне помогал. За арками я могла видеть, что группы слились в одну большую массу. Слева - члены Наряда, справа - нападавшие. Дон Пьеро выглядел как король, смотрящий на своих подданных, с руками в карманах, и кровь капала по его смокингу.
Алессандро стоял рядом со своим дедом, весь в красной сукровице, и сжимал в руке пистолеты. Он был похож на то, что я могу вызвать в кошмаре.
"Миссис Роккетти, вам действительно пора уходить…
Внезапно Алессандро поднял руки и убил двоих нападавших. Его семья уничтожила остальных.
Тела рухнули на землю синхронно, о мраморные полы загремели пистолеты.
Это было похоже на казнь.
На мгновение воцарилась тишина. Зимний солнечный свет лился через окна без стекол, освещая тела, кровь и стекло, усеянное мрамором. Статуи наших святых ловили свет и сияли, некоторые из них потрескались и были окровавлены.
Я посмотрела на разбитое стекло.
В отражении я могла разглядеть свой сломанный образ. Моя вуаль была разорвана и неловко свисала, волосы растрепались и вяло падали мне на плечи. А платье… Кровь покрыла мой белый корсет и юбку, растекаясь, как пятно.
Я была кровавой невестой.
Снаружи раздался звук полицейских сирен.
Доктор Этторе Ли Фонти был братом занимавшим положение любимого доктора Наряда. У него были мягкие руки и добрый голос. Когда он продезинфицировал мою рану и я зашипела от покалывания, он потер мою руку и рассказал забавную историю.
Мы сидели на деревянных скамьях в церкви. Вокруг меня лечили раненых мужчин и женщин. Непострадавшие были увезены домой - все дети в том числе - за исключением мужчин, которые ходили с оружием и разъяренными выражениями лиц.
Доктор Ли Фонти сказал мне, что нам повезло с травмами. Ни одна из них не была особенно серьезным, так как мы с Роккетти были их целями. Но несколько ни в чем не повинных гостей попали под перекрестный огонь, и было три погибших.
Роккетти управляли церковью. Дон Пьеро вышел на улицу, чтобы поговорить с полицией, а они еще не предприняли никаких действий для ареста. Остальные члены его семьи либо защищали его, либо убирали тела. Некоторые даже решили обойти церковь, осматривая каждый угол и расщелину в поисках безбилетных пассажиров. Никто не расспрашивал Роккетти, и мы все последовали их примеру.
Папа прижался ко мне с пистолетом в руке. Когда он смотрел на меня, в его глазах вспыхивала боль.
«Кто такие Галлахеры?» - мягко спросила я.
Доктор Ли Фонти сделал вид, что не слушает.
Папа вздохнул. «Это ирландская банда, которая в последнее время доставляет нам неприятности. Тебе не о чем беспокоиться.
Я умоляла не соглашаться, но молчала. Я слишком устала, чтобы пытаться найти вежливый ответ.
Двери церкви распахнулись, и вошел мой муж. Алессандро осмотрел местность, прежде чем его темные глаза остановились на мне. Его смокинг был залит кровью, а волосы растрепаны. Но его шаг не дрогнул, и он не выглядел таким тошнотворным, как я.
Когда он подошел ко мне, он сунул пистолет в пиджак.
"Она зашита?" - спросил Алессандро у доктора Ли Фонти. "Я." Я ответила.
Доктор Ли Фонти быстро собрал свои припасы и двинулся к следующему раненому. Он пробормотал что-то о том, что мне нужен парацетамол.
Алессандро взглянул на папу. Затем взглянул на меня своими темными глазами. «Ты можешь идти самостоятельно?» "Все хорошо." Пробормотал я. Я сомневалась, что он хотел услышать о моей боли. Мое напряжение. Мои окровавленные руки.
«Мы уезжаем». Он сказал мне.
Алессандро не привык к отказу, поэтому я только кивнула в знак согласия и поднялась на ноги.
Папа поднялся со мной, нежно положив руку мне на спину. «Позвольте мне помочь Софии добраться до машины».
«Если она говорит, что может ходить одна, значит, может». Алессандро ответил резким тоном.
Вместо того чтобы попрощаться, мой отец просто слегка сжал мою руку и своими глазами умолял меня не забыть прислушаться к его предупреждению.
Когда я уходила со скамейки, люди расступались с моей дороги, несмотря на то, что я настаивала, чтобы они отдыхали. Прежде чем я вышла за дверь, Алессандро схватил меня за плечо. Его хватка была грубой.
Я взглянула на него, чувствуя, как сжался мой живот.
Внезапно у меня возникла мысль о моей брачной ночи. Беатрис и мои тети мучительно объяснили, что должно было случиться, не то чтобы я была совершенно невежественна. Посещение католической школы означало, что секс был запрещенным знанием, и только по этой причине все были одержимы изучением этого.
Во время церемонии и затем боя я была слишком поглощена мыслями о страхе и боли, чтобы даже думать об этом далеко вперед в будущем.
Алессандро наклонился к моему уху, и я постаралась не напрягаться.
"Держи голову выше." Пробормотал он. «Теперь ты Роккетти, и Роккетти не проявляет слабости».