Страница 24 из 103
— Не пойму, чего он так волнуется, — Рон пожал плечами, — если бы я вез с собой жабу, я бы потерял ее еще на платформе. Хотя моя крыса немногим лучше жабы, так что не мне об этом говорить.
Крыса все еще спала, уютно устроившись у Рона за пазухой.
Через пару минут Гарри пожалел, что не стал спорить сам с собой на шляпу, которую, впрочем, все равно оставил у мисс Стрит: дверь снова открылась и в купе заглянул давешний пухлик, на этот раз в сопровождении девочки их возраста с густыми каштановыми волосами. Она, как и Перси на перроне, уже переоделась в школьную форму и выглядела крайне серьезно. Судя по серому галстуку, она тоже ехала в Хогвартс в первый раз.
— Никто не видел жабу? Невилл ее потерял, а я помогаю ему ее найти, — строгим голосом сказала девочка, и Гарри обратил внимание на немного выступающие вперед слегка крупноватые верхние резцы.
— Невилл уже заходил сюда, и я сказал ему, чтобы он обратился к префектам, они едут в первом вагоне, — сказал Гарри, глядя на Гермиону Джин Грейнджер, рожденную девятнадцатого сентября семьдесят девятого года в городе Кроули, Западный Сассекс, в семье дантистов Дэниэла Уэнделла и Эммы Моники Грейнджер. На фотографии из личного дела она не улыбалась — видимо, прятала зубы.
— Я… Я думал, она и есть префект, — пробормотал Невилл, — она так уверенно говорит…
Гарри понял, что мисс Грейнджер является натуральным кошмаром: он знал таких девочек, как правило, отличниц и зануд, обожавших подлизываться к учителям и закладывать им одноклассников. Правда, у этой конкретной мисс было одно неоспоримое преимущество: она была, как говорили волшебники, «магглорожденной», и вряд ли Дамблдор заранее назначил ее ему в друзья, как, теперь это было уже совершенно очевидно, назначил Рона и этого круглолицего Невилла.
— Она им обязательно станет, — кажется, его сарказма девочка не заметила и улыбнулась совершенно счастливо, — а давайте сходим к префектам вместе? — Невилл кивнул. — Рон, ты с нами?
— Там Перси, — скривился Рон, — давайте я лучше подержу вам место.
Гарри шел первым, за ним торопилась мисс Грейнджер, что-то беспрерывно тараторя и таща на буксире ошалевшего Невилла. Не то чтобы судьба жабы так беспокоила Поттера, но завязывать отношения с префектами нужно было уже сейчас, а одного Персиваля Игнатиуса Уизли было маловато. Наконец, в первом вагоне Гарри увидел знакомое по фотографии лицо: это была та самая девушка, протащившая через простенок летающий сундук. Розог при ней, вроде, не было.
— Привет, Пенелопа. Ты же Пенелопа Клируотер? Префект? — уточнил он, глядя на почти такой же, как у Перси, значок на хм, груди.
— Привет, первокурсничек, — улыбнулась та, — а откуда ты меня знаешь?
— Ну, мне сказали, что самая красивая из префектов — это Пенелопа Клируотер. Рэйвенкло, — добавил Гарри, вспомнив, что синий с бронзой — цвета этого факультета, — кстати, я — Гарри.
— Тогда называй меня Пенни, ловелас, — она улыбнулась.
Что такое ловелас, Гарри не знал, но вряд ли она так его обругала.
— О, Пенни! Наверное, мне надо сказать тебе спасибо, ты ведь уже помогла мне!
— Это когда? — прищурилась она. — Что-то не припомню.
— Ну, я не знал, как попасть на платформу Девять-и-три-четверти, мне не объяснили. И вдруг увидел, как ты проходишь прямо сквозь стену, — Пенни нахмурилась. — Не-не-не, я только это и видел, — успокоил ее Гарри, глядя на нее самыми честными глазами, которые только мог изобразить; болтать со взрослой девушкой оказалось не труднее, чем шокировать одноклассниц на День Святого Валентина, — больше ничего-ничего необычного, вот совсем ни капельки!
— Тогда пожалуйста, — хитро улыбнулась она, — и чем я могу помочь тебе снова, Гарри?
— Это Невилл. Невилл потерял жабу. Мы с Гермионой помогаем ему найти ее.
— Как зовут твою жабу? — спросила Пенни Невилла.
— Тревор, — прошептал тот.
— Тогда смотри: делаешь палочкой вот так, — она вычертила в воздухе фигуру, — и говоришь: «Тревор Ревеллио». Разумеется, при этом надо ясно представлять то, что ты хочешь найти. Я могу представить только абстрактную жабу, поэтому лучше, если вы сначала попытаетесь сами. И смотришь, откуда придет отклик. У вас он будет держаться недолго, если вообще получится, но можно сказать заклинание несколько раз. Попробуете сами или помочь?
— Наверное, сами, — сказал Гарри за всех сразу, — но уж если не получится — придем, хорошо? И, Пенни, ты всех так учишь?
— Только тех, кого стараюсь затащить к нам на Рэйвенкло.
Невилл в ужасе отшатнулся.
— Давайте, я попробую первой! — это сказала, разумеется, мисс Грейнджер. — Я уже пробовала некоторые заклинания из учебника, и у меня даже что-то получилось! И я видела эту жабу в окно и могу ее себе представить! «ТРЕВОР РЕВЕЛЛИО»!
Пенелопа несколько раз поправила произношение и движения, и наконец Гермиона засияла как новенький пенс:
— Получилось! Побежали туда!
Гарри подмигнул Пенелопе и побежал за маленьким каштановым буксирчиком, тянущим за собой большую круглощекую баржу.
====== Поезд, идущий в сказку ======
Они вломились в купе все трое, довольные и со сбитым дыханием. Невилл держал в руке жабу, которую во избежание дальнейших побегов посадили в добытую где-то банку, а Гермиона без устали тараторила, как она рада тому, что у нее наконец-то получилось ее первое заклинание — ну, не считая «Люмоса», конечно. Видимо, в разговоре с Пенни она несколько преувеличила свои успехи дома.
Гарри было полегче: он уже прошел тренинг с Джинни, Невилл забился в угол и впал в спасительную прострацию, а вот Рон, действительно сберегший им места, медленно закипал от раздражения.
— Я… я тоже знаю одно заклинание, вот. Мне близнецы рассказали! — это Рон пояснил исключительно Гарри, как будто надоеды и пухлика не было рядом. Надоеда, тем не менее, достала из кармана маленький блокнотик и приготовилась записывать.
Рон вздохнул — похоже, он ляпнул про заклинание сгоряча, но отступать было бы не по-пацански, так что он достал из кармана палочку, которая действительно выглядела слегка потрепанной, в одном месте из нее даже лезли какие-то серебристые волоски, а другой нашарил за пазухой так и не проснувшуюся крысу.
При ее появлении девчонка отползла попой назад по дивану, стараясь оказаться как можно дальше от сюрприза. Пухлик тоже не выразил энтузиазма.
— Это Короста, — удовлетворенный эффектом, заявил Рон. — Вообще-то она мальчик, и надо бы звать ее Паршивец, но так привычнее. Она все время спит. Иногда даже не видно, живая она или нет. Близнецы посоветовали покрасить ее в желтый, так она будет выглядеть поинтереснее. Эээ… — он опять вздохнул и поудобнее перехватил палочку: —
«ЖИРНАЯ ГЛУПАЯ КРЫСА, ПЕРЕКРАСЬСЯ ТЫ В ЖЕЛТЫЙ ЦВЕТ, И СТАНЬ ТАКОЙ ЖЕ, КАК МАСЛО, КАК ЯРКИЙ СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ!»
Ничего не произошло. Рон с надеждой глядел на Коросту, но та (или тот, но «та» действительно было привычнее) так и осталась серой.
— По-моему, близнецы — это твои братья, рыжие такие, да? — над тобой пошутили, — с сомнением сказала девочка. — Я прочитала все книги за этот год и за следующий тоже, и я думаю, этого достаточно, чтобы стать лучшей на курсе. И там такого заклинания нет.
Рон глядел на нее уже почти с ненавистью, и Гарри решил немного разрядить ситуацию; тем более, что он тоже не читал учебников за следующий курс, и Рон показался ему намного более своим, что ли:
— Может быть, это секретное фамильное заклинание. И гляди — один ус у нее точно пожелтел! Вот этот. И этот, по-моему, тоже.
Все трое начали внимательно разглядывать усы вновь уснувшего Ронова питомца.
— Ну возможно, — с сомнением сказала Невозможная Заучка, — кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер. Эээ… А откуда ты узнал мое имя? — спросила она Гарри, с подозрением прищурив глаз, — я ведь забыла представиться, а ты сказал Префекту Клируотер…
Гарри понял, что он едва не спалился, а может быть и не «едва».
— Ну… — попный мозг вышел на форсаж в поисках отмазки, — ты с родителями шла сразу перед Пенни, к той стене на платформе. Только я не успел разглядеть, как ты в нее ныряешь. И я нечаянно услышал, как они тебя по имени назвали. Потом вы попрощались, ты ушла, а твои папа и мама пошли обратно. И вроде бы твою маму зовут Эмма, твой папа так ее назвал, — врать так врать, а так будет убедительнее, — а вот фамилию я и правда не знал.