Страница 5 из 161
Так или иначе, спустя пятнадцать минут Гарри выскочил на улицу, имея в зачарованном кошельке заявление дяди и тети о том, что они согласны на его эмансипацию в день его формального шестнадцатилетия. Еще два экземпляра прибрал с собой мистер Прюэтт, и это значило, что затеянная Самантой-Шарлин Операция была, наконец, фактически завершена. Теперь Гарри принадлежало уже два дома в Литтл-Уингинге — жаль, что не по соседству. Надо узнать, не сможет ли Пенни решить и эту проблему, а если сможет — то сколько это будет стоить. В конце концов, игры с пространством (как, впрочем, и со временем) — это то, в чем волшебники до сих пор неизмеримо превосходили обычных людей.
С этими мыслями он и вошел в бывший дом миссис Кейн. Судя по лампочкам, зажженным на пульте сигнализации, установленные в округе емкостные датчики фиксировали в окрестностях сразу двух волшебников, прятавшихся под мантиями-невидимками — усиленный наряд от директора школы Хогвартс Альбуса Дамблдора, который контролировал, ну или пытался контролировать, жизнь Гарри с самой смерти его родителей.
А может, и до нее.
Гарри кивнул Джейн, взял садовые ножницы и принялся за обрезание роз и прочей садовой растительности. Джейн вышла на веранду, демонстративно вручила ему пять фунтов и, надев красную шляпку, невозмутимо вышла на улицу. Пройдя десять шагов, она повернула голову, чтобы поздороваться с соседкой, миссис Робертсон, и, слегка сместившись в сторону, совершенно внезапно натолкнулась на что-то невидимое. То есть внезапно-то это было именно для чего-то или кого-то невидимого, а вот сама Джейн, судя по вовремя отставленному локтю, столкновения-то как раз и ожидала.
— Я такая неловкая, Меган, — улыбнулась она миссис Робертсон.
— Это все каблуки, Джейн! — ответила та. — Возможно, Вам стоит перейти на ортопедическую обувь? Кстати, прекрасная погода, не правда ли?
Гарри не стал дожидаться окончания разговора и, положив пятерку на столик, чтобы демонстративно получить ее и в следующий раз, нырнул в кусты, в тот самый лаз, ведущий в дом Стабби Бордмана.
Все уже прибыли: за домом, на той самой лужайке, на которой три года назад разыгралась драма с участием Гарри, мистера Розье, суперинтенданта МакФергюссона и Таппенс Бересфорд (последние двое в настоящее время для конспирации носили фамилию МакКинли), стоял небольшой микроавтобус, а Джон — мужчина лет сорока, столь же замкнутый и немногословный, как и Джейн, и тоже с неизвестной Гарри фамилией — уже готовил гриль для барбекю.
Гарри вошел в дом и был немедленно атакован двумя старушками: одной из них была та самая миссис Бересфорд-МакФергюссон-МакКинли, пристрелившая пытавшегося убить Гарри мистера Розье, а другую — американистого вида, в ковбойской шляпе (шляпа, к слову, тоже принадлежала Гарри) — звали Делла Стрит, ну или, тоже для конспирации, Делла Перри.
— Не могу поверить, как вырос наш мальчик! — оглянулась на Деллу Таппенс, вдоволь пообнимав юношу.
— Да, в нашем возрасте время летит быстро. Как твои дела, Супермен? – с густым калифорнийским акцентом спросила американка.
— Я тоже рад Вас видеть, миссис Таппенс, мисс Делла! — улыбнулся парень.
— Суперинтендант! — коротко кивнул он Дереку МакФергюссону. — Господин майор, сэр! — кивок в сторону низенького старичка с обширной лысиной был лишь чуточку формальнее.
— Вот мое досье из больницы, мисс Стрит. Вы не могли бы снова использовать ксерокс, как тогда, в девяностом? — спросил он у Деллы.
— С удовольствием, Гарри. Видимо, тут нужна модель с автоматическим перелистыванием страниц, — кивнула Делла, забрав у него толстую снаружи и пустую внутри папку.
— Присаживайся, Гарри, — сказал майор, — у нас, наконец-то, есть новости.
— Здорово, сэр!
Все расселись за круглым столом, а Джейн, неизвестным Гарри образом стряхнувшая возможный хвост и также проникшая в дом через заднюю калитку, подала чай и печенье.
— Мы нашли этого самого Тома, — усмехнулся майор, — точнее, его отца. Нам понадобилось как следует порыться в полицейских архивах, но позавчера я, наконец, получил нужные данные. Утром пятого июля сорок третьего в городке Литтл-Хэнглтон, графство Дорсет, были обнаружены тела трех человек — местного сквайра Томаса Реддла, его жены Мэри и их сына — тоже Тома. Первоначально в убийстве подозревался садовник их поместья, некто Фрэнк Брайз, молодой парень, инвалид войны, довольно нелюдимый тип.
— Если он был инвалидом в сорок третьем — нелюдимость вполне естественна, — заметил МакФергюссон. — Я и сам был не слишком жизнерадостен, пока мою задницу не собрали из кусочков.
— Он до сих пор хромает, — вздохнул майор. — И, к слову, до сих пор работает садовником в том же самом имении, хотя дом и сменил за это время несколько хозяев. Итак, мистера Брайза обвинили было в тройном убийстве, но после коронерского расследования обвинения были сняты. На всех трех трупах не было ни единого повреждения — только выражение ужаса на лицах. Ни следов яда, ничего.
— Смертельное Проклятие, — промолвил сидевший чуть в стороне Блэк. — Тот самый способ убийства, что применял Том и его шайка Пожирателей. Оно убивает, не оставляя следов… И есть только одно исключение.
Все обернулись к Гарри.
— Да, — кивнул Сириус, — судя по воспоминаниям Гарри, Том применил против него то самое проклятие. Но Гарри выжил, отделавшись вот этим вот шрамом. А Джеймс и Лили, родители Гарри… они были убиты именно так. Безо всяких следов. Только на лице Джеймса был не испуг, а ярость.
— Modus operandi соответствует, — вздохнул майор. — К тому же… К тому же мы отыскали школьные записи Тома. Он родился в приюте Вула в Лондоне, куда тридцать первого декабря двадцать шестого пришла неизвестная женщина на крайнем сроке беременности. Она разрешилась от бремени прямо в вестибюле и почти сразу умерла. Бедняжка успела лишь попросить, чтобы ее сына назвали Томом — в честь отца, Орволом — в честь деда — как мы видим, в честь деда с ее стороны, потому что со стороны отца там сплошные Томы и Томасы — и что его фамилия — Реддл. Дата рождения младенца и возраст предполагаемого отца — Тома Реддла из Литтл-Хэнглтона — соответствуют.
— Пожалуй, приютскими займусь я, — задумчиво произнесла Делла, — я вполне могу разыскивать однокашников Тома, чтобы вручить им чеки на полсотни фунтов компенсаций по какому-нибудь идиотскому поводу. Ну и заодно расспрошу про Тома. В конце концов, я проработала в Службе Опеки достаточно времени.
— И мы даже можем провести это вполне официально, — кивнул майор, — Четвертая Пожилая Леди сгорает от любопытства, знаете ли.
— А этот парень, Брайз, которого подозревали в убийстве… Где он служил? — внезапно спросил МакФергюссон.
— Второй батальон Дорсетширского полка, Дюнкерк, — сверился с записями майор.
— Хм… Если его ранили во время эвакуации, — задумался МакФергюссон, — то наши койки вполне могли стоять рядом, в госпитале… Можешь навести справки поподробнее, Джефф? Когда ранен, как эвакуирован, где лежал? Возможно, мне стоит случайно встретить «соседа по палате», — пояснил он. — Вряд ли этот парень чувствует себя счастливым. Наверняка молва продолжает считать, что это он убил Реддлов, просто ему повезло выкрутиться, сколько раз я такое встречал, будучи полицейским…
— Не раньше, чем мы разработаем операции прикрытия и отхода, — отрезал майор. — Хватит с нас Хэллоуина девяностого. Сириус?
— Разумеется, Джефф, — кивнул волшебник, — почему бы фронтовому другу мистера Брайза не завести собаку?
— Отлично. Помощь Гарри нам вряд ли потребуется, так что предлагаю начать обсуждение операции позже. Что по твоей группе, Гарри?
— Нужно вытаскивать из депрессии Лаванду, — мрачно заявил тот. — Это главная проблема. Она сама не своя из-за шрама сейчас. Лав считалась записной красавицей курса, ну, как считалось… «все знали». А теперь из-за шрама этого боится голову поднять. И пытается его волосами занавесить.
Старики и старушки переглянулись и хором кивнули. Близких друзей и подруг у Гарри было не так много, чтобы позволить хотя бы одному или одной из них свалиться в депрессию.