Страница 1 из 19
Геннадий Веретельников
Другая война. Том 1 из серии "Летят лебеди"
Летят Лебеди
Военные истории в письмах и дневниках
Вы уверены, что хотите знать правду?
Когда–то давно мой двоюродный дедушка, – он единственный из всей нашей большой семьи вернулся с войны, со множеством боевых орденов, но без ног, – всегда, когда смотрел очередной военный фильм или читал очередную книгу о тех событиях, говорил:
– Я был на другой войне …
Тогда я не понял, но задумался, а сегодня я вам предлагаю увидеть эту самую «другую войну», – она находится внутри писем, записочек и дневников, которые расскажут об этих событиях глазами тех, кто четыре года, по нескольку раз в день ходил в атаку и отбивал атаки фашистов. Кто голодал и руками копал в мёрзлой земле окопы и могилы своим боевым товарищам, тем, кому отрезали ноги и руки без наркоза, тем, кто защищал свою Родину и свою семью, особо не надеясь, что доживет до Победы, надеясь лишь на то, что его смерть принесет свободу его детям и внукам …
События в романе описаны, как тяжелые, так и интересные, местами романтичные, но всегда правдивые, со множеством редких фотографий с фронта.
Выводов старался не делать, сделайте их сами …
Спасибо за то, что Вы читаете эти строки!
P.S. Кстати, писем за годы войны на фронт и с фронта было написано более шести миллиардов! Такую историю писем, историю в письмах – переписать, переделать, переиначить под свои интересы невозможно … её можно только отыскать, прочитать и сохранить!
* * *
В письме искреннем боль останется,
Я вернусь домой, может станется …
Может и живым, войны жребием,
Если не живым, то жди лебедем …
Отрывок из песни «Летят лебеди»
––
Мы должны учить наших детей и внуков знать и помнить нашу общую Великую Историю! Если мы этого не сделаем, то наши враги будут учить их своей истории, где не будет места подвигам наших дедов! И те знания, тот опыт, которым через года, в письмах, делятся наши дорогие и героические предки с нами сегодняшними, дадут нам возможность сделать лучше и качественней не только свою жизнь, но и жизнь всех последующих поколений.
Ведь только фундаментальные знания о прошлом нашей Родины могут нам дать ключи к решению проблем сегодняшних …
Мы же, сейчас, сегодня, изучая тот тяжелый путь наших дедушек и бабушек, который они с честью прошли, погибая, получая увечья и ранения, работая на грани человеческих возможностей …, должны понять, что прошли они этот путь, веря лишь в одно – всё, что они делали – было не зря, и те, кто будет жить после них – не будут рабами!
И завоеванную такими немыслимыми жертвами свободу передадут последующему поколению, как самое ценное, что только может быть у нации на этой земле!
Геннадий Веретельников
Том 1 Другая Война
… У гитлеровцев установка была жесткая, потому война с Союзом отличалась от войны в Европе.
Здесь – тотальное уничтожение. Там – завоевание.
Потому, жертвы в этой войне на нашей земле были неизбежны. Везде: в лагерях, в оккупированных городах и сёлах. Они сюда пришли уничтожать, а не завоёвывать… Где узнать правду о войне? Да в письмах солдат она, в дневниках и похоронках, там ищите…, а по телевизору её, правду солдатскую, не покажут, страшная она …
Владимир Долгих. Политрук1 6-й Гвардейской стрелковой дивизии, дважды Герой …
––
Вместо пролога …
Выдержка из дневника солдата, имя и фамилию которого я обещал не упоминать …
21 июня 1941 года
Меня похвалили! Ура! Я лучший токарь–изобретатель завода нашего и мне дадут направление в университет! Я буду учиться в столице нашей Родины – Москве! Как здорово оказывается жить! И почему-то хочется бегать по улице и кричать об этом … но уже возраст не позволяет, двадцать три года уже, да и всё-таки лучший токарь завода! А как же быть с Ленкой? Ничего, буду приезжать к ней в гости, или она ко мне … Для настоящей любви нет преград, времени и расстояния! Москва! Ура!
22 июня 1941 года
Объявили, что война … все взрослые пасмурные какие-то, мы же – наоборот! Все готовы идти защищать Родину! В военкоматы очередь стоит несусветная! Завтра пробьюсь точно! Ленка хочет идти медсестрой.
28 июня 1941 года
Вот я уже и в вагоне. Едем на Запад! Все ребята рядом со мной волнуются, чтобы война не закончилась раньше, чем мы приедем! Более взрослые вздыхают и качают головой глядя на нас. Перед отправкой на вокзале нам говорили пламенную речь, что мол мы солдаты и защитники нашей Родины, наши матери, жены, родители, будут надеяться только на нас! Говорили, что враг наступает, но только в наших силах дать ему отпор и не позволить захватить земли, которые ещё наши предки сберегли для нас, и всё в таком духе. Победим, куда денемся, а потом уже Москва, университет и Ленка …
4 июля 1941 года
Поделили на две части – на тех, кто умеет стрелять и на тех, кто нет. Я записался в первую. Вторую увезли в учебку. Обстановка вокруг не очень …
6 июля 1941 года
Бомбят и обстреливают без остановки. Нас. Наших самолётов не видел в воздухе. Рыли окопы. Завтра первый бой. На ладонях вздулись и лопнули пузыри от мозолей. Болят. А завтра ещё копать проходы между ними. Устал. У нас в роте все новобранцы. Командир, сказали, на финской был, но больно молод, может и был.
6 июля 1941 года.
Дописываю вечером. Через наши позиции в тыл прошла пехотная дивизия. Отступают. Несут всякую чушь, что всех убьют. Много раненых. Видел воздушный бой. Наш против четырех немецких. Сбили нашего … упал в лесу … далеко … Мне не по себе. Не могу уснуть …
9 июля 1941 года
Мой первый бой длился три дня. Когда нас начали атаковать, то по врагу почему-то мало кто стрелял, все боялись голову из окопа высунуть, один командир и стрелял поначалу. Потом к нему присоединились несколько человек. Всё взрывается и свистит, командир матерится, а я не знаю, что с собой делать. Как парализованный стрелял наугад в сторону фашистов. От такой стрельбы на весу, без упора в плечо, повредил локоть и кисть. Да я просто поднимал руки с винтовкой и стрелял в сторону, откуда наступали немцы … да, я боялся высунуть голову … да, мама, я трус. Как мы отбились – не знаю. Все сидят по окопам, ничего не понимают, трясутся. Кругом взрывы от фашистского обстрела … и крики, кто-то звал маму, кто-то молчит … первые убитые и раненые. На второй день, когда мы увидели танки, началась настоящая паника, кто-то просто убегал, кто-то начинал стрелять во все стороны, конечно, были и те, кто стрелял и выполнял приказы с полуслова. На второй день было легче. Сейчас я пытаюсь, но понимаю, что не могу словами передать тот ужас, что испытывал я в тот момент. И ужас тех, кто находился со мной рядом …
11 июля 1941 года
Я убил сегодня человека. Да. Именно я. Делал, как учили. Смотрел в прицел. Свёл и выстрелил. Фашист упал и больше не поднялся.
14 июля 1941 года
Сегодня наконец, уснул. Убийство человека, пусть даже фашиста, не давало моему естеству покоя. Я видел, что он был в годах, значит у него есть дети, есть жена, есть родители, бабушка и дедушка. Как они все будут без него? Зачем он на меня бежал? Меня тошнит …
20 июля 1941 года
Мы отступили. В ушах до сих пор стоит канонада вражеской артиллерии и крики раненых бойцов, которых мы не могли вытащить с поля боя – ведь наша контратака захлебнулась … и на том поле половина нашей роты полегла за десять минут, а вторая половина была ранена. Тот, кто легко, как я – смог вернутся в окопы, а тот, кто тяжело – лежал на поле боя и кричал. И ночью кричали, и утром, и я слышал их, пока мы не скрылись в овраге, потому что нас со всех сторон уже окружили, и остался только проход по оврагу … медсестры ещё пытались проползти в сторону раненых, но у нас уже приказ … Слышу я их крики и здесь – за пятьдесят километров от того места …
1
Политрук, комиссар— это офицер, наблюдающий и принимающий участие в управлении воинским подразделением от имени правящей партии. Такая должность есть во многих армиях мира