Страница 8 из 14
Тяжело дыша, мужчина выбрался из раскопанной могилы.
– Хитрый старый сучий сын! – со смесью раздражения и зависти выдавил убийца.
Сморкнувшись, Нергал со злостью сплюнул в яму.
Добротный дубовый гроб оказался на поверку совершенно пустым.
Утро застало вундертим отнюдь не в постелях. Более того, среди высших чинов Пруссии выспаться не удалось практически никому. Совещание, назначенное на столь ранний час, приковало всеобщее внимание.
Перед особняком спецгвардии собрался целый автопарк; мехмобили прикативших гостей пестрели богатством и вычурностью. Еще бы, ведь каждый присутствующий – как минимум депутат, а то и целый министр!
На втором этаже, в бывшем кабинете Краузе, собрался весь цвет Прусской элиты. Канцлер, советники, члены правительства – кого тут только не было! Посреди правящего сброда участники команды чувствовали себя гостями в собственном доме. Стоял непрекращающийся гомон и галдеж, многочисленные посетители кое-как расселись вокруг длинного стола.
– Господа! – канцлер Рокстеди замер, дожидаясь тишины, – Господа! И дамы… – он почтительно кивнул в сторону двух прелестных женщин, – Мы собрались здесь, чтобы выслушать последнюю волю без преувеличения великого человека… Мы здесь, чтобы внять его мудрости, чтобы исполнить посмертное желание Ханса Краузе…
Он говорил и говорил, привычно слагая замысловатые слова в ничего особенно не значащие предложения. Талант, выработанный годами выступлений перед номенклатурой – способность трещать на любую тему без остановки, ничего конкретного в итоге не сказав.
Марио сидел с безучастным видом, даже не пытаясь вслушиваться в слова канцлера. Взгляд Стрелка встревоженно обшаривал собравшихся. Слишком много лишних ушей и глаз; явный перебор с типами, преисполненными чувством собственной незаменимости, не важно – заслуженно или нет. И ведь у каждого, поди, есть свое мнение по любому вопросу, каковое и будет незамедлительно озвучено в случае надобности и без оной…
Эйне и Исилиэль сидели во главе стола, невольно привлекая всеобщее мужское внимание. Эльфийка, как обычно, выглядела прекрасно, хоть и слегка отчужденно. Пантера же смотрелась чудо как величественно, особенно когда распустила длинные волосы, скрыв под ними ужасный розовый шрам.
Мальчугана Георга вовсе не видно, хотя Грассо был уверен, что тот где-то рядом. Слушает, мотает на ус, но осмотрительно не показывается. Что ж, в этом есть определенная логика.
А вот Милан, синеволосый сынок канцлера, не стеснялся ни в словах, ни в поступках. За минувшую ночь над парнем поработали лучшие целители Республики, приведя челюсть в идеальное состояние. Теперь щегол красовался еще более надменным видом, бесцеремонно усевшись с краю и театральным жестом закинув ноги на стол.
Впрочем, поведение парня волновало Марио не столь сильно, как отсутствие главного действующего лица. Рихтер до сих пор не появился, и Стрелка начала мучить едкая мысль – не зря ли он положился на совесть убийцы, оставив того практически без охраны? Может, стоило внять советам Эйне и…
Додумать Грассо не успел.
Двери кабинета распахнулись, неспешной походкой вошел Нергал, облаченный в новый костюм-тройку, явно одетый с иголочки. Марио облегченно выдохнул; ассасин спокойно подошел к столу, остановившись у единственного свободного места.
– Да… Так вот… – внезапно смешался канцлер, прерывая речь на полуслове, – Думаю, можно начинать?
Он посмотрел на Марио, тот согласно кивнул.
– Садись, старикан! – синеволосый парень указал Рихтеру на стул, – Заставляешь уважаемых людей ждать!
Грассо напрягся, скрипнув зубами, но Нергал не выказал и тени недовольства. Мужчина спокойно опустился на сиденье, не моргнув глазом.
– Вот так-то! – с довольным видом кивнул Милан, – Сегодня ты не такой уж дерзкий, да?
Рука парня поднялась, доставая из-под полы внушительный пулевик. Оружие бухнулось на стол рядом с ногами наглеца. Сам он весело ухмыльнулся, надувая и лопая здоровенный шар из жвачки.
– Попробуй только дернись! – мечтательно добавил он, – Впрочем, вряд ли у тебя получится…
Свет в комнате слегка померк, когда два громадных мордоворота подошли к Рихтеру, встав аккурат за его спиной. Оба здоровенные, за два метра; с лицами, будто высеченными из камня и кулаками, способными поспорить размером с пивной кружкой. Они уставились на сидящего убийцу озлобленными взглядами, словно ожидая от того хоть малейшего повода, чтобы применить силу.
И вновь Рихтер даже бровью не повел – сидел спокойно и невозмутимо.
У Грассо заныло под ложечкой от явного предчувствия надвигающейся беды. Он резко поднялся, голос Стрелка заглушил разгулявшиеся шепотки.
– Итак, завещание Ханса!
Из бережно вскрытого конверта показался лист бумаги, исписанный едва ли наполовину, с размашистой росписью в нижней части. Марио взял документ в руки, поднес ближе к лицу. Пробежав глазами первые строчки, старик принялся внятно и четко читать содержимое.
– «Я, Ханс Краузе, находясь в добром уме и трезвой памяти, являясь главой…» – Марио замешкался, потешно скривив губы, – В общем, опуская все официальные звания и прочее, и прочее…
Он пробежал по строчкам ниже, найдя, наконец, нужное место.
– Итак… – старик сдержанно откашлялся, – «…и, хотя меня вполне устраивает руководство в лице Марио Грассо, а также любого, кого он сочтет нужным назвать преемником, но, тем не менее, ввиду приближающихся чрезвычайных обстоятельств и до окончания оных, я своей властью приказываю назначить исполняющим обязанности главы спецгвардии…» – Грассо на секунду запнулся, – «Нергала Рихтера, известного охотника на нежить и ассасина…»
Стрелок ошарашенно отложил лист и медленно опустился на свое место. Сказочное удивление на его лице сменилось выражением странной обреченности.
И тут кабинет взорвался от криков! Вопили все одновременно, перебивая друг друга и не слушая никого в отдельности. Министры орали на депутатов, депутаты – на чиновников, канцлер крыл благим матом всех подряд.
– Невообразимо!…
– Что за дикость!…
– Краузе сбрендил на старости лет!…
– Никогда такому не бывать!…
– Эту бумагу нужно сейчас же уничтожить!…
Больше других надрывался Милан. Парень даже опустил со стола ноги, браво перекрикивая прочих соперников.
– Это же бред! – орал он, размахивая руками, – Есть и гораздо более подходящие кандидаты! Более молодые! Смышленые! Да вы только посмотрите на этого старика! – синеволосый тыкал пальцем в сторону Рихтера, – Он же ничего не может…
Поперхнувшись от нездорового энтузиазма, парень громко кашлянул; комок жвачки вылетел изо рта, по пологой траектории преодолел плоскость стола и, противно шмякнув, опустился на белоснежную рубашку убийцы.
Голоса внезапно стихли, стало слышно сдержанное дыхание тридцати с лишним человек. Синеволосый побледнел, не сводя взора с желтого пятна, расплывающегося на идеально белой ткани. Марио буквально физически ощутил, как сгущается смертельная угроза.
Медленно вытянув вперед руки, Рихтер поднял глаза. Зрачки мужчины полыхнули недобрым пламенем, губы скривились в мрачной усмешке.
– Раз уж я теперь главный, – проговорил он тихо, но так, что голос заставил слабонервных содрогнуться, – То не откажу себе в маленьком удовольствии… Теперь на это есть не только причины, но и должные полномочия!
Мужчина сделал движение, недоступное глазу – двое громил осели на пол, не успев и пикнуть. Прежде, чем кто-то двинулся, Нергал перелетел через стол, одним мягким прыжком оказавшись возле синеволосого. Ухватив бедолагу за воротник, убийца резко дернул, едва не свалив Рокстеди на пол. Высокий парень вынужденно семенил длинными ногами, чтобы сохранить хоть какое-то подобие равновесия, а Рихтер уверенным шагом преодолел небольшое расстояние до стены.
Как следует разогнав выскочку, Нергал отпустил воротник. С протяжным воем Милан вылетел в окно, сопровождаемый звоном стекла и приглушенными выдохами зрителей. Грассо сдержанно поморщился, когда до ушей донесся чмокающий звук соприкосновения падающего тела и асфальта.