Страница 8 из 31
Я начал делать неуверенные шаги к остановке, пока не понял, что автобусы уже перестали следовать по своему маршруту. Тогда я потянулся за телефоном, чтобы вызвать такси, но мое внимание привлекло движение в темном участке на углу дома. В кустах, не освещенных уличным фонарем, стоял подозрительный тип, а рядом с ним две девушки. Прищурив глаза, я увидел, что вид у девушек был отнюдь не пристойный.
По моим наблюдениям человек оказался продавцом «непродовольственных» товаров. Я был слишком пьян, чтобы отказаться от такого влекущего соблазна, хоть и никогда в жизни не прибегал к услугам данного типа людей.
Я подошел к сутенеру, кивнул ему головой, то ли приветствуя, то ли спрашивая, что у него имеется. А точнее кто. Человек вышел из тени. Им оказался рослый мужик в черной кожаной куртке и разорванными на коленях джинсами. Внешность его напоминала мне грузина. Посмотрев на меня из-под кустистых бровей, он проговорил:
— Что пялишь? Всего две на выбор осталось. Определяйся либо вали. Других клиентов стесняешь.
— Дай хоть подумать, чего взъелся.
Грузин ничего не ответил, но взгляд его сверлил до самой души.
Я посмотрел на девушек. Одна была тощей, как скелет, а вторая все время отворачивалась, словно стеснялась.
— Э, — прикрикнул на нее сутенер, — голову свою повернула, пока шею тебе не сломал.
И она повернулась.
— Ее, — тут же ответил я.
— Сколько?
— Ночь.
— Всю ночь-то выдержишь, ковбой?— спросила меня девушка.
Сутенер влепил ей пощечину. Девушка немного скривилась, но не заплакала.
— Пять кусков, — сказал он.
— А скидка при первом посещении салона? — спросил я, даже не надеясь сбить цену.
Но грузин неожиданно заявил:
— Четыре. Больше торговаться не стану. Плати и забирай шлюху.
Я отдал чуть ли не последние деньги из своего бумажника.
— Утром объявишься, получишь свою долю, — заявил грозный мужик.
Вдвоем мы поспешно ушли подальше от бара. Такси довезло нас до моего дома. Теперь я уже точно оставил последние деньги из моего кошелька.
Зайдя домой, я пошел в кухню, чтобы поставить чайник.
— Мы тут чай собрались пить или делом заниматься? У тебя ночь, время пошло.
Я проигнорировал ее слова. Вместо чая я заварил две кружки крепкого кофе.
— Так и будешь молчать? — спросила она, присоединившись ко мне.
— Мне нужно осмыслить, что ты не консультант.
— Очень остроумно, — гневаясь, ответила Ксюша.
— Ты меня ебать собираешься? Или как?
— Думаю, что нет.
— Зачем тогда взял целую ночь? Да и вообще зачем меня взял?
— А разве стоять в темном углу с человеком, у которого слишком сильный комплекс неполноценности да еще и нездоровое стремление к власти и унижению, приятно? Вернуться хочешь?
Ксюша отвела взгляд в сторону, но сдаваться никак не хотела.
— Какая разница. Не ты, так другой меня забрал бы.— Она молчала некоторое время, потом села на табуретку и, пересилив себя, взяла в руки кружку. — Я, конечно, сказала тебе утром, что встретимся на выходных, но не думала, что у тебя выходные продолжатся ночью.
— Так получилось.
— Один, пьяный, в ночь на понедельник… Говори давай.
— Меня уволили.
— Вот так просто?
— А плохое всегда случается очень быстро и просто, — ответил я, присаживаясь рядом с ней. Я закурил прямо в кухне, чего раньше себе никогда не позволял.
— Можно?
— Конечно. — Я протянул ей пачку сигарет.
Она закурила. Мы некоторое время сидели молча, выпускали сизый дым, который завис облаком над нами, и потягивали горячий кофе.
— Тебя ведь тоже могут вот так просто уволить с работы, чего тебе-то удивляться? — спросил я.
— Скорее меня могут удерживать меня на работе без возможности уволиться. Дима, не начинай этот разговор, тебе не нужно знать, с какими людьми мне приходится общаться.
— Кто-нибудь знает об этом? Я имею в виду нашу компанию.
— Никто. Теперь только ты. Наташа знала, что я раньше иногда занималась сексом за деньги. Но то, что я продолжаю…
— Я никому не скажу.
— Да хер с ним. Как будто у нас в компании кто-то смотрит на меня по-другому. Я для них такая же блядь, как и все остальные. Только бесплатная.
— За деньги — это какое-никакое объяснение. Но почему с нашими парнями?..
— Ради удовольствия. Мне нравится, когда мы пьем или курим. А потом меня дерут три крепких члена. Когда-то и ты был четвертым.
— Времена меняются, — задумчиво ответил я.
— Будешь меня осуждать сейчас? Давай, выговаривай, я слушаю, — спокойным тоном произнесла Ксюшу, словно критика в ее сторону вызывала у нее наслаждение.
— «Не те бляди, что хлеба ради…» — начал я цитировать Маяковского, но Ксюша меня сразу перебила:
— Чего?
— Ничего. Не буду я тебя критиковать. Зачем мне это?
— Что ты хотел от меня утром? — продолжала напирать Ксюша.
— С чего ты решила, что я чего-то хотел от тебя?
— А разве не так?
— Возможно.
— Так что именно?
— Я хотел просто поговорить, — наконец ответил я.
Ксюша немного задумалась, прикурила вторую сигарету и выпустила дым, одновременно тяжело вздохнув.