Страница 15 из 57
— Вы меня пугаете?
— Нет, я тебя прошу не выходить ночью из комнаты. Трактир старый. Что угодно может свалиться на голову, если двигаться по нему в темноте. На чердаке живут волки, и они добрые только со мной. Но это, думаю, ты для себя уже уяснил. И… люди у нас не очень гостеприимные, поэтому ты зря брал в руки фотоаппарат сегодня утром.
— Всё-то вы замечаете…
— Мне ничего другого не остаётся, если меня не слышат — только следить. Ты мне очень нравишься, Константин, и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— Что вы от меня хотите?
— Послушания, больше ничего, — Богдан усмехнулся и повторил: — Больше ничего…
— Хорошо, — Костя выдернул из кармана ключи. — Я буду запираться на ночь, не стану выходить в коридор, не полезу на чердак и не стану ничего фотографировать
— впрочем, у меня села батарейка, и я всё равно не мог бы снимать, даже если бы захотел… И люди… Я не буду заговаривать с людьми. Довольны?
— Да, и попроси Варвару делать то же самое.
— А вы обещайте отпустить нас через три дня. Это крайний срок.
— Этого я пообещать не могу. Что стоишь? Садись в машину. Будем вытаскивать.
Богдан залез в кабину грузовичка. Костя сел за руль и завёл машину. Румын знал своё дело. Легковушка быстро оказалась на свободе, и Богдан вернулся отвязать трос.
— Послушай, я не хочу тебя запугивать, просто мы живём как в прошлом веке. Заметил?
— Заметил. Дать по морде за неверное слово тоже в порядке вещей, да?
— С моими кулаками тебе лучше не знакомиться. Езжай следом и не отставай, а то опять потеряешься и встретишь на дороге голодного волка.
А он ещё страшнее меня голодного. Я скормил свой завтрак волчонку на чердаке, и Анна пообещала за это оставить меня без обеда. Если так и будет, не подходи ко мне, ладно?
Улыбка у Богдана не была весёлой. Костя лишь кивнул, пытаясь сделать вид, что забыл их утреннюю ссору. От нынешних разговоров тоже остался неприятный осадок. Быстрее бы вернуться к Варе, пока с чердака не сбежал очередной волк! Но Богдан, как назло, тащился черепахой, и Косте пару раз пришлось полностью втопить педаль тормоза в пол, чтобы избежать столкновения. Припарковав машину рядом с грузовичком, он схватил свитер и выскочил на улицу.
Прошло порядка двух часов, а картина в деревне будто бы не изменилась — мальчишки всё также играли в снежки, малыши катались на санках, мужчина пилил дрова. Даже дверь сарая снова скрипнула, и из него выскочила всё та же девочка с всё тем же гусем, и женщина снова окриком разогнала окружившую добычу девчачью ораву. Старушка по-прежнему сидела на скамеечке и глядела в пустоту. Даже телега до сих пор загораживала калитку, но при их приближении тяжеловоз сделал несколько шагов. Костя протиснулся за Богданом в калитку и невольно напрягся, ожидая в спину снежок, но его не последовало.
В трактире оставалось полутемно, ставни так и не открыли. Единственное, что изменилось, так это стол — убран, но не накрыт чистой скатертью. Вари и Анны нигде не видать. Костя присел на скамейку и стал расшнуровывать ботинки. Богдан замер под рогами, явно вслушиваясь в тишину.
— Жди меня здесь. Не поднимайся наверх! — бросил он Косте и кинулся к лестнице.
Глава X — Обед
Костя не усидел на месте. Волк? Варя! Что Богдан услышал? Костя подскочил со скамейки и, на ходу натягивая шерстяные носки, побежал к лестнице, успев пару раз приложиться бедром к массивным трактирным столам. Однако стонать и потирать ушибленные места времени не было. Тревога ушатом ледяного пота полилась на голову. Костя вбежал наверх, будто на ногах выросли крылья.
В коридоре темно, но не выколи глаз, как ночью. Два окна по обе стороны пропускали немного солнечного света, и тот ложился на пол косыми полосками, точно огромный гребень с обломанными зубьями или же волчья пасть. Костю затрясло ещё сильнее. Богдана уже след простыл. Ни тени, ни звука, точно наверху он один.
На смену растерянности пришёл ужас. Костя крутил шеей с такой скоростью, что голова могла отвалиться. Да он её уже потерял, от страха за Варю. По спине струился пот, в ушах звенело от напряжения. Только услышать ничего не удавалось. Гробовая тишина. А в голове гремят вопросы румына. Варя! Где она? Что с ней? Чёрт бы побрал тебя, Богдан! Да, я, не задумываясь, брошусь её спасать! Что вы с ней сделали?
Костя не знал, выкрикнул это или всего лишь подумал, но неожиданно возникший рядом Богдан схватил его за руку.
— Ты же обещал слушаться меня! — низкий голос походил на рык.
Богдан так сдавил руку, что Костя от боли даже оскалился.
— Где Варя? — еле выдавил он из себя.
Богдан завёл руку назад — пришлось согнуться пополам, упереться головой ему в грудь. Тяжёлая ладонь легла на волосы и принялась наглаживать затылок.
— Тебе жить надоело? — Костя чувствовал горячее дыхание на волосах. — У меня волк сбежал! Тебе повезло, что я успел поймать его до того, как ты поднялся.
— Где Варя? — прохрипел Костя вопрос по новой.
— Я сильнее тебя, — Богдан не дал ему свободы. — Тебе, сопляк, со мной не справиться, и я заставлю тебя делать то, что я тебе говорю. Понял?
— Понял, — выдохнул Костя, вновь чувствуя в груди нестерпимую боль. Богдан тут же отпустил его.
— В прятки в детстве любил играть?
Костя растирал руку и молчал.
— Ну так вот — попробуй отыскать Варвару. Давай! Проваливай отсюда!
Богдан не двинулся с места. Костя тоже. С полминуты они смотрели друг другу в глаза, и Косте вновь привиделись в глазах румына жёлтые круги. Он тряхнул головой и сдавленно попросил:
— Отойдите, пожалуйста, в сторону. Дайте пройти.
— Спускайся вниз. Её нет в комнате.
— Отчего я должен вам верить?
— А почему тебе кажется, что я тебя обманываю? Или ты вообще не доверяешь людям?
— Я доверяю людям, которых знаю. Вас я не знаю.
— Неужели? — Богдан удивлённо приподнял мохнатые брови. — И это ты говоришь человеку, который дважды спас тебя от волка?
Костя промолчал.
— Ты должен знать обо мне одно — я желаю тебе добра. Если я прошу не делать чего-то, не делай, ради всего святого!
— Обещаю! Но я испугался за Варю. Я думал, она здесь. С волком.
— Её здесь нет. Поищи в кухне. Я спущусь, как только усмирю волчицу.
И будто в подтверждение его слов трактир сотрясся от грохота. Богдан побежал вглубь коридора. Костя рванул за ним.
— Убирайся отсюда! — заорал Богдан и хотел толкнуть парня, но тут толстая доска двери треснула, и ему пришлось навалиться на неё плечом.
— У тебя есть ремень? — прохрипел Богдан.
Костя задрал свитер и дёрнул за бляшку. Румын выдернул ремень. В ту же секунду отлетела вторая доска, и в коридор просунулась волчья морда. Богдан накинул волку на шею удавку и затянул ремень.
— Вниз! — заорал он парню и выбил ногой треснувшую доску.
Волк рванулся к Косте, но Богдан сильнее стянул ременной ошейник. Зверь захрипел.
— Вниз!
Костя стоял, как вкопанный, не в силах отвести взгляда от жёлтых немигающих глаз волка.
— Назад! — заорал Богдан то ли ему, то ли волку.
Костя попятился и, шарахнувшись затылком о стену, съехал на пол. Волк напрыгнул на него, но не сумел дотянуться до горла. Однако Богдан уже тянул его назад из последних сил. Даже за дверной косяк схватился. Костя не двигался. Когти перебирали в воздухе, не касаясь его, но горящие расплавленным золотом глаза причиняли не меньшую боль.
— Уползай!
Костя пополз. Попятился, как рак, не поднимая зада. Волк хрипел. Богдан тащил его назад, крича теперь уже по-румынски. Костя почувствовал спиной балясину и поднялся. Трактир вновь сотрясся — похоже, Богдану всё же удалось втолкнуть волка в комнату и захлопнуть дверь. Костя вскочил на ноги, но, должно быть, слишком резко. Лоб покрылся испариной. Костя откинул чёлку и громко вздохнул. В глазах зарябило. Он вцепился в толстые перила, но картинка перед глазами продолжала распадаться на мелкие кусочки, и скоро те завертелись по кругу, будто стекляшки в детском калейдоскопе.