Параша Лупалова

Притом и хозяева даже, как казалось ей, не были расположены держать ее и желали, чтобы она скорее отправилась. В таком затруднительном положении потеряв всякую надежду добраться до Екатеринбурга, сидела Параша в углу избы и вполне предавалась горести. Извощики, тронутые положением, сделали складчину на покупку ей бараньей шубы, которая в тех местах стоила в то время не более пяти рублей ассигнациями; но к несчастью продажной не нашлось ни одной, а никто не решался уступить своей, потому что было весьма трудно в такой мороз обойтись без теплой одежды. Мужички давали хозяйской работнице за полушубок даже семь рублей, но и та не соглашалась. Один из извощиков вздумал довольно странным средством помочь Параше. «Мы станем, — говорил он, — давать ей наши тулупы поочередно, или пусть она наденет мой совсем, а между тем один из нас пройдет с версту без шубы». На это все охотно согласились; тотчас же рассчитали сколько каждому придется пройти в одном зипуне. Таков уж русский человек; он всегда добивается до точного счета, от того-то и не скоро вдается в обман. Параша, видя доброту этих честных людей, приняла с душевною признательностию их предложение. Надев тулуп, она села на воз, а добрый извощик, укутавшись рогожею, которою прежде покрывалась Параша, сел на облучок и, правя лошадью во все горло затянул веселую песню. Мена тулупов шла исправно на каждой версте, пока обоз наконец не достиг благополучно до Екатеринбурга.

Параша между тем, в продолжении всей дороги, молча молилась за доброе дело своих попутчиков. Приехав в Екатеринбург, она пристала с ними вместе на постоялом дворе. Хозяйка, расспросив о ней извощиков и заметя из рассказов самой Параши, что она нуждается в деньгах, поименовала всех слывших в городе за людей благотворительных и советовала обратиться к ним с просьбою помочь на дорогу. Более всех хвалила она г-жу Милину, известную всему городу ласковым обхождением, добротою и благотворительностью бедным. Работники постоялого двора также подтверждали это. Если бы Параша и не понимала таких намеков, то все же ей необходимо было сыскать другое жилище. На бедных постоялых дворах, все пристающие спят в теплой избе, кто не захватит места на печке, тот ложится на полу. На другой день рано утром Параша пошла отыскивать Милину. По своему обыкновению, наша путница зашла в церковь, где увидела такое множество народа, какого никогда ей не случалось видеть. Это был день Воскресный. Усердное моление Параши, котомка за плечами и одежда показывали, что она странница, почему все обратили на нее особенное внимание. При выходе из храма, какая то госпожа спросила Парашу откуда она? Параша ответила на вопрос, и уже хотела с нею проститься, сказав, что идет просить помощи и приюта у г-жи Милиной, которую все благословляют за благотворительность и человеколюбие. «Милину напрасно тебе очень расхвалили, — возразила эта госпожа, — она совсем не так добра, как ты представляешь себе, я тебе дам лучшее пристанище, если ты только пойдешь со мною». Параша, помня все, что ей говорила хозяйка постоялого двора, слушала с недоверчивостию свою новую знакомую, и только потому пошла за нею, что не хотела огорчить ее, а совсем не с тем чтобы принять приглашение. Госпожа, заметя, что Параша шла неохотно, сказала: «Если ты непременно хочешь идти к этой барыне, то вот и дом ее, пойдем к ней вместе, ты увидишь как тебя там примут, но обещайся придти ко мне, если тебя не будут уговаривать остаться». Параша, не отвечая ни слова, вслед за нею вошла в прихожую и обратясь к служанкам спросила: дома ли г-жа Милина? Они, удивившись сделанному вопросу, в минуту возвращения самой их барыни, молчали. «Можно ли видеть вашу госпожу?» — повторяла Параша. «Да она перед тобою», сказала одна из них. Параша догадалась, что пришла из церкви с г-жей Милиной, которая в эту минуту обнимала бедную девушку. «О, я не сомневалась, что г-жа Милина очень добра!» — говорила Параша своей новой знакомой, целуя ей руки. Такой случай был приятен благотворительнице тем более, что она услышала похвалу себе без всякой лести со стороны Параши.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Милина приняла Парашу как родную. Бедная девушка за обедом рассказала в подробности несчастную историю своих родителей и намерение идти в Петербург, просить помилования отцу. Милина, тронутая рассказом, тотчас же послала за своим другом г-жею Г., такою же благодетельною дамою как сама, желая представить ей молодую странницу и обдумать вместе, как бы помочь ее предприятию.

Добродетельная хозяйка сомневалась в успехе Парашиных ожиданий, но не отговаривала ее, а только старалась вместе с г-жею Г. уговорить примерную дочь, хотя до весны остаться в Екатеринбурге. Время стояло холодное, и путница наша видела, что идти далее было бы невозможно, а благодетельницы, желая удержать ее, еще ничего не говорили о помощи, которую в последствии оказали. Параша была у них совершенно счастлива; ласки и радушное обхождение этих дам были ей новы, потому-то воспоминание о времени, проведенном у них, навсегда осталось в ее памяти. При рассказе о жизни в Екатеринбурге, Параша со слезами на глазах произносила имена двух своих благотворительниц. Однако ж здоровье Параши было очень расстроено; ужасная ночь, проведенная в лесу, имела следствием простуду, которая более и более увеличивалась от беспрерывного путешествия в большие морозы. Во время пребывания своего в Екатеринбурге, Параша старалась научиться грамоте. По этому однако нельзя заключать, что родители ее не хотели вовсе думать о воспитании своей единственной дочери; но мысль о вечном изгнании заставила их объяснить ей высокие истины закона Божия, внушить покорность к Промыслу, приучить к домашнему хозяйству и рукодельям, необходимым в сельском быту; дальнейшего же образования они не могли дать Параше и даже считали его не только бесполезным, но даже вредным для девушки, по-видимому, предназначенной к самой бедной жизни. Такой, можно сказать, недостаток еще более заставляет удивляться Параше. В детстве она начинала учиться читать, но потом, ежедневно помогая своей матери в домашнем хозяйстве, совершенно забыла даже самые буквы; теперь же снова принялась за ученье со всею охотою и твердостию своею характера. По прошествии нескольких месяцев, Параша разбирала уже молитвенник, который подарили ей ее благодетельницы. Нередко с трудом отрывали ее от такого занятия. Удовольствие, ощущаемое Парашею при чтении молитв, в которых она находила выраженными ясно и трогательно свои чувства, заставляло ее скорее сделаться грамотною и читать божественные книги. «Как счастливы люди, которые умеют читать, — говорила она, — как усердно они должны молиться Богу, имея ясное понятие о вере и средства благодарить Творца Небесного, за Его неизмеримое милосердие!»

Милина улыбалась при таких рассуждениях, и думала, что для столь глубокого чувства и таких пламенных молитв, конечно нет ничего невозможного. Эта мысль еще более убедила двух дам содействовать намерениям Параши, предоставив остальное Провидению, которое очевидно покровительствовало страннице. Однако все же Милина и г-жа Г. старались отклонить Парашу от желания идти в Петербург, представляя ей трудность такой дороги, делали лестные и выгодные предложения, желая удержать ее у себя; но ничто не могло поколебать сильную душу дочери, проникнутую любовью к родителям. «Что-то делает теперь мой отец, в изгнании, тогда как я наслаждаюсь здесь всеми благами жизни?» — беспрестанно спрашивала сама себя Параша. Наконец, когда наступила весна, г-жа Милина, снабдив Парашу всем нужным для дороги и, хорошо зная трудность путешествия из Екатеринбурга чрез Уральские горы и по рекам до Нижнего Новгорода, поручила бедную девушку известному по честности и благотворительности купцу, отправлявшемуся туда по торговым делам. С ним ехала Параша, то сухим путем, то водою. С такими затруднениями они достигли почти до устья Камы, и во все время этого пути добрый купец усердно заботился о Параше; но к несчастию он заболел и принужден был остаться в деревушке, лежащей на берегу этой реки. Параша снова осталась без руководителя, снова должна была сама обо всем заботиться. Она на купеческом судне благополучно достигла до Лаишева, отсюда, вверх по Волге, судно потянулось, где лошадьми, где людьми (гужем). В это плавание с путешественницей случилось несчастие. В сильную бурю, какие часто бывают в этой стране, судовщики, желая скорее пристать к берегу, поспешно поворачивали судно огромным рулевым веслом и, по неловкости при этом движении, столкнули в воду Парашу и еще двух путешественников. Благодаря Бога, их успели спасти, но Параша, не имея места переодеться, осталась в мокром платье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})