Химеры

   Тут охотник, отчаявшись обратить на себя внимание Саошьянта, повернулся к Анастасии:

   - Слушайте, он же тоже... он тоже химера!

   Эффект от его слов получился неожиданный: бородатый бросил своё страшное оружие на землю и поднял руки, как если бы на него навели пистолет:

   - Не убивайте меня, не надо... я не с ними.

   Вагон метро потряхивало на поворотах, то и дело под днищем раздавался тихий скрежет изношенного металла. Половина ламп в вагоне не горела, и изрезанная обшивка сидений в этом тусклом свете казалась исписанной грозными письменами неведомого языка. Доктор, Анастасия и охотник сидели напротив бородатого владельца дубинки; при входе в метро он ловко спрятал её под куртку, и Анастасия удивлялась, как это он ничего не порвал гвоздями. Выжимая промокшие рукава, он рассказывал:

   - Они -- ерунда, мелкие демоны, но их так много... А что я могу сделать? Они чуют во мне своего, зовут к себе, но если я выпущу на волю то... другое, что во мне... а оно сильнее, чем в них... -- Анастасия и охотник слушали его и молча удивлялись странному несоответствию замызганной внешности и правильной литературной речи. -- Что будет после этого, не знаю и знать не хочу! Но это будут не глупые мелочи вроде питья крови и поедания собак.

   - Вы считаете, это мелочи?! -- возмущённо переспросила Анастасия.

   - На фоне того, во что могу превратиться я, это несущественно, -- печально ответил бородатый. -- Эта сторона меня становится всё сильнее, что-то питает её. А они -- они зовут меня с собой, и если я стану как они, если хоть раз сделаю то, чего требует наша общая природа, эта сила вырвется мгновенно, я даже "б...." сказать не успею.

   - Вы неправы в одном, -- покачал головой Саошьянт. -- Ваша природа -- это не только та её часть, которая хочет крови, смерти и мучений. Есть что-то ещё, чего у них нет; они пали под давлением этой своей тёмной половины, а вы устояли. Что-то защищает вас. И что это, можете знать только вы. Советы здесь бесполезны.

   Бородатый замолчал, глубоко задумавшись. Поезд остановился на станции, двери открылись, но ни один пассажир не рискнул войти в вагон, где собралась такая подозрительная компания.

   - Почему вы не хотите сказать, как вас зовут? -- спросила Анастасия.

   - У меня больше нет права на человеческое имя, -- тихо сказал бородатый. -- А другое... это смешно. Вдвойне смешно, потому что в разгуле этого ужаса, этого наплыва химер -- моя вина.

   - Что?! -- удивился Саошьянт. -- Интересно, интересно! Почему вы так думаете?

   - Я знаю. Это по моей слабости и глупости все они вышли на свет, обрели силу и сделали ту, прежнюю победу бессмысленной.

   - Что-то я ничего не понял, -- признался охотник.

   - А я, кажется, понимаю... -- сказал доктор. -- Это он.

   - Да кто "он"? -- подпрыгнул на сиденье охотник на химер. -- Что это за субчик?! Вы что, знаете его?

   - Теперь -- да, можно сказать и так. -- Доктор что-то шепнул на ухо Анастасии, лицо у неё вытянулось от удивления:

   - Правда?..

   - Да что вы там секретничаете?! -- не выдержал охотник. -- Он что, тоже тварь?!

   - Нет, нет, он сложнее, -- своеобразно успокоил его доктор. -- Он и в самом деле имеет отношение к тому, что потомки Химеры разбрелись по миру: он их предок, Пегас.

   На этот раз ужинали в кафе; Анастасия пожаловалась, что мужчин всё больше, а готовит она одна, и Саошьянт за руку повёл её в ближайшую забегаловку. Место оказалось довольно приличным -- по крайней мере, там подавали еду, а не отходы её переработки. Четвёрка разъела на всех громадную круглую пиццу и продолжала закусывать порциями поменьше: кто лазаньей, кто пастой, а неискушённый в итальянской кулинарии Пегас жевал яичницу с грибами и заливал её густым, неожиданно вкусным пивом.

   - Что во мне неправильно? -- печально спрашивал он у доктора. Тот задумчиво хрустел чесночным тостом и пока не отвечал. Анастасия излагала свою точку зрения:

   - Понимаешь, Пегас -- изначально существо двойной природы, не то что эти демоны. Они как бы впускают в себя чужую сущность, а Пегас таким родился.

   - Урод, значит, -- вздохнул Пегас. -- И что мне с этим делать?

   - Работать, -- неожиданно посоветовал доктор и залпом допил стакан свежевыжатого сока. -- Всё поправимо, если правильно подойти к делу. Вот Анастасия верно мыслит, но до конца свою мысль не доводит, а зря! Если есть противоречие, то что может его устранить?

   - Слияние? -- предположила Анастасия.

   - Синтез! -- доктор торжествующе поднял вилку. -- Вспомни Второй закон. Твою сущность, -- он ткнул вилкой в сторону Пегаса, -- можно переписать, перестроить так, как понадобится. Правда, для этого надо сперва понять, что она такое...

   - А что тут такого? -- удивилась Анастасия. -- Читаем инструкцию по применению: Пегас -- порождение Медузы Горгоны...

   - А, всплыла, старушка, -- невпопад заметил доктор.

   - ...и бога Посейдона. Вот вам и ответ, откуда двойная природа: наследственность!

   - А Медуза тут при чём? -- вклинился охотник.

   - А при том, что она из титанов -- властителей стихий, -- объяснил Саошьянт и подцепил вилкой кусочек киви из салата. Держа его на весу, как знамя, он продолжал:

   - Ей доверили важную миссию, ответственную работу -- защищать мир и покой на земле. А она ударилась вслед за сестричками во все тяжкие -- и превратилась в чудовище, хуже контролёрши в автобусе. Правда, до того, как совсем одичать, успела-таки родить от Посейдона. Ребёнком совершенно не занималась, хороша мамочка! Хотя, может, оно и к лучшему -- если бы занималась, и из него чудовище вырастила бы. А так он просто оказался химерой, в которой две половинки сущности борются друг с другом. Стихийная сильнее, но божественная -- стабильнее. Так и на части разорваться недолго...