Страница 4 из 7
Часть первая
Ленинградский панк: 1979–1988 [1]
1.1. «Автоматические удовлетворители» и Андрей «Свин» Панов
Алексей «Рыба» Рыбин: О самой советской власти никто из нас не думал. Власть была далеко и нас не касалась. Иногда эту власть показывали по черно-белому советскому телевидению, да только кто из нас тогда смотрел телевизор? Куда омерзительнее далекой власти было то, что ты видел, просто выходя по утрам на улицу. Там бормотали, бессмысленно бродили, стояли, сидели, курили и искоса друг на друга посматривали люди, которые и были советской властью. Сидеть дома нам не давала молодая горячая кровь, а стоило выйти из дому, и ты видел тысячи глаз, изнутри освещенных одним и тем же общественным мнением. На улицах, на работе, в метро, автобусах, кинотеатрах, столовых, у пивных ларьков – там была реальная советская власть. Тупая и бессмысленная. Скрыться от нелепых правил ее игры было невозможно.
Когда-то моя страна напоминала гигантский театр абсурда. Но что-либо менять никто, похоже, не собирался. Люди просто следовали заранее известным правилам. Вставать ни свет ни заря. Повиснуть на поручнях прыгающего автобуса. Постепенно протискиваться в сердцевину теплой, влажной, источающей запах «после вчерашнего» толпы. Через час оказаться на работе и до тех пор, пока не стемнеет, заниматься заведомо бессмысленным и никому не нужным делом.
Мы были молоды, и привычки к бессмысленному труду у нас еще не было. Мы слушали свой рок-н-ролл и плевать на все хотели. Отчего это произошло и почему на всех повлияло по-разному – я не знаю. Может быть, это какой-то вид патологии.[2]
Евгений «Юфа» Юфит: В 1976-м панк-рока не было. Со Свиньей я познакомился на улице, у нас нашлось много общего. Мы оба видели абсурдность советского общества, любили черный юмор и позадирать невинных прохожих. Одной из любимых провокаций было расчищать снег в голом виде перед витринами. Когда показывалась милиция, мы разбегались в разные стороны, зная, что оставляем следы на снегу.
Свин с друзьями, 1970–1980 годы. Из архива Евгения Юфита
Единственным источником информации о музыке тогда был коротковолновой приемник, на котором я слушал «Би-би-си». В 1977-м я услышал новую группу – Sex Pistols – и помню, как сказал Свинье: «У них в Англии появились такие же придурки, как мы!». Музыку Свинья никогда не играл – он был идеологом.
Евгений Титов: Свинья познакомился с Юфитом в 1976 году. В то время Юфит слушал «вражеские» радиостанции вроде «Би-би-си» и «Радио Свободная Европа», несмотря на попытки властей заглушить их вещание. Юфит старался записывать музыку; возможно, это он и рассказал Свинье о панк-роке и Sex Pistols.
Надо сказать, что тогда – в СССР конца 70-х, начала 80-х – многие «продвинутые» меломаны слушали хард-рок типа Deep Purple и считали это очень прогрессивной музыкой. При этом даже The Beatles были в стране под запретом, и, конечно, сложно себе представить, чтобы людям в СССР, как в это время в Европе и в мире, мог надоесть хард-рок, которого в СССР по-настоящему даже не слышали. Чтобы в нем разочароваться настолько, чтобы прийти к эстетике панк-рока и новой волны, как отрицания традиционного хард-рока. Никто не разделил страсти Юфита и Панова к «тупой и примитивной» музыке панк-рока, потому что в Советском Союзе даже хард-рок, на любой – легальной и нелегальной – сцене был слабо представлен и с трудом существовал.
Примерно в то время – в 1978 году – я поступил в университет: сначала учился на одном факультете, потом на другом, много читал в библиотеках. Мне нравилась теория. У человека всегда есть стремление к справедливости и к тому, и чтобы все вокруг было стройно, – особенно когда ты молодой и только школу закончил. Я был идеалист. Я понимал, что вокруг вранье – то, что говорится, не соответствует тому, что на самом деле, и мне было интересно, что об этом думают люди в разных странах. У нас тогда было очень мало информации.
Федор «Бегемот» Лавров: Я узнал о панк-роке, слушая радио. Это было «Би-би-си» или «Голос Америки» – думаю, «Би-би-си». Раз в неделю у них была 20-минутная передача, где крутили топ песен, и между Полом Маккартни и еще какой-то хренью прозвучали The Clash. На самом деле, думаю, самой первой была песня The Boomtown Rats “She’s… So Modern”. Она начиналась типа: «Ay-ау-ау-ау-ау!», и когда я это услышал, я понял, что бывает музыка, которая звучит совсем по-другому – очень быстрая и выразительная музыка. Барабанщики были запредельные. Второй песней, что я услышал, наверное, была “Do You Wa
Свин, 1989 год. Валерий Потапов
А раз в неделю показывали «Международную панораму» – кажется, по воскресеньям, и как-то в 1977 году там было видео с панками в Лондоне: для нас это было что-то совершенно невозможное! [3] Надо понимать: в тогдашней России не было ничего даже отдаленно напоминающего панк.
Ольга Король-Бородюк: [Андрей] услышал Вишеса и создал группу, перефразировав название из «Сексуальных пистолетов» в «Автоматические удовлетворители», что в принципе то же самое другими словами. Но цели никакой не было. Просто для забавы. Он сказал, что все хотят быть самыми лучшими, самыми крутыми, а я создам группу, которая будет самая плохая, что хуже не бывает.
Лия Панова: Отец Андрея, Валерий, примерно в 1973 году уехал в Израиль. Окружающие люди стали делать ему гадости, потому что его отец уехал во «враждебную» страну. В школе учительница позвала его к доске и перед всем классом объявила, что его отец «предатель». Я пошла к директору и спросила: «И это так ей сойдет?» Он ответил: «Я все понимаю, Лия Петровна, но не могу же я уволить ее за это. Мы не можем приказывать учителю, что говорить и чего не говорить. Да и, откровенно говоря, ваш муж все-таки уехал в Израиль…».
Не доучившись в школе, Андрей устроился продавцом радиотоваров. Здесь стала проявляться его страсть к музыке.
Андрей «Свин» Панов: У меня был сосед выше этажом. С детства в одном доме жили. Однажды он сказал, что у него одноклассник или друг учится в художественном училище имени Серова. И у них группа хорошая, три человека – «Палата № 6». Тоже как бы въехали въехали в панк-рок, и все такое… Все очень здорово – типа дурака валяют. Я, говорит, к тебе их приведу. А я как раз в это время свалил из Театрального института, ни черта не делал. Сидел дома, играл на гитаре, группу подыскивал. Забросил меломанство, купил аппаратуру.
Вернее, все началось с Монозуба, он же Панкер. Позже он стал крутым продюсером. Он мне первым рассказал, что такое советский рок. Позвонил как-то и сказал, что у нас тоже есть подпольный рок: советские группы, которые поют на русском. С Монозубом я познакомился, когда Юфа привел его устраиваться на работу. Я тогда был работником торговли по радио- и телеаппаратуре, поскольку меломан. Монозуб тоже хотел попасть. Ну, как-то завелось знакомство, и один раз ночью по телефону он говорит, что есть такие группы, хорошие штуки пишут…
– Ты ведь стихи пишешь?
Я тогда писал что-то. Думал, что это стихи.
1
Многие из ранней ленинградской панк-тусовки были недоступны для интервью либо не пожелали рассказывать о своем прошлом, поэтому ряд фрагментов этой части представляют собой цитаты из интервью, изданных ранее. Все интервью, взятые не автором этой книги и использованные им, обозначены соответствующим образом сносках.
2
Илья Стогов. Анархия в РФ: Первая полная история русского панка. – СПб.: Амфора, 2007 г. – С. 19–20.
3
«Международная панорама» – советская телепередача. Как следует из названия, она информировала граждан СССР о международных событиях, в том числе культурных, толкуя их в очень специфической манере. То, что в 1979 году в ней продемонстрировали лондонских панков, удивительно, хотя и не исключено.