Страница 8 из 13
А к следующей неделе, наверное, уже уедешь.
Да ладно.
Я не собираюсь менять всю свою жизнь и уезжать в Париж только для того, чтобы ты стал писателем.
Будь у тебя мечта, я поехал бы с тобой.
Моя мечта – Сан-Франциско.
Это другое дело.
Почему?
В школе бизнеса учится миллион человек.
Начинающих писателей еще больше.
Все будет совсем не так.
Ну и как же все будет?
Я буду лучше всех, кто пробовал.
Лучше, чем выпускники Гарварда, Принстона или Стэнфорда?
Да.
Я не еду в Париж, Джей.
А я не еду в Сан-Франциско.
Я так ждала, когда мы увидимся.
Я тоже.
Я думала, мы улыбнемся, поцелуемся, возьмемся за руки, пойдем в бар, выпьем немного и вернемся сюда.
Нам и сейчас ничто не мешает.
Все мои подруги считали, что я спятила, раз я с тобой. Меня предупреждали, что ты пьянь и ушлепок и что обязательно мне хоть как-нибудь да поднасрешь. Никогда бы не подумала, что ты променяешь меня на книгу, но похоже, так и вышло.
Поднасерать тебе я не собирался.
Я же влюбилась в тебя, мы строили планы, говорили о будущем.
Оно у нас и сейчас есть.
На писательские доходы? Мы что, не собираемся покупать дом и заводить детей?
Ты же хотела карьеру? Вот и будешь делать деньги.
Я не хочу замуж за начинающего писателя, который тратит время, пачкая бумагу в четырех стенах, пока я оплачиваю его счета.
Ого.
Извини.
Ты же не чувствуешь за собой вины. Ты на самом деле так считаешь. Лады. Только ты ошиблась: хоть я и жопа, говном я не буду никогда.
Она молчала и смотрела в пол. Я встал.
Пойду.
Она подняла голову.
Извини.
Ага.
Мне правда жаль.
Мне тоже.
Я улыбнулся, но невесело, мы оба понимали, что все кончено, все, что было между нами, ушло, и на этом всё. Я наклонился, поцеловал ее не торопясь. Потом повернулся и ушел, не дав ей шанса сказать что-нибудь и не зная даже, попыталась бы она сказать что-нибудь. Слыша, как ее соседки по комнате собираются куда-то, я вышел в ночь. Было темно холодно я видел пар от своего дыхания слышал как колотится мое сердце чувствовал как оно разбивается. Потому что как бы я ни любил ее, а я любил ее как никого и ничто в жизни, как бы ни желал ее, как бы отчетливо ни представлялось мне будущее с ней, его не будет. Все мечты только что развеялись. Я уезжал в Париж один. Чтобы найти свой путь или уничтожить себя. Стать писателем или потерпеть самое эффектное фиаско, какое только возможно. Пировать голодать скитаться умирать становиться, кричать в небо и спать в сточной канаве и танцевать на могилах кумиров. Может, она права, и я по-идиотски, дерьмово облажаюсь, а может, она ошиблась, и у меня на самом деле что-то получится. Но как бы там ни было, что будет с ней, я знал. Закончит учебу, уедет домой, поступит в школу бизнеса, найдет отличную работу, познакомится с отличным парнем, будет ходить на отличные свидания и ездить в отличные поездки, приведет его домой познакомить с родителями, они решат, что он отличный парень, он купит ей красивое сверкающее кольцо, встанет на удивительно здоровое и успешное колено, а она притворится удивленной, скажет «да», заплачет, они устроят отличную свадьбу в Напе, будут жить в отличной городской квартире, пока она не забеременеет, и тогда они переселятся в Марин, вступят в клуб, заведут пару отличных детей, дети пойдут в отличные частные школы, на каникулы будут ездить на Гавайи и в Аспен, будут вроде как счастливы и вроде бы охренеть как несчастны, и все будет отлично. А я уеду в Париж, попытать гребаную удачу.
Я вернулся в комнату и снова увидел ту книгу, голубую обложку на моей кровати. Открыл ее прочитал первую страницу и засмеялся когда закончил и я знал знал знал. Знал на хуй как больше ничто и никогда. В Париж. Один. Как только смогу. Как только смогу на хуй.
Лос-Анджелес, 2017 год
Я лежу в постели, Джей, и думаю о тебе.
Чудесно.
Когда-то мы столько времени проводили в постели.
М-да?
Да.
Весело было?
Почти всегда.
Почти?
Иногда ты был так пьян, что у тебя не вставал. Не очень-то весело. Или изо рта у тебя несло блевотиной. Совсем ничего веселого. Или ты спал на улицах и от тебя воняло, как от помойки. Какое уж тут веселье.
Хоть какой-то ориентир по времени.
Да уж.
Ты знаешь меня с тех пор, как…
Да.
Прошу прощения.
Ни к чему.
Наверное, все-таки есть за что.
Я в долгу перед тобой так же, как ты передо мной.
За что?
За многое.
Например?
В другой раз. Поговорим об этом в другой раз.
Ладно.
Где ты сейчас?
У себя в кабинете.
Какой он, твой кабинет?
Это такой сарайчик за большим домом.
Что там на стенах?
Ничего.
Они голые?
Выкрашены в белый цвет. А в остальном – да.
Раньше стены у тебя были покрыты картинами и цитатами, ты писал и рисовал на них. Помню, как ты написал: «Ах ты ж придурок лузер мудак» на стене. Насмешил меня.
Ага, эти слова путешествовали вместе со мной. Заставляли меня хотеть измениться к лучшему.
А почему теперь нет?
Не знаю.
Знаешь ты.
Теперь мне уже плевать.
Да, тебе – точно.
Я такой, какой есть.
А письменный стол есть?
Ага, это же кабинет. Стол есть.
И диван?
Ага, большой. Удобный такой.
Все еще слушаешь панк и металл?
И люблю песни восьмидесятых.
Ржака!
Ржать с тобой я не буду.
А стал бы, постучись я прямо сейчас к тебе в дверь?
Позвонил бы 911.
Серьезно?
Я до сих пор не знаю, кто ты, и знаю ли я тебя вообще.
Почему же тогда чатишься со мной?
От нечего делать.
Мне довелось увидеть тебя пару лет назад.
Где?
Ты меня не видел.
А я узнал бы тебя?
Да.
Где мы были?
На одной из твоих встреч с читателями. Много народу собралось, в самом заднем ряду для меня нашлось место.
Где?
В одном театре.
Все они сейчас в театрах. В котором?
Если скажу, ты сразу поймешь, кто я.
Так говори.
Нет.
Ну что ж, дело твое.
Странно, что ты еще не понял.
Теперь я сориентировался по времени.
Иногда я гадаю, что могло бы из этого выйти.
Из чего именно?
Из всего.
Если мы были знакомы в то время, вероятно, ничего хорошего.
Может, да, а может, и нет.
Рядом с тобой я бы изменился?
Вдохновился бы благодаря мне.
Нет, вряд ли.
Как знать.
Потому ты и гадаешь.
Да.
Да.
Да.
Да.
Знать бы.
Мне пора, давний таинственный друг.
Зачем?
Всякая хрень ждет.
Какая?
Глазеть в пустой экран и ненавидеть себя.
Прикольно.
Вот этим я и занимаюсь.
Успехов.
Приятной тебе постели, мыслей и гаданий.
Дай мне знать, когда и ты начнешь гадать.
Да.
Предыстория
Мне требовались деньги на.
Билет на самолет.
Еду.
Жилье.
Бухло и дурь.
Книги.
В любом порядке.
Я не знал, сколько мне нужно, но понимал, что больше, чем у меня есть, то есть больше двух тысяч долларов. Думал, что пятнадцати или двадцати тысяч хватит на год или два. Я же не собирался жить в «Ритце» или в «Крийоне» или ужинать в «Вольтере» или «У Жоржа». И путешествовать не планировал. Найти жилье подешевле, вести простую жизнь. Двадцати пяти хватило бы еще на дольше. В университетском городке шла зима. Я мог бы найти работу, но так получилось бы дольше. Оставался единственный выход – наркодилерство. Покупай белое, продавай белое. Было холодно, народ сидел в четырех стенах, бухал и употреблял. Продавай белое, покупай белое. Только так.