Грешные истины

Опасная ярость глубоко укоренилась и запустила мучительный водоворот в моем животе. Я должен выпустить его. Но вместо этого я делаю самое безопасное для всех нас. Я поворачиваюсь и выхожу.

'Ого!' Беккер держит меня в плену, прежде чем я сделаю пять шагов.

'Ты идиот!' Я плюю, теряя рассудок и срываясь в его объятиях, тщетно извиваясь.

«Да, да», - выдыхает он, таща меня обратно в курительную. «Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю». Меня ставят на ноги, прежде чем он, как можно спокойнее, подходит к Алексе, хватает ее одежду и берет ее за руку. 'Вон.'

«Ты не можете сказать мне, что делать», - протестует она, спотыкаясь рядом с ним. «Тридцать пять миллионов!»

Беккер более или менее выбрасывает ее за дверь, за ней следует ее одежду, и захлопывает ее за собой. «Чертовски хлопотно», - ворчит он, шагая к огромному камину и копаясь в кармане. Он что-то вынимает и несколько секунд трепыхается, прежде чем поднести что-то к губам. Я ловлю его профиль. . .

С сигаретой, торчащей изо рта.

Что?

Он курит? И снова я лишилась способности говорить. Я могу только наблюдать, как он загорается и делает самую длинную затяжку, его голова запрокидывается назад, удлиняя щетину на шее. Затем дым поднимается вверх вместе со стоном удовольствия. «Бля, это хорошо».

'Ты куришь?' - спрашиваю я, и мой вопрос выводит его из эйфории и заставляет смотреть вниз на белую палку, лежащую между его пальцами. «Нет много лет». Он хмурится, мило надувая губы.

-« Тогда почему именно сейчас?»

«Стресс», - заявляет он, делая еще один рывок.

Я подбегаю, выхватываю сигарету из его пальцев и засовываю в ближайшую пепельницу. «Это тебе не подходит».

Он падает в кресло и запрокидывает голову. Он действительно подчеркнул своим видом. «Ради бога», - говорит он потолку, залезая под очки и протирая глаза.

Я подхожу и ставлю себя перед ним. – «Что, черт возьми, все это было?» Я указываю на дверь, где, как я ожидаю, Алекса натягивает свою одежду.

'Хлопоты. Мне нужно было тихое место, чтобы позвонить. Она последовала за мной ».

Я сардонически смеюсь. Я зола на него, но я реалистична. Его хлопоты не такие большие, как у меня. «У меня тоже было немного хлопот».

Он встревожено приподнимает бровь. 'Как что?'

«Как Брент».

- Уилсон, - рычит Беккер . 'Он здесь?'

«Да, он здесь».

«Что он хотел? Его губа подергивается, угрожая разразиться рычанием.»

Внезапно я слишком напуган, чтобы сказать Беккеру, потому что тогда я должен сказать ему, что Брент получил то, что хотел. А именно подтверждение иска Алексы. Но на то, чтобы взвесить мои варианты, уходит две секунды. . . потому что у меня действительно только один. Расскажи. «Он знает, что скульптура - подделка».

Беккер глаза путаются. 'Как?'

'Я не знаю.' Потому что я ему сказал! «Он упомянул что-то о том, что Алекса говорила ему»

'Опять, как?'

- «Я что, чертова ясновидящая?»

Он игнорирует мой сарказм и задумывается, глядя мимо меня. Ему есть о чем подумать, это точно.

«Это определенно он ворвался в мою квартиру».

«- Он тебе сказал?» Он выглядит удивленным. «Нет. . . он выглядит сердитым.»

Нас прерывает, когда дверь распахивается, и появляется Алекса, теперь полностью одетая. «Ты только что потерял тридцать пять миллионов», - насмехается она, бросая на меня холодный взгляд.

Беккер вскакивает со стула, как молния, марширует к ней, и Алекса осторожно отступает. Он встает прямо ей в лицо. – «Алекса, ты рассказывала истории Уилсону?»

«Не пытайся отрицать это». Она поднимает подбородок. Если бы в ее тоне не было крохотного сомнения, она бы выглядела абсолютно спокойной и уверенной. Язык ее тела кричит о превосходстве, но эта дрожь в ее голосе перекрывает ее фальшивый фасад. «Я слышала тебя», - продолжает она, глядя на нас. «После аукциона в холле».

Воспоминания о том событии, которое она имеет в виду, вспыхнули в моей голове - момент, когда Беккер, выглядевший смущенно счастливым после поражения в войне ставок, сказал мне, что Брент купил подделку. Она была там? Слушаете? О Боже мой! Но я помню, что, хотя она знает, что скульптура подделка, она не знает, кто ее создал. И она не должна. Беккер, обладающий секретным знанием о предполагаемой подделке и не озвучивающий этого, вызвал бы серьезное осуждение в мире антиквариата и искусства. Она это знает, и именно поэтому она здесь.

Но любой, кто знал бы, что он создал эту подделку, вызовет скандал колоссальных масштабов, бросил бы его в тюрьму. Это разрушит Беккера, а также ускорит вражду между ним и Брентом. Этого не может быть. Они уже соперничают друг с другом за кровь.

Бросив взгляд на Беккера, я могу сказать, что он на той же волне, что и я. Она что-то знает, но не всего.

«В какую игру ты играешь, Алекса?» Я спрашиваю. «Чего ты хочешь? Беккер за твое молчание?»

«Ты ему скоро надоешь, - фыркает она, - ты правда думаешь, что он согласится на прислугу, когда сможет получить это?» Она указывает на свое длинное гибкое тело.

'Ты . . . ' Я угрожающе продвигаюсь вперед, собираясь оторвать ей голову от плеч.

Но Беккер ловит меня прежде, чем мои когти достигают ее. «Полегче».'

«Она просит об этом!» - кричу я, отталкивая его от себя.

-« Элеонора,» - кричит Беккер, теряя терпение. «Все, что она скажет, не имеет значения». Он хватает мою руку и поднимает ее, указывая на мое кольцо. – «Без разницы, Элеонора.»

Я закрываю рот, читая его мысли, а он поднимает брови, предупреждая меня оставить это там. Я смотрю на Алексу и вижу, что она демонстрирует все признаки шока, которых я ожидала. Если она не получила сообщения после того, как увидела, как Беккер ослепила меня, то теперь получила.

'Я скажу-'

«Скажи кто, Алекса?» - нетерпеливо огрызается Беккер . - Ты тоже знала о подделке. И так же, как и я, ты не сказала, черт возьми. Это делает тебя таким же виновником, как и меня.»

Ее глаза расширяются, реальность попадает в цель. – «Но ты сделал ставку. Поднял цену ».

Беккер улыбается, ярко и счастливо. «Почему, Алекса, - сладко напевает он. «Это потому, что я думал, что это было реально». Выражение его лица становится смертельно серьезным, когда Алекса охватывает ужас. «Я уважаемый дилер. Не мог бы и мечтать потворствовать фейку. Ты не более чем презираемая бывшая любовница, жаждущая мести ». Беккер сжимает мою руку почти слишком сильно. «Давай, принцесса. Давай выбираться отсюда. У меня начинается зуд ».

'Прошу прощения?' Алекса возмущенно плачет.

Сгибая пальцы, чтобы крепко схватить меня, он выводит меня наружу, намеренно обходя Алексу подальше от очередных тихих оскорблений. «Что ж, это было интересно», - размышляет он, когда мы шагаем по коридору, глядя на меня. «Я чувствую, что мне нужна покурить».

Мне удается рассмеяться, преодолевая ослабевшую ярость. «Я думаю, ты только что потеряли тридцать пять миллионов».

«Лучше, чем потерять тебя», - просто отвечает он, сжимая мою руку.

Мило. Так мило. Я стою этому человеку целое состояние. Но . . . «Ты не волнуетесь?» Я спрашиваю. – «О том, что Брент знает?»

«Нет. Он никогда не поделится своим приобретением подделки и не потеряет лицо. Его эго слишком велико. Но я могу гарантировать, что он будет одержим местью ». Он смотрит на меня сверху вниз. «И теперь он знает мою единственную слабость». Беккер мягко улыбается, хотя и с оттенком беспокойства. «Я также могу гарантировать, что он будет одержим поиском настоящей Главы фавна».

-« Так он может заменить подделку?» Я спрашиваю.

«И тогда никому не понадобится знать, что этот придурок заплатил пятьдесят миллионов за подделку».

Беккер смотрит вперед, пока мы удаляемся от курилки, и я практически могу видеть, как его мысли мчатся. Он прав. Брент теперь будет изо всех сил стараться, чтобы найти настоящую голову фавна.

И мне любопытно . . .

Изменит ли это решительную клятву Беккера отказаться от своей миссии и найти ее самому?