Ловчий

— Несомненно… — проскрипел Иеремия, обращаясь к Радославе и в упор игнорируя меня. — Заслуги твои велики, дочь моя, а посему, мы забудем все твои прегрешения и примем обратно в семью, после выполнения положенной епитимьи, конечно.

Думал, что бывшая псица божья рассмеется церковнику в лицо, но… в общем, такого от нее не ожидал. Радослава подошла к иерарху, пала перед ним на колени и истово поцеловала руку.

А я гадал, что с ней случилось. Да и ладно, ее жизнь ей и жить.

— Мы также выражаем тебе великую благодарность, — обращаясь ко мне, заговорил Бальдазар. — А по вопросам награды, обратись к кастеляну ближайшего представительства Капитула. Я отдам соответствующие распоряжения. Уверяю, она будет достойна содеянного тобой.

И взял в руки лист бумаги со стола, давая знать, что разговор окончен.

«В гузно себе засуньте свои награды…» — буркнул я про себя и не дожидаясь, когда выскажутся алвка и хафлинг, круто развернулся и вышел из шатра. По пути ненароком сшиб плечом подвернувшегося на пути того самого сержанта великокняжеской охраны.

Постоял минуту, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух, а потом побрел куда глаза глядят.

Так и шел, не замечая никого и ни о чем не думая. Пока меня не остановил чей-то окрик.

— Ты куда прешься, человече?

Я поднял глаза и внезапно обнаружил, что предо мной пара дюжих молодцев с короткими толстыми копьями в руках и большими круглыми щитами за спинами. В доспехах ославского образца и говорившие с выраженным акцентом уроженцев Звериных островов.

— Он ить не в себе, что ли? — один из воинов обернулся к товарищу. Свисающие из-под его шелома косицы брякнули серебряными кольцами об наплечник.

— Видать так и есть… — второй добродушно хохотнул. — Эй, парень, здесь ославская дружина с острова Быка стоит, не туда забрел ты, — он вдруг прищурился, прикрыл ладонью глаза от солнца, всмотрелся в меня и озадаченно протянул. — Эвона как, Вран, так это же…

— Етить… — охнул Вран. — Так это же Горан, сын Ракши! Но как, я же сам видел, как его приковывали к Скорбной скале. Теша, ты ить тоже был там…

— Видать правду говаривали… — так же изумленно отозвался Теша. — Горан, ты ли это?

— Он самый, — коротко ответил я. — Ведите к главному.

— Дык, нас Збор привел, — растерянно сказал Вран. — Ну тот, кто тебя… приговорил. Все равно вести? Подумай, Горан, зла тебе не хотим, набольшие наших с Тешей семей за тебя на совете стояли, может ну его?

— Веди.

— Ну смотри…

Я не раздумывал. Если собираюсь вернуться на Острова, без разговора не обойтись, прятаться от всех я не буду. Конечно, всякое может случится, но будь как будет.

Старшина сидел возле костра, с булькающим на нем котлом и вострил меч. Рядом с ним расположились еще несколько ославов, среди которых я узнал несколько человек из судившего меня Совета, а также чародеи-близнецы, Вернер и Дравин, тоже прямо участвовавшие в моей судьбе.

— Старшина, тут такое дело… — начал Вран.

— Какое дело? — недовольно рявкнул Збор и поднял глаза. — Почему с поста ушел…

И тут он узнал меня. По его лицу пробежало удивление, но только мимолетно, уже через мгновение оно опять стало каменным.

— Зрав буди, Збор, — спокойно поздоровался я.

— Зрав и ты… — старшина, не отрывая взгляда смотрел на меня. — Жив, значит.

— Живее всех живых.

— И как так случилось?

— Океан не принял, берегини цепи сняли, а дальше тебе не интересно будет.

— Значит слухи не зря ходили… — Здор покачал головой. — Что, мол, словен по имени Горан, творит в Серединных землях дела достойные богов. А Синод эти слухи жестко пресекает. Были такие дела за тобой?

— Я не знаю, о чем ты, старшина, — спокойно ответил я. — А попусту языком трепать не буду.

— Хорошо сказал, достойно словена! — загалдели за моей спиной.

Оказывается, вокруг нас собралась едва ли не вся ославская ватага.

— Речь о Дромадарских топях, — пояснил за старшину один из близнецов чародеев.

— В Топях был, — не стал отказываться я.

Здор кивнул и сухо поинтересовался у меня:

— С этим понятно, а зачем пришел? За местью?

— Нет в душе у меня мести… — кривить душой я не стал. — И не было ее никогда. Ты по закону поступил, а то, что закон такой, ничьей вины нет. Сражаться пришел, плечом к плечу, ибо если придется помереть, лучше рядом с родовичами.

— Любо!!! Добрый словен!!! — ватажники отреагировали на мои слова дружным ревом. — Давай, старшина, решай! Дело за тобой!

— Вот как… — Здор ожесточенно заскреб пятерней бороду и оглянулся на Венрира с Дравином.

После секундного промедления чародеи дружно кивнули.

— Ну что же, сыновья и дочери нашего рода… — в голосе старшины зазвенел металл. — В походе я за все решаю, без Совета. А посему…

Повисла мертвая тишина

— Так тому и быть! — зычно гаркнул Здор. — Родович ты там, Горан! А кто старое помянет, тому сами знаете, что. Ну, кто славена себе в семью возьмет? Помнится, Крон-кузнец грозился на Совете!

— Берем, берем! — из толпы вылетела Ивица, дочь Крона и с визгом повисла у меня на шее. — У-у-у, Гора-а-ан! Берем!!!

— Любо, любо!!! — заревели ославы и заколотили навершиями мечей об щиты. — От души рассудил, старшина!

— Ну так вяжи брату косицу, а то ходит как незнамо кто… — Здор расхохотался, сдернул с одной из своих кос золотое колечко и кинул его Ивице. — Это Гор тебе за дела прежние, а новые кольца будешь зарабатывать как все, в походах! Эй, кто там, пива давай всем, сбрызнем хмельным радость. Но в меру, ястри в печенку, знаю я вас охламонов…

Вот так я обратно стал словеном. И знаете… твою же кикимору… даже слезу пустил. Пробрало прямо до печенок. И не стыдно ни капельки. Ну что же, теперь осталось только Марену угомонить и домой, к Ягушке.

Дальше меня посадили в круг со старшими заслуженными воинами, вручили подарок от рода, круглый щит с башкой быка на нем и рогатину, а затем сунули в руку ведерную кружку с пивом.

Но только прозвучал первый тост, как прямо в голове у меня забился голос Неяны.

«Вот ты где, словен окаянный… — горячо шептала вампирица. — Еле нашла, что за дар у тебя дурной такой, незаметным быть…»

Я недоуменно оглянулся, но кроме ватажников никого не увидел.

«Да не оглядывайся, дурень! — возмутилась Нея. — Я далеко от тебя, разговариваю мысленно. И ты мне так отвечай, виду не подавай…»

Со второй попытки у меня получилось ответить.

«Что случилось?»

«Беда случилась! — холодно ответила вампирица. — С девицами нашими беда. Их убить хотят, в жертву принести…»

«Твою же кикимору! Какого хрена? Кто удумал?»

«Те удумали, кому ты их отдал. Давай потихоньку отваливай от своих, спасать срочно надо девиц. Если их принесут в жертву, такое случится… что боюсь всему Упорядоченному конец. Идиоты, тьфу…»

«Э-ээ… сейчас не могу, — я покосился на сородичей. — Если прямо сейчас попытаюсь сбежать, мне уже не простят. Примут за предателя…»

Вампирица грязно выругалась.

«Временив в обрез… Ну ладно, сейчас что-нибудь придумаю. Не удивляйся ничему, держи покрепче оружие и не брыкайся…»

«Ты что собралась делать? Неяна? Нея, кикимора тебя дери!»

Но вампирица уже перестала отзываться.

— Твоя очередь говорить слово! — Здор тяжело хлопнул меня по плечу. — Давай Горан.

Я встал, обвел взглядом ватажников и с трудом сдерживая эмоции, начал тост:

— Любо мне братья и сестры…

Но недоговорил. Раздался свист, в спину ударило что-то тяжелое, а потом, меня со страшной силой вздернуло вверх.

Болтаясь как тряпка, я обалдело оглянулся и чуть не ошалел от ужаса. Меня тащил в лапах громадный нетопырь, со гулким хлопаньем колотя по воздуху громадными перепончатыми крыльями.

В тот же момент, что-то больно садануло по плечу. Скосив глаза на стремительно удалявшуюся землю, я увидел, как почти все объединенное войско Серединных земель дружно садит по нам из арбалетов и луков.

Нетопырь болезненно взвизгнул, провалился, словно попал в воздушную яму, но потом выправился и, заложив крутой вираж, полетел дальше.