Страница 6 из 20
— Я знаю, что здесь лишняя. Так получилось… Извини.
Я точно покраснела. Мне было стыдно. Ужасно.
— Ну уж как получилось… — едва заметно усмехнулся Терёхин и вновь сделался серьезным. — Ладно, я пойду, а то ты и к шести дома не окажешься. Завтра тебе во сколько на работу?
— Мне никуда не нужно. Не беспокойся хотя бы об этом.
— А я и не беспокоюсь, — оборвал он уже зло. — Об этом.
До этой самой секунды голос его был мягкий. Нет, скорее безэмоциональный, как и все лицо. Сказала же, Терёхин блеклый. Как Петух в сказке Сутеева, которого забыли раскрасить. А вот на меня не пожалели красной краски. Сейчас ведь догадается, какое трепло его сестренка.
— Просто удивляюсь, что ты домой не поехала и ждала меня. Марьянка попросила остаться?
Да, допрос с пристрастием. Но я его понимаю — неприятно осознавать, что вот так запросто перед посторонним человеком потрясли твоим грязным бельем.
— Я не рискнула ехать домой одна так поздно, — ответила я твердо. Тоном, каким обычно говорят только правду.
— Извини, — бросил Валера и посмотрел поверх моей головы.
Да, рост ему позволял. На голову выше и… Заматерел. Не толстый, а большой. Просто шкаф. Интересно, какой у него размер пиджаков. Пятидесятый или больше? Нет, на роль Кощея он бы не прошел. На воеводу, если только… Ну, Финист Ясный Сокол, ясен пень, из него даже с бородой не получится. Взгляд слишком колючий.
— Надеюсь, это не будет долго. И они тоже спать хотят.
— Я не хочу спать, — бросила я зачем-то, хотя это не было даже риторическим вопросом.
Валера уставился мне в глаза, но промолчал — слава богу.
— Идешь со мной?
Я мотнула головой. Нервно. Раза три.
— Я здесь подожду. Я вот, взяла для тебя бургер и чай.
Для пущей убедительности я потрясла пакетом.
— Я тебя бесплатно домой отвезу, — скривил он губы в этот раз явно не ради шутки.
Неужели он всегда был таким невыносимым? Его отец всегда был душой компании, а этот, похоже, может быть только главой. Фирмы!
— Можешь не есть, я не обижусь, — ответила я, не отводя глаз. — Здесь полно бездомных собак.
Да что он все пытается прочитать в моих глазах — степень моей осведомленности? Одна вторая — Марианна явно рассказала только половину правды, своей правды. У Никиты вон правда совсем другая. И у его отца — и подавно третья. А я уже сыта их правдой по самое горло. Не хочу больше.
— Я одна из них, — ответил Валера про собак и пошел дальше.
Черт, ну не могла, что ли, прикусить язык? С детьми же работаю. Всех возрастов!
Глава 6 "Взгляд буравчика"
— Алька!
Прошло минут пятнадцать. Все их я просидела на скамейке, уставившись в дверь, в которую должны были войти или, скорее, выйти Терёхины, и только сейчас сунулась в телефон, чтобы хоть чем-то убить время. Может, стишок какой-нибудь сочинится, но не успело написаться даже одно слово.
Марианна явилась одна и села рядом. Не совсем — между нами лежал пакет и стояла кружка для бездомного злого пса.
— Валера сказал, что вы встретились, — проговорила Марианна тихо.
Я кивнула, заметив ее косой взгляд.
— Не нужно мне было брать тебя с собой.
— Кто ж знал! — пожала я плечами. — Марьян, если он вдруг будет против дня рождения, не настаивай. Я не обижусь.
— Я обижусь. Это не для него, не для меня, а для Сеньки. Ребёнок не виноват, что взрослые такие тупые. Боже, Аля, какой позор доказывать этим уродам, что ты не верблюд, — она стиснула ладонями виски и опустила голову на грудь. — Знаешь, мой брат, конечно, большой козел, но сейчас мне его жалко. Очень.
Я молчала. Мне вообще лучше молчать. У Марианны просто прорвало плотину. Если я действительно подруга, то должна выслушать и забыть все, что услышала. Хотя забыть будет довольно сложно.
В тягостном молчании прошло минут пять. И, не сговариваясь, мы начали громко вздыхать. Потом… Пришли они. Отец и сын. Шли в трёх шагах друг от друга. Никита смотрел в пол. Его отец — на меня. Да что он прицепился ко мне?!
Я подскочила, хотя в спешке не было никакой нужды. И еле успела поймать опрокинувшуюся кружку.
— Ты сказала, там чай? — начал Терёхин за пару шагов от меня. — Мне нужен кофе. Где здесь можно купить кофе?
— Сейчас половина двенадцатого, — забыла я, что должна была промолчать. — Какой тебе еще кофе?
— Слушай, ты хочешь доехать или разбиться? — выдал Терёхин с уже знакомым мне вызовом.
— Я не хочу спать. Могу сесть за руль. Хоть на время. Кстати, чай работает лучше кофе. И дольше. Только не сразу.
И я сразу не смогла заткнуться. Но все же замолчала, но глаз не опустила. Блин, для него будто и не было этих десяти лет. Ну вот не надо смотреть свысока на тридцатилетнюю тетку!
— Я помню, как ты водишь, — После общения с полицией у Терёхина, видать, окончательно испортилось настроение. — А у меня ребёнок в машине. Где здесь продают кофе?
Теперь я даже подбородок вскинула. Что за тон?! Мне реально не восемнадцать сейчас! И тем более не пятнадцать — таким тоном он велел мне костыли отдать, чтобы самому положить палки в багажник. И как я мысленно ругала тогда Виталия Алексеевича, что он послал забирать меня из больницы своего сына. Хорошее знакомство у нас тогда состоялось — ничего не скажешь: черти в какой одежде, черти с чем на голове, да еще и двух шагов не в состоянии ступить без поддержки. На него, конечно, и до меня девушки вешались при первой же встрече, но не безногие же, как я!
Впрочем, за пять лет я так и не познакомилась с настоящим Валеркой, которым он был для своей семьи. Как на зло, мы пересекались только в самых неподходящих ситуациях, из которых я выходила его стараниями в собственных глазах полной дурой.
— Десять лет прошло. Ни одной аварии, — прорычала я, вспомнив все детские обиды на него.
— Все когда-нибудь бывает в первый раз. Я не беру по жизни лишние риски. Где кофе, можешь уже наконец сказать?!
— Не смей на неё орать! — закричала Марианна, вскочившая к тому времени со скамейки.
— Я не ору! — на сестру Валера смотрел все тем же зверем. — Я задал ей нормальный вопрос, где здесь продают кофе? Я не просил ее подменять меня за рулём!
— А Аля права! Ты только что гнал сюда четыре часа. Ты почти сутки не спал!
— А она спала, да? — все никак не сбавлял он оборотов.
— Я спала сегодня до двенадцати!
Валера повернул ко мне голову: снова этот пронизывающий взгляд.
— Я тебе завидую, Александра, — и такой же голос, от которого бросает в дрожь.
Не было такого голоса у него раньше. Точно не было. И у отца его не было!
— Теперь, может, ты успокоишься? И не будешь выступать, когда тебя не спрашивают? И ответишь наконец, где мне купить кофе?
— Спроси у гугла! — завизжала Марианна.
И у нее такого голоса не было. Голоса визгливой базарной бабы!
— Я принесу тебе кофе.
Но отойти я успела лишь на шаг: Валера схватил меня за руку. Я по инерции сделала ещё шаг и почувствовала нестерпимую боль в запястье. Хватка у него дай Боже! Раньше он так лишь за руль хватался, когда думал, что я решила поцеловаться с деревом. Вот реально, какого хрена Виталий Алексеевич попросил придурошного сыночка покататься со мной перед сдачей экзамена. Да, Валера тогда орал в лицо отцу, что меня близко к машине подпускать нельзя! Но я сдала вождение. С первого раза. Ему на зло. И сейчас ему же на зло сумела выкрутить руку.
— Извини, — услышала я тут же, но на лице его не заметила никаких изменений. — Я сам могу сходить за кофе.
У нас снова перекрестились взгляды и… Я догадалась, что ему жизненно необходимо уйти от сына и сестры, чтобы перевести дух.
— Я могу тебя проводить. Идет?
Интонация вопросительная. У меня. У него лицо каменное. И вдруг он кивнул — честно, что ли? Я сразу повернулась к нему спиной. Со второго шага Валера последовал за мной. За все это время Никита не произнёс ни звука, даже «здрасьте» мне не сказал. Взглянул ли он на меня хоть раз, этого я тоже не знала. Зато папаша смотрел за двоих. И я чувствовала, как у меня чешутся лопатки. Почесать? Демонстративно… Чтобы Валерий Витальевич понял, что надо и меру знать…