Страница 3 из 6
3
Ступив во тьму и сделав несколько шагов, за спинами друзей послышался жуткий натянутый скрип. Этот нежданный звук холодными ладонями обхватил сердца мужчин, и они оба замерли. Теперь не до шуток, их лица источали серьезность и, если надо, они будут бороться за свою жизнь, за свою свободу. Гибсон знал, что значит сидеть в тюрьме и, несмотря на всю свою беспечность, ни за что бы не позволил схватить Мэла и отправить друга за решетку. Резким движением Гиб вытащил пистолет и направил его к дверям. Мэл тоже обернулся. Пусто. Никого не было.
– Всего лишь ветер, – выдохнул Гибсон.
Они развернулись и на ощупь долго шли вперед. Гибсон шел первым, а Мэл следом за ним. Внезапно послышался глухой удар.
– Ай!
– Что это?
– Я стукнулся обо что-то башкой, – прокомментировал свое положение Гиб. На вытянутой руке Мэл подошел к нему и нащупал что-то металлическое. Пошарив рукой, его воображение нарисовало трубу, торчащую из сплошной стальной стены. Он пригнулся, обошёл преграду и пошел вдоль стены надеясь найти выключатель. К его удивлению стена не заканчивалась, а изогнулась и вела обратно к двери.
Вдруг что-то загудело, дом задребезжал.
– Бежим! – крикнул Гибсон, но было поздно. Автоматические стальные двери захлопнулись, сорвав с петель деревянные. Это было похоже на коренной зуб, который резко вырос, вытолкнув собой молочный.
– Что происходит?!
На потолке в углу комнаты вспыхнул небольшой экран. Комната немного осветилась и мужчины заметили, что она по всему периметру обшита металлическими листами. На экране появилось изображение.
– Приветствую вас, господа!
В телевизоре появился мужчина. Он был одет в пляжную красную рубашку, наполовину расстёгнутую и в белом врачебном халате поверх.
– Проклятье, это он! – сказал Гибсон, – хозяин дома.
– Ты же выключил всю электронику, что случилось? – спросил Мэл.
По комнате разнесся резкий стариковский смех.
– Ну, ты даешь Гибсон! Ты ведь не думал, что я не знаю кто вы такие. Я вас ждал. И вы не могли не заметить из чего построен дом. Если в состав камня примешать свинца и немного золота, то он не будет пропускать никакие радиоимпульсы, кроме придуманных мной ультра–частот, благодаря которым я вам и звоню. Это ж детский сад!
Гибсон принялся метаться по комнате, а Мэл подбежал к дверям, пытаясь их выбить или как-то открыть.
– Это бесполезно, – сказал голос. Толщина этих стен двадцать сантиметров, а двери все тридцать. Такие даже в банках не устанавливают.
Гиб достал из портфеля ломик и принялся долбить им пол, высекая из удара искры. Пол тоже оказался из металла.
– Кстати говоря, – продолжал старик, – я как учёный, не могу позволить себе отпустить подопытных просто так. Вас ждут испытания.
Мужчины переглянулись. – Какие нахрен испытания?
– Ах, да! Испытания! Было видно, что пожилой мужчина получал удовольствие предвкушая то, что будет происходить дальше.
– Я решил переустроить свой дом, поделив его на комнаты, отличающиеся друг от друга своим… он вдруг замолчал, – в общем, вы сами все увидите. Старикан прокашлялся и торжественно объявил:
– Итак! Условия следующие; для выполнения одного задания вам дается час, по истечении которого последует три гудка. На третьем сигнале, если вы не переходите в следующую комнату, автоматически посылается сообщение в полицию о том, что в данный момент в этом доме находятся грабители. За вами приезжают, садятся вам на спину, одаривая браслетами, а через день амбалы в камере рвут вам задницы. Ощущения не из приятных, скажу я вам.
– А если кому-то не привыкать, – подмигнув, добавил он, – все же не советую пренебрегать советом, мое влияние распространяется даже на толщину их половых органов, и, если я захочу, вас будут драть там каждый чертов день.
Джонатан Хелз, увековечив своё имя на страницах учебников по венерологии, рассказывал, что в тюрьмах в 43 раза больше мужчин заражены СПИДом, чем обычные гомосексуалисты, которые, к слову говоря, верят в случайность своих заболеваний…
Мэл удивился, почему, испытав испуг и опасность, он решил вспомнить именно об этих фактах и цифрах.
Старик, словно позволил Гибу и Мэлу переварить эту информацию, выдержав паузу.
– Та-да-дам! Ваше первое испытание! – продолжил он.
Где-то в стене отъехала потайная дверца, за которой было маленькое помещение похожее на печь.
– Это печь, – сказал пожилой мужчина.
Вспыхнул небольшой огонек, словно из газовой горелки.
– Пока я совершенно серьезно размышлял о том, не пересечься ли вам путями с каким-нибудь мчащимся на скорости автомобилем, мне на ум пришла другая, более перспективная идея, – сказал старик. – Ну… нет. Вы все узнаете походу дела. Ваша задача поднять в камине уровень жара до трехста градусов. Мебели в этой комнате нет, так что вам придется решить, кто из вас прыгнет в огонь.
Вслед молчанию последовал хохот. – Шутка! Надрываясь, сказал старик.
Гибсона порядком стал раздражать дурацкий смех старика.
В нескольких местах так же отъехали двери, на этот раз они были гораздо больше, и из них стали проявляться очертания медленно выползающих существ. Послышалось рычание.
Неожиданно Мэл вскрикнул.
– О, Боже! Ты это видишь? – обратился он к другу.
– Огромных собак с человеческими лицами?
– Это все твой биг-мак!
– А он тут при чем?! – не понял Гибсон.
– Парни не ругайтесь, – сказал пожилой мужчина с такой теплотой в голосе, с какой отец наставляет своих сыновей перед свадьбой.
– После операции они стали медлительней, чем раньше, но не расслабляйтесь, вспрыснутый в них гормон роста сделал их свирепей. Ну, пожалуй все, хватит болтовни, звякну через часик.
Экран потух, а на потолке зажглась небольшая лампа, осветив жутких тварей. Огромные псины выползали из своих укрытий и медленно крались в направлении мужчин. Оба друга с ужасом смотрели на их обезображенные морды. Швы проходили от уха до уха, глаза горели красным, а изо рта сочилась белая густая слюна. Они рычали так, словно в комнате был съезд крутых тачек, где каждый владелец, хвастаясь своей, вдавливал педаль газа в пол.
– Мы вас сожрем, – сказала одна псина и сердце Мэла на секунду забыло как биться.
– Да ну, – парировал Гибсон и направил пистолет на ту, что заговорила. Долго не думая он прицелился и выстрелил ей в голову. Собака пошатнулась и рухнула на пол.
– Вот и топливо, – сказал Гибсон, и к огромному удивлению друга принялся дырявить мерзких созданий одну за другой.
Мэл с ужасом смотрел на всю на эту картину. Кровь и мозги брызгали по всей комнате, а Гибу, казалось, это дико нравилось. Мэл знал, что Гибсон необычный заоблачный человек, которого не пугает никакая грозящая опасность, потому время от времени он от скуки участвовал в боях без правил – место, где требуется некая жестокость, то качество, которое в данной ситуации было спасительным, и сейчас Гибсон в свое удовольствие полностью стирал понятие монотонности дня.
– Стреляй только в голову! – крикнул Мэл.
Гибсон рассмеялся. – Чувак, это же не зомби.
– Все равно мочи их! Убей их всех! – истерично вопил второй.
Наконец из шести существ осталась одна. Она испуганно вжалась в стену и гавкала на мужчин человеческим басом. Гав! гав!
Было страшно… и необычно. Но Мэлу в итоге, наконец, удалось взять над собой контроль.
В одной руке Гибсон держал пистолет, в другую взял нож. Он потихоньку ступал к человекоподобному животному и когда приблизился, Мэл наконец осознал размеры собаки. Она была раза в два больше лошади, а из человеческого рта выпирали акульи зубы. Мэл так же отметил, что ни на одной из собак не было шерсти.
– Какого хрена вам от нас нужно? – сказал Гибсон продолжая напирать.
Загнанная в угл собака бросилась на мужчину и сразу рухнула замертво. Из дула пистолета пошел дымок.
– Ты не голодный? – смеясь, обратился Гибсон к Мэлу, будто сейчас абсолютно ничего не произошло. Тот покачал головой, – я щас блевану.