Любовь Химеры

Мое сердце чуть не остановилось от этого радостного крика дочери. – Я угадала! Угадала! Я знала, что ты ардонийкой придешь!

Девочка тоже выбежала в ардонийской ипостаси.

- Да ты что!

Я подхватила девочку на руки и прижала к себе. От нее так чудесно, сладко пахло, что на мои глаза навернулись слезы. Я крепко прижала к себе дочь, ее ручки обвили мою шею, голова устроилась на плече.

- Помой ручки и покорми Илюшу, а то он сейчас уже заплачет, – тихо сказала девочка.

- Хорошо, – кивнула я.

Прошла в комнату, шепнув Олегу поставить подарки под елку. Пришлось совершить срочный налет на ювелирный салон, ввиду большого заказа и большой покупки нам даже скидку в 25 процентов сделали.

Я поднялась с Илюшей в свою комнату. Лиза пошла с нами. Я сидела, на одной руке держа сына, а другой прижимая к себе дочь. Такую близкую, такую родную, такую нежную. И хоть мне хотелось ей многое сказать, о многом спросить, слова сейчас были не нужны. Мы просто сидели, молча наслаждались теплом друг друга. Я вдруг подумала, какого же терпения Тарху стоило сохранить свою тайну и терпеть меня. Видать, действительно было важно сохранить, что она жива, втайне…

- Папа не сердится на тебя, он все понимает, – улыбнулась девочка.

- Как ты жила все это время? Ты помнишь, что тебе снилось, пока ты спала?

- В меня вкладывали все нужные знания и навыки, учили управляться с силой.

- А когда проснулась?

- Отдали в приют для социальной адаптации среди людей.

- В четвертый?

- Да.

- Значит, я тебя видела. Почему ты убежала от меня?

- Не время было еще встречаться. Я еще не прошла к тому времени всю необходимую программу, – спокойно сказала девочка.

- Тебя никто там не обижал?

- Нет. После папиного воздействия коллектив и дети там просто образец добродетели. С тобой только хотелось увидеться.

- Никуда тебя не отпущу больше.

- Ну, к папе-то можно будет?

- Если только ненадолго…

Илюша всегда наедался пока с одной груди, вторую я обычно сцеживала для следующего кормления. Но тут почувствовала просто невыразимую потребность отдать это молоко Лизе. Уложила спящего сына в колыбель. И взяла дочь на руки.

- Мне не нужно, мам. Я свое уже выпила, хоть и не все. Но я помню его вкус, помню все песенки, что мне пела, когда кормила. Оставь Илюше, ему нужнее.

- Хорошо.

Я сцедила молоко, пока Лиза покачивала Илюшу в люльке, напевая колыбельную про котика. И так ласково нежно и по-матерински, что у меня аж сердце сжалось который раз за день.

- А можно мы здесь останемся на несколько дней? Мне хочется с дедушками пообщаться, они уже все согласились!

- И даже Влад?

- Да, и Женя. Она тебе завидует, тоже лялечку очень хочет. Так что мы с дедом Перуном помогли немножко. И у них сегодня плановое зачатие будет.

- Лиза! – взвизгнула, смущенная, я.

- Чего? Естественный процесс на благо рода нашего. Ничто так не сближает, как общие дети. И Илюше друг будет.

Рассуждения дочери были настолько серьезны, что я не сдержала улыбки.

- Кстати. Я сплю очень крепко и много, по 12-14 часов. Так что, если не добудитесь вдруг, не пугайтесь. Моя адаптация еще продолжается.

- Хорошо. Буду иметь в виду, – кивнула я.

- Идем за стол. Илюша спокойно проспит до трех ночи.

- Откуда? – удивилась я.

- Просмотрела его биологические часы, – просто ответила девочка.

Мы вышли к столу как раз к половине двенадцатого, пространство под елкой все было завалено подарками. Но сначала сели за стол. Лиза села между Олегом и Владом и чувствовала себя вполне комфортно. После встречи нового года, как водится, пошли запускать салюты – невероятной красоты цветы и узоры. Я понимала, что Перун так расстарался для внучки, а она после окончания салютов выдала свое чудо, перейдя в урайскую ипостась и написав в небе своей энергией: «Люблю вас всех очень-очень». Просто водила пальчиками по воздуху, а надпись появлялась в небе голубоватым свечением. Погода была чудесная, мы еще немножко побаловались, кидаясь снежками друг в друга, дурачась и веселясь, как малые дети

А потом вдруг подъехали еще гости. Здешняя жена Сомова, тоже марсианка, и двое их приемных человеческих детей. Мальчик и девочка, кровные брат и сестра шести и семи лет. Марсиане, что решили остаться здесь, на Земле, часто усыновляли человеческих детей, поскольку своих здесь иметь не могли: в экзекоже может жить только взрослая особь. Я впервые видела семью марсианского отца. И они мне очень понравились. Дети добрые, светлые, хорошо воспитанные. Жена Сандра – вполне себе добрая дружелюбная. Молодая женщина.

Вместе с ними из другой машины вышли две женщины, одна – высокая черноволосая азиаточка, которая с радостным визгом бросилась к Демитрию, а он к ней прямо полетел. И я сразу поняла, что это и есть Диера, его невеста.

- Тебя отпустили? – не веря своим глазам, спрашивал Демитрий.

- А что им еще оставалось? Я объявила полное безоговорочное затворничество. Плюс твой отец словечко замолвил, и мой сдался. Все равно ведь уже твоя.

- Как же здорово! Здорово! – Демитрий закружил свою любимую. – Давно ты здесь?

- Достаточно, чтобы адаптироваться к местным условиям, нравам и обычаям.

- И как тебе?

- Здорово! Домой уже не хочется.

- И это ты еще не все знаешь! – заговорщицки подмигнул Демитрий. – Пойдем, я тебя с доченькой познакомлю.

Слово «доченька» тронуло меня до глубины души, и я пошла навстречу паре в ардонийской ипостаси.

- Какая она красивая! – восхитилась Деера, с любопытством смотря на меня.

– Ты знаешь, что ты очень на дедушку похожа? Спросила миленькая миниатюрная Китаяночка.