Дикари (ЛП)

― Я говорю вам правду. Зачем мне врать?

― Потому что ты жалкий кусок дерьма.

― Потому что у тебя вторая попытка, ― добавил я позади нее.

Вздохнув, она снова подняла дрель и покачав головой, отступила назад.

― Зачем мы вообще тратим время на этого болвана, когда он хранит регистр адресов в своем кабинете? Не будет он говорить. Они никогда не говорят. Мы можем просто заставить его вопить, истекать кровью, а затем убить как можно больше из них. Девид проявит себя, если начнешь уничтожать самых важных его последователей. С регистрационной книгой мы точно узнаем, где их можно найти.

― У нее превосходный аргумент, ― согласился Кобра, хлопнув рукой по рту Азеля, чтобы заглушить его вопли.

― А ты что думаешь? ― спросил Гримма.

― Думаю, что вопрос риторический. Но почему она так долго скрывалась в лесу?

― Занимайся своим делом, ― дал ей зеленый свет, с любопытством наблюдая за тем, что Кали теперь предпримет.

Мне, бл*ть, так нравилось следить за тем, как работает ее мозг, выяснять, как сильно она жаждала заставить ублюдка вопить. Ее маленькая милая головка была полна гноящейся боли. Когда наконец-то девочка избавлялась от кокона, то была ох*ительно великолепна.

Улыбнувшись, она схватила Азеля за вялый член. Кончик был еще влажным от мочи.

Без предупреждения Кали воткнула сверло в его уретру. Он взвыл еще до того, как она нажала кнопку. Мой собственный член не мог решить, хочет он сморщиться и влезть внутрь от страха или остаться твердым как камень, пока Кали сверлила дыру в чужом члене.

Кобра взглянул на меня, и я кивнул.

В течение секунды он достал собственный член и пристроившись сзади к Азелю, раздвинул его половинки.

― Давай посмотрим, понравится ли тебе хоть раз оказаться принимающей стороной.

Он погрузился на сухую, как обычно.

Кали моментально остановилась и выронила окровавленный отросток, глядя большими глазами, как Кобра врезался Азелю в задницу.

― Срань господня, ― пробормотала Арлен.

― Не думаю, что его дерьмо останется священным, ― пошутил Гримм.

Азель выкручивался, моля о пощаде, но не получал ничего. Член Кобры был весь залит кровью, когда входил и выходил из задницы.

Рот Кали открылся и закрылся. Она облизнула губы и отступила. Почувствовав мой взгляд, вытерла окровавленную руку об мантию и опустила дрель.

― Пойду возьму книгу учета, ― извинившись, сбежала быстрее, чем мышка.

Несколько минут глядя на Кобру, быстро заскучал. Азель превратился в скулящего пробитого плаксу.

― Давайте закругляться.

― Спасибо, бл*ть, наконец-то. Мой член уже стал раздражаться.

Кобра вышел и отскочил назад, когда Азель начал испражняться на пол.

― Боже, это омерзительно, ― пронзительно вскрикнула Арлен, бросаясь в заднюю комнату и прикрывая глаза.

Я сорвал с его шеи амулет-крест и встал перед ним. Гримм положил одну руку на верхнюю, а другую, на нижнюю челюсть, распахивая широко рот и ломая. Сунул амулет в рот Азеля, а Гримм захлопнул его обратно, проталкивая крест через десны, кровь стекала по серебряному кулону и капала с губ.

Взглянув вниз, я рассмеялся при виде его окровавленного члена. Мы проделывали одно и то же так много раз, что было приятно немного встряхнуться.

― Выпусти его кровь, а затем разыщи Арлен.

Оставив их, отправился в том же направлении, куда ушла Кали.

Глава 18

Калиста

Если я была его, значит ли, что он был моим?

Почему вообще спрашиваю себя об этом, когда не могла совладать с эмоциями?

Я только что зверски изуродовала чьи-то гениталии, и все, о чем могла думать ― это секс. Что-то было со мной неправильно, уже понимая, что я немного облажалась.

Мой вздох отразился от сводчатого потолка церкви. Сжимая в руках черную книгу, обошла деревянные исповедальни, отмечая, что Азель больше не вопит так громко. Возможно, Кобра закончил свое дело и угодил ему.

Могла представить, что подружилась с ним, и, возможно, даже с Гриммом, если бы не тот факт, что Тито все еще где-то поблизости, а я просто не в силах была заставить себя пренебречь этим.

― Какого дьявола вообще делаю это? ― пробормотала про себя, свернула за угол и врезалась прямо в Ромеро.

― Зачем делаешь что? ― схватил меня за плечо и развернул, практически затащив в одну из темных, пыльных исповедален.

― Что ты творишь? ― прошептала.

― Это та самая книга?

Он потянулся за ней, но я выкрутилась.

― Почему ты так сильно хочешь найти Девида?

― Кали, если я ничего не говорю, то только потому, что не считаю, что тебе следует знать.

Что на это ответить?

Не могла же требовать стопроцентной откровенности, когда не делала того же, а если мы не могли доверять друг другу, то что же тогда нам оставалось?

Он опять потянулся за книгой, на сей раз вырвав ее из моих рук.

― Это была жалкая попытка шантажа ради информации?

― Я слишком разумна для этого.

― На самом деле?

― Ты такой засранец, ― выдохнула, протискиваясь и толкая тонкую деревянную дверь.

― Не-а.

Отодвинул меня от двери и заключил в клетку между собой и деревянной скамьей.

― Чего ты хочешь? ― прорычала я.

В кабинке было душно, а от недостатка света, едва видела его глаза.

― Что если я скажу тебе исповедаться о твоем самом сокровенном темном грехе?

― Ты мой самый сокровенный темный грех.

― Тогда, может, стоит трахнуть тебя здесь. Никогда не выпадала честь осквернить монашку.

― Я ненастоящая монахиня.

― Не разрушай фантазию, детка. Просто раздвинь для меня ноги.

Он опустился на колени, чтобы положить журнал на пол, поднимая мою мантию, когда встал на ноги.

Скользя пальцами по коже левого бедра, он крепко схватил его и перекинул через свое.

Обвила одной рукой его шею, а другую опустила к молнии на джинсах, расстегивая, пока не освободила член. Он резко развернул нас, так что теперь сидел на скамье, а я оседлала его колени.

― Помести мой член в себя и прокатись на нем. Жестко.

― Я не...

― Сделай это.

Я возвышалась над ним, сердце билось неравномерно. Судорожно выдохнув, сжала пальцами перегородку в исповедальне, медленно опустилась, вбирая его в себя.

― Вот так.

Он схватил меня за бедра и толкнулся вверх, погрузившись до основания, полностью заполняя меня.

Подавилась криком, который быстро превратился в стон, поскольку парень управлял мной снизу, задавая быстрый темп, чтобы я не отставала.

― Черт возьми, Кали, твоя киска такая, бл*ть, мокрая, настолько, ох*енно тугая. Такая, бл*, моя.

Мужчина скользнул руками к моей заднице, сжимая руками половинки, и начал сильно врываться.

Когда он вынудил меня проявить инициативу, потребовалась минута, чтобы найти ритм. Держась за перегородку и покачивая бедрами, подпрыгивала вверх и вниз на члене. Разнузданные стоны эхом звучали в церкви и заполняли маленькую исповедальню.

Мышцы ног жгло. По вздымающейся груди струился пот. Дыхание стало громким и прерывистым, смешиваясь с наполненными удовольствием вздохами.

― Не могу...

― Не говори, что не можешь. Просто трахни меня, ― рычал Ромеро.

Опустив руки на его плечи, выровняла положение и начала скакать на нем, вбирая в себя все глубже и жестче.

― Ром, ― прохныкала, утыкаясь бессильно лбом.

― Вот так, детка. Используй меня, заставь себя кончить.

Прижав большой палец к моему клитору, он медленно массировал его круговыми движениями. Внизу живота все сжалось, а тепло прокатилось по спине. Он наклонился, провел языком по моей шее и укусил. Вошел в меня одним сильным толчком. Кончила так сильно, что забыла, как дышать.

― Бл*ть!

Больше не могла пошевелиться. Мышцы напряглись, я закрыла глаза, упиваясь ощущением того, что только он мог вырвать из меня. Позже Ром вышел, запачкав своим семенем мою мантию.