Мятая фольга

Захожу в класс, нахожу взглядом Вронского. Он, оторвав взгляд от телефона, окидывает меня абсолютно спокойным и холодным взором. Ага..., идеальная маска безразличия. Еще одно оружие против меня. Я продолжаю идти к его парте, почти закончив наматывать платок на кисть. Ну вот, кажется на его лице вспыхнуло удивление. Он поднимает на меня взгляд, как раз в тот момент, когда я без лишней суеты вонзаю свой кулак в его скулу. Присутствующие ахают, Вронский обалдев, пытается встать со стула, в надежде перехватить инициативу в свои руки, но не успевает, потому что под громкое Деновское восклицание:" -Женька?!" торопливо, с размаху бью Максима его же учебником по челюсти. Все, на большее меня не хватит. Бросаю учебник и торопливо, расталкивая столпившихся, которые ошарашенно смотрят на меня, словно на сумасшедшую, покидаю учебную комнату. Стараюсь дышать ровно. Дохожу до конца коридора, слыша как нервно перекидываются резкими фразами за моей спиной, спеша вслед Макс и Ден, и под звонок оповещающий о начале урока, ныряю в женскую раздевалку.

Не избавиться от их присутствия.

— Что этот козел сделал, только скажи!— Волков как всегда, на моей стороне. Это придает мне сил.

— Отвали! Я должен разобраться с ней!

— Только тронь! Что ты сделал?

— Ты офигела кидаться? Страх потеряла?

Денис жмет Вронского к стене, не давая возможности ко мне приблизиться. Тот вырывается, отталкивая.

— Скажи хоть слово и я ..

— Отцепи от меня...

— ...Прибью его!

— ...Своего бешенного пса, Снежная! 

Услышав, свою фамилию, я наконец, прихожу в себя.

— Денис уйди, оставь нас.

Пришло время расставить точки над i.

— Прямо сейчас, да! Я урою этого гомнюка, только скажи!

— Ради бога, уйди! — Повышаю голос, обернувшись в их сторону и разрывая Волкова разъяренным взглядом. Он тянет с этим, но Макс улучив возможность, вырывается из его хватки.— Оставь нас,—повторяю я, и Денис не сводя с меня недоуменного взгляда, шумно выдохает и поднимает руки, сдавшись.

— Ладно! Ты так хочешь? Все решила? Черт с вами! Я уже ни хрена не понимаю! — Пнув стену, злясь, он демонстративно покинул маленькую раздевалку.

Каким образом я умудряюсь подчинять его себе?

Макс сокращает расстояние между нами, сжав губы. Наверняка лицо его, озаряет радуга эмоций, но я еще не вижу. Смотрю перед собой в окно.

— Мозги растеряла? — Начинает он, наверняка сдерживаясь, что бы не надавать мне оплеух, я чувствую как дергаются его руки. — Еще раз выкинешь что нибудь подобное...

— Да, — я повернулась в его сторону и смело уставилась, как на давнего хорошего друга, с мерзкой улыбочкой. Вот он стоит рядом, с перекошенным от недовольства лицом и горящим взором, но даже в этом он неповторим. — Буду мстить любыми возможными способами, пока не извинишься, не признаешься, что ты трус и подонок...

— Заткнись, ты меня не дослушала!

Надо же, оказывается Макс умеет злиться и вести себя агрессивно.

— И не стану! Это ты послушай меня!  Готов прямо сейчас объяснить всем, по какой именно причине, учишься в этой непривлекательной школе?

Губы Вронского сжимаются и взгляд фокусируется на моем левом зрачке. Некоторое время он пытается понять смысл сказанных мною слов.

— Ты под кайфом, что ли?

—  Еще под каким! — Я сделала маленький шаг, который был бы не возможен, не отступи Макс на некоторое расстояние.— Но это ничего для тебя не меняет. Мы же не хотим, что бы все узнали, как далеко это все зашло. Я про твои с братом, мерзкие игры.

Макс тяжело выдыхает. Губы его подрагивают, щека, по которой я врезала учебником, горит. В его сознании складываются какие то формулы, благодаря которым, он может одержать надо мной верх. Возможно, он с успехом бы их рассчитал. Уж слишком мои аргументы зыбки. Кто поверит в мои удивительные приключения? Но неожиданно, его взгляд падает в вырез моей блузки. Я и сама обнаружила золотого скропиона с сапфиром на своей шее, уже после того, как пришла в себя после своего "волшебного" возвращения.

— Твои игры с моим братом... Не нужно ввязывать меня в это..,— презрительно продолжает он, перестав изучать украшение в ложбинке между моими ключицами.

— Правда? Ну тогда соври мне, скажи, что ты понятия не имел, где я находилась этот долгий чертов месяц! Соври, что не знаешь на что способен твой чертов брат!

Лицо его меняется. В глазах появляется растерянность.

— С чего ты взяла, что я знал?

— Я в этом просто уверена!

— Нет! И не смей меня в это втягивать! Мне абсолютно не в чем перед тобой оправдываться! Должно быть ты и связалась с ним, в мечте о сладкой жизни и деньгах, которые он может предложить и готова была уйти в след за ним к черту за горизонт, но при чем здесь я? Я пытался остановить тебя еще тогда в "Перезагрузке"..

Меня ошпаривает кипятком.. Что на меня нашло? Почему я решила, что он знал? Почему мне хочется что бы он был виновен? Я смотрю в его лицо, теряя тонкую связь с реальным миром и делаю шаг ближе, в надежде глубже заглянуть в его глаза. Но получается неудачно, парень резко отстраняется, будто от прокаженной, и я, покачнувшись, переступаю с ноги на ногу.

— Макс...Ты скрывал... ты скрывал от меня, что вы братья..., — пытаюсь оправдаться перед самой собой

— Скрывал, да! И что? —  Вронский нависает надо мной, — он с семнадцати лет не живет дома. Это преследуется законом?!

И я вдруг поняла, как нелепо выгляжу, ослепленная злобой. Втянула голову в плечи, отступив.

— Потому что он псих. Потому что он едва не убил меня... — Но ведь это только твоя личная проблема, не правда ли? Причем здесь парень, который стоит напротив? Ведь он, наверняка, такая же пешка в игре, как и ты...

Вронский задумчиво хлопнул ресницами, куснув губы. Понятия не имею, какие картины жизни промелькнули перед его взором, но брови сдвинулись к переносице и губ коснулся легкий вздох.

— Едва не убил? Думай, что говоришь... — зло шипит он, уже размеренно и тихо, нотки недоверия к правдивости моих слов, резанули слух. Я поморщилась, словно надкусила горькую таблетку. Нельзя заходить так далеко.., не нужно, что бы он знал... они братья, между ними устоявшиеся отношения. Та информация, которой я владею, должна умереть вместе со мной, иначе.., иначе придется отвечать на страшные вопросы.

Мы стоим молча, пялясь на друг друга.

— Ну, это все? Претензии кончились?- Он первым прерывает наше молчание, сунув руку в карман джинсов. Ему не терпится уйти.

— Нет. — Поспешно бросаю я. — Ты.., ты ведь оказался в этой школе не просто так.

Макс раздраженно закатывает глаза.

— Я все знаю..

— Знаешь, и что?

— ТО, что это еще не конец. — Я некоторое время собираюсь с силами, чтоб произнести приговор. Может не стоит? Может еще есть возможность найти выход? Я не тщеславна, и всего лишь оружие в чужих руках. Во мне есть силы бороться. Но я отчетливо понимаю одно, сражаться я могу лишь втянув в эту историю брата. А этого никак нельзя допустить.— Он требует новых жертв.., и от тебя тоже, но думаю, тебе лучше узнать это из его уст.

— Нет уж, говори. Предпочитаю узнавать о таких вещах заранее. Что ему нужно на этот раз? — Он старается говорить непринужденно, но я чувствую в его голосе обреченность. И это является для меня стойким доказательством —  мы две полудохлые мухи, в сетях черного паука..

Я касаюсь пальцами кулона.

— Ну, — торопит меня одноклассник.

—Ты отказываешься ехать в Германию и представляешь меня семье, как свою девушку,— шепчу я, пряча нахлынувший стыд.

Губы Максима трогает вполне объяснимая ухмылка. Так, словно он разочарован. Парень опускает голову, долго рассматривает дыры в линолеуме. Глаза стекленеют.

— Слишком мелко для моего братца...,— говорит хрипло, качает головой и неохотно, неторопливым шагом, который эхом отдается в моей голове, уходит, оставляя меня в одиночестве.

Зачем эти братья вторглись в мою жизнь?!