Маэстро

Была ли это Вирна?

Может быть, происходящее – действительно результат того, что сама река времени обратилась вспять?

Ведь эта идея не более абсурдна, нежели мысль о возвращении его друзей из царства мертвых.

– Может быть, я сделал неверный выбор?

Дзирт поднялся на ноги и пошел по коридору, пошатываясь, бормоча что-то про себя, пытаясь найти некий смысл в бессмыслице, пытаясь увидеть правду среди окружающей его лжи. Он подумал о Вульфгаре, прокрутил в памяти рассказ варвара.

– Эррту сожрал детей на глазах у Вульфгара, убил Кэтти-бри… демон создал новую прекрасную реальность, а потом разрушил ее на глазах у беспомощной жертвы, – прошептал Дзирт. – Это сломило его, и точно так же сейчас сломит меня.

Он наткнулся на стену и остановился, потому что нуждался в опоре, потому что иначе наверняка упал бы на пол и остался лежать без сил.

– …каждый раз в момент, когда я теряю бдительность… меня настигает ужасная правда о моей жизни. Смерть на Пирамиде Кельвина. Ллос нашла и забрала меня.

Он снова двинулся вперед, распахнул очередную дверь.

– Сто лет прошло – я видел, как они умирали! Я глупец! – И Дзирт воскликнул, имитируя произношение Бренора: – Я нашел его, эльф!

Затем он зарычал, выхватил клинки и начал размахивать ими; он сражался с воображаемыми врагами, делал мощные, страшные выпады.

– Это не чудо, нет! Это обман! Не милость Миликки! Это проклятие Ллос, чудовищный обман!

– Какой обман? – прозвучал рядом резкий женский голос. – Безмозглый мальчишка.

Дзирт резко обернулся, держа наготове мечи, и замер; то, что он увидел, повергло его в шок и лишило способности соображать.

Перед ним стояла Верховная Мать Мэлис До’Урден, его мать, женщина, которая использовала момент его рождения для того, чтобы направить мощный поток магической энергии на своих противников в междоусобной войне. Его мать, которая должна была любить его, но никогда не интересовалась им, кроме тех случаев, когда он мог бы повысить статус и положение ее самой и ее Дома.

Она стояла, надменно глядя на него сверху вниз, и Дзирт внезапно почувствовал себя очень маленьким.

– А что в этом мире абсолютная истина? – отозвался он, пытаясь разжечь в себе гнев, чтобы этот гнев дал ему сил отвести взгляд, не видеть этого пронизывающего, осуждающего взора.

– Возможно, ее нет, – произнесла она. – Ты называешь это обманом, но разве это не что иное, как измененная реальность?

– Что ты можешь знать об этом? О чем бы то ни было?

– Я знаю, что ты уничтожил, гоняясь за призраками! – воскликнула Мэлис. – И зачем все это было, мой тупой сын? Что такого ты приобрел? И что привело тебя в конце концов сюда, сейчас, в это место, повергло в полное отчаяние? Ты хочешь уверить меня в том, что победил?

– Нет! – Этот крик выражал его протест и отрицание, этим воплем Дзирт отвергал ее, это место, свою жизнь, свою неотвратимую судьбу. Но на самом деле – и Дзирт понимал это – это слово было верным ответом на ее последний вопрос.

Победы не было, была лишь жестокая шутка, обман, сотворенный каким-то демоном.

– Ты не сумеешь разбить мне сердце, – упорствовал он. – Я смирился со смертью своих друзей. Вместо них я найду Охотника. Я отвергаю тебя и боль, которую ты стремишься мне причинить!

Он направил на нее меч, и лицо его исказилось от ярости; он искал в себе смелость напасть на эту демоническую фигуру и покончить с ней.

– Моим другом отныне станет тишина, – сказал он, шагнув к ней. – У меня ничего больше не осталось, но и этого мне будет достаточно!

– Только потому, что ты слишком глуп и не видишь возможностей, которые находятся у тебя прямо под носом, – произнесла Мэлис, и Дзирт остановился и настороженно посмотрел на нее. – Зачем все это? – спросила женщина.

Дзирт моргнул, не понимая смысла ее слов. Этот вопрос он так часто в последнее время задавал себе самому!

– Теперь, когда ты знаешь, что восприятие и реальность неотделимы друг от друга, я снова спрашиваю тебя: зачем все это? – Мэлис лишь слегка видоизменила вопрос, терзавший Дзирта, словно прочла его мысли. – Ты уничтожил меня, – продолжала она. – Твоего брата превратили в кошмарную тварь, сестру свою ты убил собственными руками, и твой Дом исчез с лица земли. Все, что я создала…

– Это твоя вина! – сурово ответил Дзирт, указав на нее острием меча.

– Ты можешь все вернуть. Река течет вспять. Настал твой час сделать выбор.

– Я сделал свой выбор! Пусть провалится в Бездну…

– Закнафейн? – усмехнулась Мэлис, и Дзирт, услышав это имя, почувствовал, что у него подкашиваются ноги. – Для тебя настал решающий момент, мой никчемный сын. Идем, и ты увидишь, как мой кинжал вонзается в его грудь…

Дзирт яростно вскричал что-то нечленораздельное и прыгнул вперед, взмахнув Ледяной Смертью с намерением разрубить Верховную Мать Мэлис пополам. Но клинок прошел сквозь ее призрачное тело, и Дзирт едва не упал, потеряв равновесие, – он поразил лишь пустоту.

Хохот Мэлис разнесся по коридорам дворца; она насмехалась над его бессмысленной яростью. А затем Дзирт увидел, как призрак прошел сквозь стену и исчез.

– Ты сломила его, – хихикнула К’йорл Одран, глядя, как Дзирт мечется в темноте, яростно размахивая мечами и крича что-то.

– Он лишился рассудка под действием излучений Бездны, проникших в Подземье после разрушения барьера Фаэрцресс, – пробормотала Ивоннель, заинтригованная происходящим. – Он утратил всякое представление о реальности. Он странствует среди видений и кошмаров.

На лице Ивоннель появилось странное выражение – казалось, этот несчастный пропащий отступник забавлял ее, но, с другой стороны, она испытывала к нему жалость.

– Пропащий, – прошептала она.

– И поэтому открытый для новых предложений? – коварно подсказала К’йорл.

– В часовню, – приказала Ивоннель, и К’йорл при помощи телепатии вложила эту мысль в мозг Дзирта До’Урдена, который почти скрылся из виду. – А теперь следуем за ним, – велела Ивоннель своей рабыне. – Мы должны поспешить.

– Дзирт проник в город и идет за ней! – воскликнула Кирий, суетливо указав на Далию, лежащую на кровати без сознания.

– И поэтому ты напустила на нас драуков? – Рейвел презрительно усмехнулся.

– Мне нужно было вас отвлечь.

– Чтобы ты смогла убить ее и захватить трон Дома До’Урден, – злобно прошипела Сарибель.

– Да! – вызывающе ответила Кирий. – Да, потому что так решила Верховная Мать Зирит. По повелению Верховной Матери Бэнр, – быстро добавила она, заметив, что Тиаго недовольно нахмурился.

– Эта отвратительная дартиир, которую ты собираешься убить, – творение Верховной Матери, – напомнил Тиаго.

– Она больше не нужна Дому Бэнр, – заявила Кирий уверенным тоном, и остальные не могли определить, правда ли это или она только что сочинила эту ложь. – Дом Ксорларрин возвращается в город, и мы представляем гораздо большую ценность для Верховной Матери, чем эта… это существо. Или чем этот дурацкий игрушечный Дом, который презирают все остальные семьи Мензоберранзана.

– И поэтому ты решила все исправить, – скептически произнес Рейвел, – в разгар войны?

– Это прекратит войну! – настаивала Кирий. – Когда Далия… Дартиир будет мертва, Меларн разорвут союз с Домом Ханцрин. Их не интересует торговля клана Ханцрин. Гадкая тварь, сидящая за столом Правящего Совета, – это единственная причина, по которой они пошли войной на Дом До’Урден, ведь они считают Верховную Мать Дартиир оскорблением для самой Госпожи Ллос. Когда ее не станет, жрицы Меларн успокоятся, а без их поддержки «каменные головы» обратятся в бегство. Им не одолеть гарнизон этого Дома. Этот Дом будет нашим, так же, как и место в Правящем Совете.

– Все это уже принадлежит нам, – напомнил ей Рейвел, отнюдь не убежденный речами сестры. – Ты хочешь сказать, что он станет твоим.

– Вам принадлежит Дом До’Урден, а не Ксорларрин! А они пришли за ней! – возразила Кирий. – Она в любом случае должна умереть.