Маэстро

– И поэтому ты просто решила дать ему уйти? – спросила Сос’Умпту.

Ивоннель рассмеялась, и смех этот был таким зловещим и жестоким, что у трех старших женщин по спине пробежал холодок.

– Дзирт – не Избранный Миликки, – объяснила Ивоннель. – Он избранный лишь той религии, которую диктует ему его сердце и которой он некогда дал имя богини Миликки. Он верит только в то, что сам считает истинным, а не в какого-то бога. А если для него и существует какое-то божество, то он верит: он найдет это божество, следуя пути, который сам считает истинным и справедливым. Безразличие к существованию имени, конкретному богу, не собьет его с выбранного им пути.

Верховные жрицы Бэнр неуверенно переглянулись.

– Религия его жены из расы людей не так сложна. Кэтти-бри – Избранная Миликки, и она пришла к этой богине по собственной воле, – продолжала Ивоннель.

Сос’Умпту и Квентл снова переглянулись и пожали плечами – обе по-прежнему ничего не понимали.

– Предоставим его безумию, виной которому – излучение Фаэрцресса, – усмехнулась Ивоннель. – Когда Дзирт окончательно поверит в то, что он снова обманут, когда он будет считать окружающее ложью, он раз и навсегда откажется от собственной жизни и в гневе покинет своих близких.

– И? – осведомилась Верховная Мать.

Ивоннель со страшной улыбкой обернулась к женщинам.

– Представьте себе, что почувствует Дзирт До’Урден, обнаружив, что, убивая ложь, он насмерть зарубил свою любимую Кэтти-бри!

Даже безжалостные сестры Бэнр потеряли дар речи, сообразив, насколько извращенным был замысел Ивоннель.

– Мне кажется, это более занятно и увлекательно, чем обычные пытки, – заявила Ивоннель и нахмурилась, вспоминая слова Джарлакса насчет того, что ей не сломить Дзирта. Она была твердо намерена доказать наемнику свою правоту. – А вы как считаете?