Страница 11 из 19
Иногда мощенная камнем дорога проходила через узкое ущелье между двух гор. Внезапно возникло густое клокочущее изнутри облако. Казалось, будто у подножья горы сражалась многочисленная армия и клубы пороха поднялись в небо. Резко похолодало. Мы решили не медлить. Чтобы взобраться на вершину, надо было пройти сквозь тесную расщелину, где помещался только один человек. Затем нас ждала лестница, которая соединяла две вершины и называлась «девять качающихся ступеней». Отсюда не было видно земли. Лестница оказалась самым опасным местом здесь; местные говорят, что только безгрешные осмеливаются преодолеть ее. Сейчас там есть ограждения с двух сторон, но вид сверху по-прежнему ошеломляет. Деревянные ступени вели на пик Луяшань. Сам он представлял собой большой валун, похожий на огромный гриб, который вытянулся вверх. На нем стоял Малый храм – Храм наследника престола. В прошлом это был конечный пункт для тех, кто приходил молиться о дожде. К этому моменту облака и туман настолько все окутали, что не видно было, где небо, где земля. Появлялись и исчезали углы карниза величественного дворца и несколько древних сосен в облаках. Наверное, я никогда еще не поднимался от земли так высоко.
Дождь продолжался. С помощью палок мы спустились с горы. Стоило зайти в лес, как одежда промокла насквозь. Ботинки покрылись лепестками и листьями и стали похожи на вышитые туфли. Лесник со смехом сказал, что еще ни разу не видел таких энтузиастов, как мы, и пригласил нас к себе погреться. На душе было так радостно, что мы не обращали вни
мания на мокрую одежду и замерзшие ноги, поэтому вежливо отказались и спустились с горы на машине. У подножья дождь начал стихать. Мы огляделись. Бесчисленное количество капель водопадом повисло на деревьях. Нежные и невесомые, они спускались со светло-зеленых верхушек, прыгали по камням и стекали в долину. За последнее время вода в ней сильно поднялась. Вокруг нас не было ни капли ила, только первозданная чистота.
Пока другие сидят дома и не хотят отправляться туда, где не ступала нога человека, мы это сделали и по праву могли собой гордиться.
Апрель 1987 года
Гора Минъюэшань во время дождя
В западной части провинции Цзянси между реками Сянцзян и Ганьцзян спряталась гора Минъюэшань. О ней мало кому известно. Местное правительство досадует, что немногие знают о красоте прекрасного нефрита, из которого сделаны диски би (древнекитайские артефакты. – Примеч. пер.), немногие знают о прекрасных предметах интерьера, [которые здесь изготавливают], поэтому часто приглашает иностранных и китайских журналистов, а также писателей в исследовательские путешествия.
В первый день туристы отправились к канатной дороге, которая вела на вершину. Ноги вязли в облаках, туман заползал под одежду, а им все было нипочем. На второй день состоялся поход к Великому храму. Это величественный дворец с новой ослепительной черепицей. Однако это все мелочи. В тот вечер половина людей уехали.
На третий день моросил дождь, но хозяин вновь пригласил всех оставшихся на прогулку. Мы пешком взобрались на гору. Пройдя в ворота монастыря, увидели несколько стволов съедобного бамбука толщиной в два кулака. На их совершенно гладкой темно-зеленой поверхности лежал тонкий слой влаги. Листья на коленцах еще не поблекли, значит, бамбук – этого года.
Гора Минъюэшань
При этом бамбук был настолько высок, что вполне мог «схватить луну в облаках». Это нас воодушевило. Мы один за другим стали подниматься, чтобы сфотографироваться на его фоне. Потом начался поход в горы.
Слева от дороги находилась гора, справа – река. Куда бы мы ни посмотрели, повсюду были глина, камни и изумрудный бамбук. Картину дополняла безбрежная река. Рассмотреть ее удавалось с трудом: она текла между двух гор, в ущелье, которое по форме повторяло их контур. С каждым шагом мы постепенно забирались все выше. Ущелье можно было описать четырьмя словами: бамбук, деревья, камни и вода. Одинокий речной поток, белые гребешки волн разлетались во все стороны. Бамбук и деревья смешались между собой. Зелень отдавала краснотой, словно осенний дикий пейзаж. На нашем пути вставали камни иссиня-черного цвета: большой высился будто башня, рядом была глыба поменьше. Камни появлялись на обоих берегах, частично принесенные сюда половодьем; и большие, и маленькие, все они были гладкими и круглыми. Мелкий дождь то шел, то прекращался, мягко увлажняя кожу и одежду. У обочины с видом на долину лежал валун. Со всех сторон его оплели ползучие деревья, и получились естественные перила. Я воскликнул: «Просто каменная смотровая площадка!» Мы опирались на «перила» и смотрели вдаль. Реки и горы словно уходили прямо в небо. Виднелись многоярусные волны бамбука, стволы которого временами будто выглядывали из леса. Вспомнился Су Ши: «Бамбук, у которого одна ветка наклонилась наружу, – еще прекраснее»[62]. Бамбук независимо от времени года всегда темно-зеленого цвета, молод и полон энергии. Другие тоже заговорили о поэте, о том, что лучше не есть мясо и что в доме непременно должен быть бамбук. Спросили о продовольственных рынках в городе, где можно приобрести его побеги. Хозяин заметил наш интерес к растению и вдруг спросил:
– А вы знаете, что мы делим бамбук на мужской и женский?
Мы разом замолкли, сказав, что не знаем. Он продолжил:
– Это можно определить по первым листикам от земли. Если листик один, то бамбук мужской, а если два – женский.
Все были очень удивлены и, рассмотрев бамбук, действительно увидели отличия. Я люблю это растение, но не знал такого секрета. Все спрашивали, для чего же нужно об этом знать? Ответ: чтобы сажать побеги! Все горные жители знают: копать побеги бамбука можно только у тех, что считаются женскими, с двумя ростками. Ведь раньше эта гора была не просто туристическим объектом, здесь действительно выращивали бамбук.
Мы преодолели еще несколько ли, прошли висячий мост и оказались на отрезке дороги, которую покрывала брусчатка. Внезапно на нашем пути появилась отвесная скала, окруженная со всех сторон зелеными деревьями глицинии. С нее спускался водопад высотой в многоэтажное здание. Это зрелище напомнило мне наскальный рисунок, на котором изображен стремительный поток реки. Водопад не был похож на великие реки Янцзы и Хуанхэ, его воды простирались на восток, словно Млечный Путь, раскинувшийся на тысячу ли. Я не мог приблизиться к краю скалы. Налетевшие влажные облака и густой туман словно тянули нас отправиться в небо. Я сразу повернул назад. Оглянувшись на дорогу, я увидел лишь облака и туман: они быстро и легко проносились над величественной и изумительной горной вершиной. Между соснами скрывался древний храм. Бамбук на дне ущелья бился о берег. Поток воды журчал, как будто играя на цине[63]. Изредка мелькали охапки багряных листьев, лежавшие между камнями, словно огоньки в ночи.
Хозяин стоял перед каменной хижиной на середине склона. Он помахал нам рукой, нетерпеливо ожидая, когда мы спустимся. Там для нас уже был готов чайный столик с двумя видами чая. Первый заварили из местной сои, цедры и имбирного корня; у него был солено-острый привкус, который медленно западал в душу. Этот чай рассеивал холод и согревал желудок. Вторым был дикий чай, собранный в этой горной местности. Своей чистотой и бледным цветом он напоминал туман за окном. Мы молча держали чашки и смотрели вдаль. Прошло достаточно времени, прежде чем кто-то подал голос:
– Уже поздно, нужно спускаться.
Я ответил:
– Не пойду. Буду сидеть здесь до следующей весны, чтобы вкусить бамбуковые побеги.
«Жэньминь Жибао», 11 марта 2010 года
Ночные разговоры в горах
Горная местность южной части автономного района Нинся достаточно обширна. Плотность населения, наоборот, низкая, и с наступлением ночи деревни погружаются в абсолютную тишину.
62
Су Дунпо, стихотворение «Стихами восхваляю сливу мэй; бамбук, у которого одна ветка наклонилась наружу, – еще прекраснее».
63
Цинь, или гуцинь – традиционный для Китая семиструнный музыкальный инструмент, одна из разновидностей древней цитры. Во время исполнения музыкант располагает гуцинь перед собой горизонтально и извлекает звук щипком. – Примеч. ред.