Страница 6 из 8
– Лоттхен, слушай, это важно. Договор, заключенный на реке Неман, унизил Пруссию. Это соглашение поставило на колени нашу страну. Мы потеряли половину своей территории – все земли западнее Эльбы, а также польские владения. Французская оккупационная армия, эти прожорливые псы, встали на наше довольствие! Святая донна, как мы будем выплачивать контрибуцию в четыреста миллионов талеров?! Это страшно, но нам придется справиться. Самое главное – это то, что Пруссия не исчезла как страна. Россия помогла нам на переговорах. Ей выгодно, чтобы между ней и разросшейся Францией встало буферное государство. Именно таковым теперь является когда-то Великая, а теперь несчастная, Пруссия. И есть только один человек, который повлиял на эту возможность – русский император. Вся Европа смотрит на Александра Павловича с надеждой, лишь у него одного еще есть возможность избавить всех нас от Бонапарта.
Шарлотта с хитренькой улыбочкой обняла мать за талию:
– Маман, вы с таким восторгом говорите об Александре. Ведь вы влюблены в него, правда?
Королева искренне расхохоталась, а графиня, взмахнув руками, словно наседка, возмущенно закудахтала:
– Ваше высочество! Это переходит все границы! Как можно?! Ах! Ах!
– А что тут такого? – недоуменно воскликнула Лотта. – Я видела императора. Он высокий и красивый. Староватый, конечно, но тридцать лет – это не пятьдесят. Да, к тому же, он еще и герой. Отчего бы и не влюбиться в столь выдающегося воина?
Луиза с хохотом присела перед дочерью.
– Это невозможно. Моя дорогая, я не могу влюбиться ни в Александра Павловича, ни в кого другого!
– Почему же?
– Очень просто. Потому что люблю твоего отца, Фридриха Вильгельма. Я могу замечать других мужчин, могу восхищаться ими, могу даже вести переписку, но любить буду только своего мужа. И уверена, что он любит только меня.
– Как можно быть в этом уверенной? – девочка попыталась авторитетно заявить: – Я изучала историю, и сообщаю вам, маман: короли очень часто имеют фавориток. Это действительно так.
Слуги застыли, боясь пошевелиться, а графиня была уже близка к обмороку. Хм, подумаешь! Разве не могут дочь с матерью поговорить доверительно? Это важная тема, и она давно беспокоила Лотту. Поэтому узнать такие интересные подробности было для нее просто жизненно необходимо.
Королева отвела дочь к окну и негромко объяснила:
– Лоттхен, по сути, неважно, есть ли у мужа фаворитки, или нет. Ты как женщина должна чувствовать, что именно нужно твоему возлюбленному. И если ты его действительно любишь, то дашь ему то, в чем он нуждается. Без глупой ревности. Самолюбие женщины не может быть уязвлено, если ее любимый счастлив, запомни это. Любой гуляющий муж вернется к супруге, если будет чувствовать, что его искренне любят и принимают таким, какой он есть.
– Но как ты можешь быть уверена, маменька? – шепотом спросила Шарлотта.
– Я это чувствую, дорогая. И тебе в будущем придется научиться этому искусству. Но я хотела бы для тебя одного, солнышко…
– Чего же?
– Молюсь, чтобы твой будущий брак был по любви… Дорогая, тяжкая доля принцессы заключается в том, что зачастую приходится жить с нелюбимым, а это ох как больно! Мне повезло, мы с твоим отцом любим друг друга. Я мечтаю о том, чтобы и тебе, Лоттхен, повезло так же сильно.
– А можно, я сейчас покатаюсь на лошади?
– Конечно же, душа моя, беги, – Луиза улыбнулась, поцеловала девочку в лоб, обняла малышку Александрину и вышла из детской.
– Лошадь и амазонку! – велела Лотта слугам, а сама задумалась.
Она, естественно, не собиралась выходить замуж – зачем ей это надо? Если отцу в будущем потребуется дружить с каким-нибудь государством, пусть Александрину замуж выдает. Или просто так дружит, по-мужски. Ведь для чего-то же существуют министры иностранных дел, пусть и решают вопросы, безо всяких нелепостей вроде брака. Шарлотта мечтала блистать на балах, быть принятой во всех высших дворах Европы, танцевать и радоваться жизни, а для этого вовсе не требуется выходить замуж.
Да, кстати, коли уж радоваться жизни, то начинать надо прямо сейчас – пора ехать на конную прогулку! Может быть, краем глаза удастся построение и репетицию парада увидеть…
Новый костюм-амазонку для верховой езды Шарлотте преподнесли, когда она пересела на большую лошадь, а это случилось неделю назад. Темно-синий бархат, кожаные замшевые перчатки и перо павлина на шляпке – красота. Все как у взрослой дамы! После невысокого мула на огромной лошади было страшно и неудобно, но девочка гордилась тем, что ехала на белой красавице Полин. Принцессу все еще подстраховывал слуга, но он был не в счет.
Луг за полигоном давно уже вытоптали лошадиные копыта, здесь легко можно было осваиваться в скачке галопом, но пока Шарлотта еще не настолько уверенно себя чувствовала в седле. К тому же, ее сейчас больше интересовало то, что происходило там, за оградой.
К великому сожалению, репетиция парада уже завершилась, полки ушли, музыканты разъехались. На полигоне уныло развивались флаги, то там, то здесь виднелись небольшие группы офицеров. Все на лошадях, при парадной форме, в полукруглых шляпах с пушистыми султанами, в общем, красавцы. Чуть подальше, недалеко от пригорка, солдаты крепили к повозкам пушки и, не торопясь, увозили их с поля.
Вдалеке две белых лошади соревновались в скорости в галопе. Старшие принцы изволили развлекаться – отца нет, так им никто не указ, устроили скачки!
Только Шарлотта собралась пришпорить лошадь и успокоить своих разудалых братьев, как раздался гулкий топот, и знакомый голос пробасил:
– Добрый день, ваше высочество! Вы потрясающе выглядите сегодня!
Трое всадников лихо подъехали сзади. Сияющий фон Рюхель был немного пьян. Но такое с ним частенько случалось, поэтому Лотта не испугалась генерала. В таком состоянии он был еще более добродушным и веселым.
– Здравствуйте, генерал. Благодарю вас. Как вам моя Полин?
– Она превосходна, ваше высочество. А вы на ней выглядите просто Афиной Палладой, столь же прекрасны и воинственны.
Афина-Шарлотта царственно взяла очередной леденец и присмотрелась к спутникам генерала – оба мужчины были ей незнакомы. Один, помоложе, в новенькой форме майора, другой, посолиднее, – подполковник.
– Ваше высочество, позвольте вам отрекомендовать, – граф указал на подполковника, тот подъехал ближе и поклонился. – Граф Нейтхардт фон Гнейзенау, при Йене командовал батальоном, а на данный момент – комендант крепости Кольберг, весьма героическая личность. Только благодаря гениальному руководству графа удалось сохранить для Пруссии эту крепость! Позволю себе уточнить, что это очень важное достижение в нашем тяжелом положении.
Шарлотта взглянула на гениального коменданта и улыбнулась – он так забавно пучил глаза! А нос пуговкой совсем не подходил для столь прославленного героя. У героев, вероятно, должны быть орлиные носы, ну, или, в крайнем случае, греческие. Но никак не милой круглой пуговкой.
– Граф, у вас есть мечта?
Вероятно, такой необычный вопрос поставил героя в тупик – он, изобразив на лице мыслительный процесс, с трудом выдавил:
– Ваше… Ваше высочество! Моя мечта – величайшая слава для Пруссии и победа над Бонапартом!
Вероятно, несчастный Гнейзенау уже пожалел, что попросил Рюхеля представить себя принцессе – он принялся отчаянно потеть и ерзать в седле. Лоттхен продолжила издеваться над бедолагой:
– Ну, это понятно, а для себя о чем мечтаете? Ведь должна же быть у такого героя личная, самая заветная мечта?
Глаза героя заблестели и он, поняв, что решается его судьба, воскликнул:
– Я узнал, ваше высочество, что место шефа инженерного корпуса вакантно… Уверяю вас, что я оказался бы незаменимым на данном поприще!
– Я скажу отцу… То есть, я сообщу его величеству о вас. Гнейзенау, вас должно ожидать прекрасное будущее и стремительная карьера, такие герои нужны нашей родине, – важно ответствовала Афина, пардон, Шарлотта.