Страница 303 из 308
Я перекрутила сообщение. Ни приветствия, ни имени. Может, не я адресат, и Аманда прислала мне это по ошибке?
Я не стала отвечать, сунула телефон в задний карман, но он завибрировал, не успела я выйти из лифта. Терпела до машины. Пристегнувшись, прочитала продолжение:
«Она сосет уже намного дольше, чем в первые дни, но всё равно очень много срыгивает. Как думаешь, врачу рассказать? Или он сразу скажет давать смесь?»
Я отложила телефон, не послав никакого ответа. Вдруг не мне, а я влезу с дурацким советом? Да и какой из меня советчик… И с меня довольно обсуждения грудного молока и смеси!
До японского городка я доехала быстро, но с трудом отыскала место для парковки на слишком уж шумной улице. Вокруг дома такой густой сад, что не оценить размеры ни его, ни дома. И калитку не открыть. Старый засов заел. Я уже собралась звонить и чуть не прочитала очередное послание Аманды. Том увидел меня с крыльца и велел ждать. Высокий, худой, тёмные с сединой волосы собраны в длинный хвост. Длиннее моего.
— Где твоя машина? — спросил он после приветственных объятий.
Я махнула рукой на улицу, силясь вызвать хоть какие-то воспоминания детства. Наверное, мы всё-таки не встречались. Надо будет у отца уточнить, если Том сам не поделится семейными историями. Пока он взял ключи и загнал мою машину за ворота. Там уже стояло их четыре. Большое семейство, а тут ещё я…
На крыльце нас встретил высокий парень, копия Тома. Только без хвостика.
— Помощь нужна? — И, не дожидаясь ответа отца, сбежал вниз. — Привет, я Робин.
Я пожала руку. Вернее еле успела её схватить. Он уже был у машины и забирал у отца сумку. Босиком. Только ноги о половичок вытер.
— Идём, я комнату тебе покажу.
В гостиной камин и рояль. Больше ничего, не считая барабанов и двух гитар на стендах.
— Я на всём пытался играть, но ни на чём не получилось, кроме кларнета, — послышался за спиной голос Тома, и я проследила за его рукой — на верхней полке книжного шкафа лежал чёрный футляр.
Робин забрал у отца и мой рюкзак.
— Ещё сумка осталась. Я сейчас принесу.
— Не надо, Том. Там куртка и сапоги. Я к отцу отвезу в выходные.
Том кивнул, и я побежала за Робином, который был уже на середине лестницы. И уже почти наверху заметила, что не разулась.
— Брось, — сказал он, когда я нагнулась к шнуркам. — Я сейчас всё равно буду пол мыть.
Снизу донёсся детский плач. Я вздрогнула.
— Это Ноа, ему два года. Вот твоя комната.
Светлые занавески, белая кровать, белый комод.
— Нравится?
Я кивнула.
— За стенкой детская. Но Ноа обычно спит всю ночь. Другая комната пустая. Обычно. Потом родительская спальня.
— А где твоя? — неужели здесь больше четырёх спален.
— Мы вообще-то в ней находимся, — улыбнулся Робин.— Но я переживу.
— Как?
Робин продолжал улыбаться.
— Ну, я приходил сюда спать иногда, когда засиживался допоздна на работе или по клубам шлялся и было лень ехать к матери. Но младенец в доме меня напрягает. Так что я почти перестал приходить. Сестра обязана жить у отца три дня, а я уже большой, могу выбирать.
В голове прорисовалась картинка.
— Ноа тебе сводный брат?
Робин кивнул.
— Ладно, не буду мешать. Располагайся. Душ у вас с Мелоди на двоих, но она аккуратная девочка. А я пошёл пол мыть и к матери поеду, а сестра ещё останется. Ей надо вальс разучивать. Увидимся как-нибудь. Пока.
Я уселась на кровать. Слишком мягко. Взяла телефон, чтобы прочитать новое сообщение:
«Патриша уснула на руках. Я с ней час просидела, а потом смогла переложить в слинг, и она ещё два часа там проспала! А вчера за ночь только один подгузник сменила».
Я отложила телефон, достала из сумки тапки и решила отнести кроссовки вниз. По коридору кто-то бегал. Наверное, малыш, и я осторожно приоткрыла дверь. Топал Робин. Руки в тряпку, задом кверху, он намывал длинный коридор. У лестницы он остановился и вновь улыбнулся.
— Если мы не уважаем пол и тычем в него шваброй, то мы не уважаем себя, — и побежал с тряпкой вниз.
Я осторожно прошла по влажному полу и ступила на лестницу. Внизу стояла молодая китаянка с малышом на руках. Она приветливо помахала мне рукой и бросила «пока» Робину, вылетевшему из дверей с той же скоростью, с которой он драил пол. Затем пришёл черёд знакомиться с его сестрой. На вид шестнадцать. На отца не похожа. Должно быть, в мать. Она уселась за рояль и заиграла очень хорошо. Аманда бы оценила.
— Мелоди живёт у меня только со среды по пятницу, — подошёл сзади Том, — но каждый день с шести до семи приходит играть. В другое время у нас тихо. Ну, — он улыбнулся, — как может быть тихо в доме с двухлеткой. Но в основном они с Вэйминг во дворе или в парке, так что дом в твоём распоряжении. Я ухожу на работу в восемь, потом преподаю единоборства в клубе, и к десяти дома. Так что меня ты тоже не увидишь.
Том увёл меня в кухню напоить чаем. В пароварке дымился рис. Я не была уверена, что привезённые мной специи в этом доме уместны. В этом доме была неуместна и я, и всё же идти мне было некуда. Только в университет, и я решила сидеть там до поздна, получив у хозяина разрешение возвращаться к десяти, как и он.
В понедельник, закончив с проектом, я вышла из библиотеки в половине десятого.
— И ты собралась идти пешком? — С парапета спрыгнул Робин и в два прыжка оказался рядом. — Ну, привет, что ли?
Мне потребовалась минута справиться с шоком:
— Что ты здесь делаешь?
— Тебя встречаю. Вэйминг позвонила и сказала, что одна ненормальная девчонка решила прогуляться по нашему райончику ночью.