Страница 31 из 46
– Знаешь, почему я спасать тебя? Почему ты еще жив? Ты пришел к шефу просить помощи не для себя. Ты пришел предупредить. Я видел, как они на тебя смотрят. Ты потратил последние силы, чтобы убедить их. Едва не умер. Тот человек достоин моей помощи – так я думал. А ты… Ты получить исцеление, и как ты отплатить мне? Угрозами? Ты быть таким же, как я, но говорить, как они! Это не окупается. Выбирай сейчас, кто ты.
В лицо Игни дохнуло холодным ночным ветром. По рукам от кончиков пальцев до плечей пробежали колкие ледяные мурашки. Защищая глаза, Игни прикрылся локтем. А потом сообразил, что упустил князя. Пальцы зачерпнули пустой прохладный воздух, густой от пряного запаха черной соли.
«Я не такой, как ты», – шепнул чужой голос в сознании Игни. Он завертел головой, безуспешно пытаясь понять, куда испарился противник, который только что был в его полной власти.
– Это заёмная сила, князь! Тебе придется платить за то, что ты делаешь! – выкрикнул Игни, надеясь, что будет услышан.
Ему никто не ответил.
Повисла тишина. Игни поймал вопросительный взгляд матери и приложил палец к губам. Двигаясь осторожно, ступая с пятки на носок, он поднялся по лестнице, следуя за шлейфом горького аромата. Убеждая ступеньки не скрипеть, парень распределял вес равномерно. Рассохшееся дерево поддалось уговорам и не стало визгливо комментировать каждый шаг, вопреки обыкновению. Приоткрытая дверь не была столь любезна и недовольно заговорила, когда петли стали осторожно проворачиваться. Игни не ожидал – прежде дверь не подавала голос, когда обитатели дома ходили туда-сюда. Парень напрягся и собрал пальцы в щепоть, ожидая, что на него сейчас бросится из-за угла обезумевший от ярости призрак.
Обошлось.
Выйдя в коридор, в котором пахло бумажной пылью от старых обоев и дегтярным мылом, Игни сразу же заприметил, что гостевая спальня залита светом, чего отродясь не могло быть, если только туда не зайдет чужой человек. Витражное стекло в двери разливало на пол яркие разноцветные лужи. Ступая мягче, чем горный кот, Игни подкрался к двери, не открывая ее, заглянул внутрь через синее стекло.
Рядом с окном, спиной к выходу стоял человеческий силуэт. Высокий. Без трости. Игни достал из кармана ключ от комнаты и вставил в замок. Тот, кто стоял у окна, услышал щелчок, переменил позу, разворачиваясь лицом к двери. Игни отодвинулся. Прижался спиной и затылком к стене. Сердце стучало, как безумное, едва ли не заглушая шаги в комнате.
– Полагаю, я остаюсь здесь в качестве пленника, – услышал Игни приглушенный голос со знакомыми ледяными интонациями.
Парень криво улыбнулся такой проницательности.
– Я не верю, что вы пошлете за гвардией, уж извините. Вы двое не похожи на людей, которым не в тягость внимание представителей закона, – продолжил князь, не дождавшись ответа на предыдущую реплику.
Игни нечего было на это возразить.
– Даже в тюрьме я мог бы рассчитывать на тарелку овощного рагу.
Игни обдумал это предложение и счёл его справедливым. Спустился вниз, где его, держась обеими руками за резную балясину, ждала матушка.
– Эа ист вентус малефикарум, Игни[7], – сообщила она, как будто он мог не заметить. Игни кивнул.
– Эа… быть там? – Синия указала глазами наверх, причем было не очень понятно, какое «там» она имела в виду: второй этаж или Чертоги Создателя. Игни не стал уточнять и снова кивнул. Пересохшее горло требовало отдыха и стакан воды. А лучше сразу кувшин. Хорошего долинного вина. Жаль, далеко везти с родины – прокиснет.
Синия Аркана нетвердой походкой прошла к столу и упала на один из стульев. Без воодушевления взглянула на тарелки с остывшим овощным рагу, которое приготовила Варна перед тем, как дальновидно сбежать. Поставила локти на стол и спрятала покрасневшее от волнения лицо в ладонях.
Игни с кривой улыбкой пожал плечами и, помедлив, сел рядом. Осторожно, будто обращался с хрупкой статуэткой, обхватил мягкую ладонь. Накрыл своей. В вишневых глазах прочёл все невысказанные мысли и опасения. С виноватым видом чуть опустил подбородок и поднял брови – знал, что когда так смотрит, матушка не может сердиться.
– Твой отец мог бы тобой гордиться, – тихие слова на родном наречии прозвучали как обвинение. – Ты нашёл своего первого одержимого отступника и притащил домой, как другие дети приносят котят. Ты ради этого стал Серым? Чтобы искать отступников?
Игни потянулся к голове, чтобы привычным жестом поправить шляпу, но вместо этого коснулся отросших волос. Провел растопыренными пальцами по кудрям, зачёсывая их назад.
– Я ведь говорил, ради чего. Искатели – богатые, уважаемые люди. Ты мне больше не веришь, матушка? Я делаю всё, чтобы оставить прошлое – в прошлом.
Синия не удержалась и тоже коснулась ладонью ярких волос сына. Поправила пружинистую непослушную прядь.
– Ты ищешь не денег, сын. Слава тебе тоже не нужна. Я поверю тебе, если ты отважишься сказать правду. Прошлым утром ты пришел в крови и ничего не объяснил.
Игни положил ладонь на столешницу, разгладил складки на льняной скатерти. Задумчиво отбил пальцами ритм старинного свадебного танца. Матушка не дождалась, пока он выберет из всех видов правды самый утешительный, заговорила снова:
– Ты, наверное, думаешь: «Глупая мать ничего не понимает». Да, так и есть. Твое Предназначение, о котором все говорили, – мне так и не довелось уразуметь это. Тебя забрали, чтобы вести по пути Священного огня, а мне велели держать рот на замке и быть благодарной. Прошло двадцать лет, и теперь не Валор, а ты требуешь от меня того же.
Игни кусал губы и молчал. Его история представлялась ему спутанным клубком, из которого торчат в разные стороны обрывки нитей. Не вдруг поймешь, за которую нужно потянуть, чтобы начать рассказ, который не будет выглядеть как лживые оправдания. Матушка истолковала его нежелание открывать рот по-своему.
– Я буду молить Священный огонь о том, чтобы он освещал тебе путь, сын.
С этими словами она встала и подошла к колченогой вешалке. Протянула руку, чтобы снять пальто. Игни вскочил. Стул за его спиной с грохотом свалился на пол.
– Матушка, не выходи из дома!
Вишневые глаза смотрели строго и вопросительно.
– Мне нужно купить муки, чтобы испечь хлеб к вечеру, – ровным голосом отозвалась Синия.
Игни загородил спиной дверь. Оперся плечом о косяк. Подбоченился, напустив на себя вид лихой и слегка придурковатый, будто вышел на подмостки в парке, готовый шутовать и играть с огнём. И заговорил в той же манере – с дурацкой извиняющейся улыбкой.
– Хотела правды? Я подставился позапрошлой ночью. И ничего не успел сделать. Уже утром за мной следили, – скороговоркой выпалил Игни. Предупреждая ожидаемый вопрос про Старого Лиса, Игни отрицательно покачал головой. – Риорская городская гвардия. Мы уйдем сегодня, но не за мукой. Нужно собрать вещи и всё обсудить.
– Госпожа Наори просила…
Игни схватил матушку за плечи и легонько тряхнул.
– Надо жечь мосты, слышишь? Все пошло прахом. Я хотел найти следы магии на месте преступления, а нашел только проблемы. Здесь никто не знает о том, на что способны одержимые, – Игни запнулся и мельком взглянул на лестничный пролёт на втором этаже. – Даже они сами.
Синия беспомощно оглянулась на камин и полное ведро с золой, которое стояло рядом.
– Тогда мне нужно выйти и купить поленьев, чтобы просить Священный огонь осветить путь, – слабым голосом сказала она.
– Матушка, ты слышишь меня? Мы выйдем отсюда вместе, чтобы больше никогда не вернуться, – голос Игни дрогнул. Он помедлил мгновение, а потом прикоснулся ладонью к горячему лбу Синии. – Ты устала. Очень устала. Иди отдохни.
Вишневые глаза потемнели, длинные темные ресницы легли на щеки, затрепетали. Синия зевнула, прикрывая рот ладонью. Не подхвати ее сын, она легла бы на пороге. Игни, про себя поминая драные штаны Владетеля, который надоумил его вести разговор у входной двери, помог матушке подняться по лестнице и добрести до кровати госпожи Наори. Едва Игни снял и поставил рядом с тумбочкой женские домашние туфли без задника, как Синия уже свернулась клубочком поверх колючего покрывала, подложила ладонь под подушку и сладко засопела.
7
Он «одержим ветром» (управляет воздухом).