Любимый цветок фараона

Потянувшись за ремнем, Реза мягко прошелся ладонью по груди Сусанны. Вжавшись в кресло, она почувствовала, насколько тверда спинка. Теперь, когда корона вернулась, она ему ничего не должна. Если только свечку в церкви.

— Куда мы едем? — срывающимся голосом спросила Сусанна.

— К тебе в отель, — паузу сдобрила абсолютно наглая улыбка. — Или ты желаешь отметить шампанским наше чудное спасение? Для этого я могу выбрать более цивильное место…

Многообещающая пауза. Зачем только она рот открыла. Он прав — ей за отсутствием мозгов следует молчать.

— Нет… В отель.

Сусанна прикрыла глаза. Он не посмеет зайти с ней в номер. В гостинице много людей, да и он уже засветился у портье визиткой. Не станет же он и там открыто домогаться ее! Пальцы продолжали гореть от его поцелуя. Она не напрашивалась на ужин, и уж тем более не могла представить себе этот жуткий притон. Она дала ему понять, что отношения с ним ее не интересуют. Она сказала это еще в самолете…

Сказала? А почему тогда, Суслик, почти в полночь ты сидишь в его машине, мокрая, как мышь, и держишь на коленях огромный слиток золота с драгоценными камнями?

Дрожащие пальцы через кожу сумки нащупали змею и замерли.

— А этой совы действительно не существует?

Реза усмехнулся.

— Существует лишь то, во что ты веришь. Ты разве это не поняла в музее?

По телу Сусанны прокатилась волна дрожи, когда она вспомнила светящиеся, словно два черных бриллианта, глаза мумии, так похожие на глаза самого Резы. Такими глазами он сканировал ее в окружение спящих домов. Хорошо он с ней поиграл, а может и до сих пор играет.

— Я верю в сны, — сказала Сусанна, только чтобы Реза не добавил еще что-нибудь более ужасное или в который раз намекнул на желание переспать с ней. — Мне всю ночь снился урей. И вот, он…

— Спас тебя от посягательств подонков, — рассмеялся Реза. — Верь, если хочешь, в силу этой короны. Она стояла подле моей постели, и мне всю ночь снилась ты, и что? Ничего.

Сусанна еще сильнее вжалась в кресло, боясь что рука Резы с коробки передач соскользнет ей на колени, которые просверлили в юбке две темные дырки. Но Реза уставился на дорогу и молчал. Улицы уже опустели, а если и попадалась машина, то Реза, не жалея скорости, обгонял помеху, и Сусанна радовалась, что он поднял крышу.

У отеля он бросил машину так же небрежно, как и в дебрях города, подхватил злосчастную сумку и предложил ей руку.

— Я провожу тебя до номера.

— Но ваша рубашка… — Сусанна ухватилась за последнюю соломинку.

— Плевать!

Сердце колотилось от страха, но не дать руки она не могла и не могла просить помощи у охранника, который теперь даже не глянул на сумку и кивнул ее хозяину, как старому знакомцу. Оставалось надеялась на английскую кровь Резы. В этой гостинице море туристов, рядом номера русских, того же Паши, англичанин в нем не позволит себе никаких вольностей. Во всяком случае можно будет закричать, если он, правда, не заткнет ей рот раньше.

Она присела подле двери, не в силах справиться с замком на рюкзаке. Если бы только открылась дверь соседнего номера. Надо было случайно ошибиться и постучаться к Паше. Почему она не подумала об этом раньше?

— Тебе помочь?

— Вы можете уже идти, сэр, — пролепетала Сусанна, смотря на него снизу вверх.

— Я хотел бы оставить у тебя сумку. Я не хочу больше с ней ходить.

Сусанна медленно поднялась под музыку его слов.

— Завтра с утра заберу. В восемь я уже могу попасть в музей.

Она открыла дверь, и Реза, не переступая порога, поставил сумку в стороне от двери. Сусанна не сводила глаз с забинтованного запястья. Зачем он это сделал? Зачем играл с бандитом? И вот эта рука приблизилась к ее лицу и скользнула под волосы.

— Лайля-саида, — губы его едва коснулись ее щеки, и рука исчезла.

Сусанна хлопала ресницами, не сводя взгляда с его губ. Сейчас он еще что-нибудь скажет…

— Мистер Ат… Ат… — послышался в стороне чужой знакомый голос.

— Atherton. Reza Atherton. With sound "th". Good night! — с каменной улыбкой он обернулся к Сусанне. — See you in the morning, my queen. Take care of my crown. (Атертон. Реза Атертон. Со звуком ТН. Доброй ночи! Увидимся утром, моя царица. Береги мою корону.)

Он подмигнул Сусанне и зашагал к лифту.

— Что у него с рубашкой? — Паша продолжал держать в руках визитку, и Сусанна вытянула ее двумя пальцами со словами:

— Я порвала ее.

Руки Паши скользнули в карманы джинсов.

— Я должен что-то понять или как?

— Восток — дело тонкое, Паша.

— Угу, ты, похоже, хорошо разобралась в нем вдали от родителей, — и тут же добавил: — Don’t play With his crown, — вкладывая во фразу иной смысл. (Не играй с его короной.)

— I'll play it safe, — улыбнулась Сусанна и, пожелав Паше доброй ночи по-арабски, захлопнула дверь. (Я буду осторожна.)

Затем повернула замок. Если вдруг проспит, она не желает, чтобы Реза открыл ногой ее дверь. Мог бы и не хамить Паше, а Паша мог бы не мешать прощанию.

День второй. 2.1 "Вещий сон"

Сусанна судорожно набирала сообщение сестре. Порой она не говорила ей всей правды, но открыто лгала впервые, и ложь, к ее собственному ужасу, выходила слишком правдоподобной — весь день бедный Суслик провела в музее и потом бродила от мечети к мечети, пока ноги не отказались ее слушаться. Телефон разрядился, оставив несчастную без единой фотографии. Сил тоже не осталось, потому она завалилась спать и даже проспала ужин… Что она будет делать теперь, коль выспалась? Еще сомневаешься? Роман писать… Или попытается заснуть снова, чтобы не клевать носом у Пирамид. Решилась ли она в итоге в них залезть? Конечно же, нет! А то, сестренка, ты меня не знаешь…

Нет, сестренка, ты меня не знаешь! Захлопнув планшет, Сусанна повалилась на кровать. Провод выскочил, так и не зарядив батарейку… Она не откроет сегодня текст, она даже в душ не в состоянии залезть. Хотя какой душ? Надо пожалеть соседей! Прошло еще минут пять прежде, чем Сусанна смогла сгрести себя с покрывала и доковылять до столика, на котором заряжался телефон. Реза собрался в восемь уже быть в музее. Значит, может заявиться сюда в семь. Для сна остается шесть часов, или того меньше… Ей необходим душ, много-много геля и ледяной воды для встречи с ним, а сейчас лучше не откидывать покрывало — ноги ее чернее, чем у бедуинки…

Она скинула юбку и решила укрыться покрывалом с соседней кровати. Сумка продолжала стоять у двери. Никто, кроме охранника, не знает про хранящийся в номере золотой слиток, а тот, конечно, не посмеет украсть корону, да и задвижку снаружи не открыть. Только спокойнее от трезвых мыслей не становилось, хотя она даже дверь на балкон закрыла, согласившись на духоту, ведь кондиционер так и не заработал. В конце концов Сусанна решила переложить сумку на пустую кровать. Она показалась еще тяжелее, чем когда лежала на коленях в машине — каркас коробки, похоже, выковали из чугуна, или она настолько ослабла за вечер с Резой, что не способна поднять и килограмм. Больше никогда, никогда и никуда она с ним не пойдет…

"Око Гора" кирпичом лежал на груди, но Сусанна решила не снимать подвеску. Сестра написала на прощание — веселых пирамид тебе! Сусанна и тогда и сейчас сжала кулон. Сейчас даже сильнее, будто ладонь Резы продолжала давить на ее пальцы. Если он завтра принесет в подарок украшение, она не возьмет. Она должна сказать ему "прощайте, сэр" и убежать в автобус. Еще надо извиниться перед Пашей и сказать, что он все не так понял… Хотя что вообще можно было понять! Чертова корона!

Почему она не сказала Резе просто — я не хочу стеречь ваши вещи? Почему она делает все, что он требует? Так же покорно, как дура Сельма! Не спит он с ней… Ага! Так она и поверила… Английскому ее учит… Впрочем, Суслик, кажется, с тобой он делает то же самое… Реза, конечно, опустился до школьного уровня, потому она и понимает его речь, но ведь пусть коряво, но отвечает… Хоть какой-то толк был от вечера! Но больше никаких уроков, мистер Атертон!