Страница 90 из 106
– Так вот, мой друг, как пострадал человек за то, что позволил себе возроптать, и притом по самому благонамеренному поводу, – заключил Глумов, – а потому выпей еще рюмку водки и рассказывай дальше!
Очищенный последовал этому совету и продолжал уже гораздо спокойнее.
Стр. 75, строки 15–19 сн. Вместо слов: «Но тридцать душ Не успел я прожить в имении и пяти лет, как началось…» -
В то время тридцать мужиков значило тридцать хребтов, и при хорошем управлений даже удивительно, сколько можно было из них извлечь. Я и извлекал, и мог бы прожить спокойно, ежели бы не увлекла меня моя молодость. С отроческих лет я чувствовал стремление к женскому полу и, очутившись сам себе полновластным господином, разумеется, предался этой страсти со всем пылом юной души. В этом смысле я, впрочем, не делал ничего нового, а только шел по стопам предков, но увы! Обаяние фамилии Очищенных уже исчезло, и после десяти лет самого счастливого существования, в продолжение которых я, так сказать, инстинктивно приготовлял себя к должности редактора «Красы Демидрона», на меня последовал донос. Началось
В рассказе Очищенного о «правде» своей жизни Салтыков обращается к историческому материалу, неоднократно уже затрагивавшемуся в его сатире, и прежде всего в «Истории одного города». Салтыков сосредоточивает внимание на сатирической «историографии» российского самодержавия, доказывая читателю, что тип монархической власти неизменен при всех метаморфозах «образа правления». Это вскрывается остроумной «периодизацией» российской истории («удельный период», «московский период», «лейб-кампанский период»), в основу которой положен «принцип» смены носителей произвола и «эволюции» репрессивных форм абсолютистского режима.
Так же, как в "Истории одного города", здесь осмеяны одновременно "политические и идеологические концепции" историков "государственной" или "юридической" школы, в трудах которых "монархическое государство прославляется как решающая устроительная действующая сила в истории"; [108] ближайшей мишенью избран близкий к «государственникам» М. П. Погодин.
Сатирическую критику самодержавия дополняет также развернутая в историческом плане параллельная характеристика главной опоры престола – российского дворянства, отразившего в себе все пороки верховной власти. Родословной и биографией Очищенного Салтыков иронизирует над генеалогическими претензиями русской аристократии (многие поздние представители ее влачили жалкое существование в эпоху "чумазого торжества"), показывая, что н так называемого "славного прошлого" она не имела.
Цензурное донесение H. E. Лебедева, по которому глава "IV" была вырезана, обнаружило в ней, кроме "возмутительно-дерзкого глумления над происхождением нашего государства", также "множество отдельных предосудительных мест, бросающих неблагоприятный свет на правительство за его неуместную подозрительность, за приставление во все публичные места шпионов, которые, не находя преступлений, измышляют их сами" [109].
Маститый московский историк… – М. П. Погодин, сторонник варяжской теории происхождения русского государства.
Дрогнули сердца новгородцев… – Здесь и далее сатирические парафразы «Истории государства Российского» H. M Карамзина.
…в синодики записывают… – Синодик – особая поминальная книжка, куда вносились имена для поминовения на панихидах. Имеется в виду факт, отмеченный Салтыковым в журнальном тексте гл. V «Недоконченных бесед»: Иоанн Грозный записал в синодик «убиенных и потопленных» им под рубрикою «имена же их ты, господи, веси!».
…лейб-кампанский период… – Леб-кампанцы – солдаты и офицеры одной из рот Преображенского полка, содействовавшие восшествию на престол императрицы Елизаветы Петровны.
…даже художника Микешина видел… – По проекту скульптора М. О. Микешина в Новгороде был воздвигнут памятник в ознаменование «тысячелетия России», которое было официально отпраздновано в 1862 г. Передовая интеллигенция скептически встретила эти торжества, призванные подогреть преданность «престолу и отечеству». См. фельетон Г. З. Елисеева «862-1862, или Тысячелетие России» (С, 1862, Э 1; «Свисток», Э 8, стр. 13–42).
Еще Аверкиев написал не из Марфы ли Посадницы было? – Салтыков не раз иронически откликался на опыты исторической беллетристики в духе «официальной народности» – от повести H. M. Карамзина «Марфа-Посадница, или Покорение Новагорода» (1803) до многочисленных прозаических и драматургических сочинений Д. В. Аверкиева (1860-70-е гг.). См. т. 8, стр. 580.
…и науку, и свистопляску – все понимал! – Погодин публично объявил деятелей «Современника» и «Свистка» «рыцарями свистопляски», враждебной «серьезным интересам» «науки» (С, 1860, Э 3, стр. 257–292). Ответ Погодину был дан Добролюбовым в сатире «Наука и свистопляска, или Как аукнется, так и откликнется» (С, 1860, Э 3; «Свисток», Э4, стр. 1-24).
…на лоне той сыскной исторической школы, которая имеет своим родоначальником Бартенева из Москвы, но возмужала здесь, в Петербурге. – Речь идет о двух исторических журналах: московском – «Русский архив» (основан в 1863 г. П. И. Бартеневым) и петербургском – «Русская старина» (с 1870 г. издавался М. И. Семевским), содержание которых характерно именно оттенком «частного сыска» в интимной жизни исторических лиц. Об отношении Салтыкова к этим изданиям см. т. 8 наст. изд., стр. 492; т. 10, стр. 679.
…сзади по Редеде сидит… – Указание на древность и славу рода. См. прим. на стр. 350.
…"от хладных финских скал до пламенной Колхиды" – слегка измененная строка из стихотворения А. С. Пушкина «Клеветникам России» (1831).
…"о tempora, о mores!" «sapienti sat», «caveant consules» почерпал из «Московских ведомостей». – Приведены латинские изречения, ставшие крылатыми словами, широко употребительные в публицистике Каткова. Здесь объединены именно тем смыслом, который они получали в контексте катковских передовиц. Первая цитата («О времена, о нравы»– из «Первой речи против Каталины» Марка Туллия Цицерона) обычно характеризовала «извращение понятий», свойственное, как доказывали «Московские ведомости», русским революционерам, вторая («мудрому достаточно») призывала власти делать практические выводы из опубликованного материала; с помощью третьей («пусть консулы будут бдительны») Катков побуждал недостаточно активных, с его точки зрения, должностных лиц к неупустительному исполнению обязанностей в отношении «крамольников».
…начальство было сильно озабочено потрясением основ, происшедшим по случаю февральской революции. – Имеются в виду революционные события во Франции в феврале 1848 г. О горячем отклике на эти события русской передовой молодежи 40-х годов Салтыков вспоминает в гл. IV цикла «За рубежом».
…мое место отдали инородцу Кшепшицюльскому… – Как установлено современным историком, в обстоятельствах политического кризиса конца 70-х годов самодержавие искало «опоры на такие охранительные элементы, которые в недавнем прошлом боролись с ним с оружием в руках, как польская шляхта». Особое совещание 27 апреля 1879 г., призванное «изыскать действительные практические меры» для борьбы с крамолой, сделало соответствующее представление императору. Оно мотивировалось тем, что «революционная агитация не находит удобной для себя почвы в населении, принадлежащем католическому исповеданию и польскому племени» (см.: П. А. Зайончковский. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов. М., 1964, стр. 103, 106).
108
Е. Покусаев. Революционная сатира Салтыкова-Щедрина.
109
В. Е. Евгеньев-Максимов. В тисках реакции, ГИЗ, 1926 с. 62–63.