Братишка

– Теперь ты, придурок, мне должен. Быстро гони «фанеру»! – Клепа тяжело задышал, вплотную приблизился к Юре и небрежно схватил его за ухо.

Приятель покраснел, сбросил с плеча сумку, и резко перехватив запястье хулигана левой рукой, правой ударил под дых. Клепа согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух, а Юрка тут же добавил свой коронный апперкот в челюсть. Яша дернул башкой и тут же завалился на асфальт, едва не ударившись затылком об край скамейки.

– Ненавижу, когда меня за уши хватают,– злобно прошипел Юра.

Клепа, лежа на асфальте, схватился за ушибленную челюсть и выпучив глаза, удивленно смотрел на грозного Юрку. Он совсем не спешил вставать. С соседней скамейки подбежали два рослых восьмиклассника. Один быстро помог Клепе приподняться, побитый хулиган будто на время совсем потерял дар речи, удивленно озираясь то на Юрку, то на меня.

– Ты боксер, что ли? – спросил высокий восьмиклассник по фамилии Степанов, он играл за школьную сборную по баскетболу.

– Занимался немного в училище…– пробурчал Юра и сразу понял, что ляпнул лишнего.

– Пойдем, а то на урок опоздаем,– одернул я друга.

Комаров подобрал с земли сумку и обернулся к Генке Иванову:

– Завтра подойдешь ко мне, я тебе долг верну…

Испуганный Гена кивнул, приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, но тут же передумал.

В холле, на первом этаже школы, мы столкнулись с завучем Людмилой Анатольевной Загорулько, степенной сорокалетней женщиной, по прозвищу «Няня».

– Так…Колчин и Комаров… урок уже пять минут как начался…

– Нас по дороге остановили поли… милиционеры. И попросили пожилого мужчину домой довести,– на ходу сочинил Юрка.

– А что же они сами не довели… просто удивительно! Ладно, ребятки, бегите на урок.

– Людмила Анатольевна, скажите, а я смогу исправить тройки за год, если хорошо подготовился?

– Ты меня удивляешь, Юра. Учебный год уже через два дня заканчивается…

– Но ведь это несправедливо, если человек располагает знаниями, а ему занижают оценку.

– Хочешь сказать, ты весь год толком не учился, а тут за считанные дни подготовился?

– Да.

– Хорошо. Зайди ко мне на большой перемене. Что-нибудь придумаем.

Мы посмотрели на расписание занятий на стенде и поспешили в одиннадцатый кабинет, на урок истории.

– Боюсь… Клепа этого так не оставит,– вздохнул я,– будет требовать реванша.

– Пусть требует,– пожал плечами приятель,– тогда я ему еще сильнее репу начищу…

– И не стыдно вам, Юрий Анатольевич, в сорок пять годков бить пятнадцатилетних подростков…

– Так я его еще не бил. Так, размялся малость… тоже мне, нашелся… рэкетир хуев…

Мы осторожно подошли к двери кабинета, и постучавшись, вошли внутрь.

Все одноклассники тут же уставились на нас. А у меня в груди быстро застучало сердце. Какие же они сейчас маленькие и милые. Девочки в школьных платьицах и с бантиками, пацаны в пиджачках… Кто бы мог подумать, что вот этот славный белобрысый мальчуган Слава Качин – станет вором-рецидивистом, годами не вылезающим из тюрем. А Таня Сапункова, девочка с огромными голубыми глазами и толстыми косичками через семь лет окажется валютной проституткой, в тридцать семь она закончит свою жизнь от передоза в одном из питерских притонов… Смугленький Женя Ковалев в девяносто пятом окажется в Чечне. Через месяц под Ханкалой пуля снайпера разворотит ему плечо, а когда Женю демобилизую по ранению, в Военкомате выделят двенадцать ельцинских миллионов, на которые он купит подержанный «Москвич» и начнет таксовать по городу…

– Проходите, ребятки… что застыли как вкопанные,– удивился полноватый Владислав Ильич Шахин, наш учитель истории.

Через три года он уйдет со школы и откроет первый в городе частный мебельный кооператив. К концу девяностых у него будет уже три собственных предприятия. Шахин станет одним из первых богачей нашего города. Но после наезда братков и серьезного разлада с партнерами, Владислав Ильич вскоре переедет жить в Грецию. Но не сумев нормально наладить бизнес на чужбине, он долгое время будет мыть и чистить яхты в порту… вернувшись холодной весной 2014 года обратно в Россию уже довольно дряхлым и одиноким стариком…

Мы осторожно присели за четвертой партой в среднем ряду. Нина Кузнецова внимательно посмотрела на меня и погрозила маленьким кулачком.

Пока Владислав Ильич рассказывал, как китайцы первыми изобрели порох и построили Великую стену, я внимательно рассматривал одноклассников. Конечно, не всех ждет трагическая судьба. Например, тихоня Вадим Поляков станет бизнесменом, откроет магазин, а чуть позже еще два больших автосервиса в городе. Коля Язенцев выучится в Юридическом и станет работать следователем в Прокуратуре. А вот Алинка Касьянова вообще уедет в Москву, чтобы поступать в МГУ, но закончит Щукинское училище, и хотя большой звездой не станет, но иногда все же будет мелькать на телеэкранах в российских мелодрамах. Денис Харитонов, неприметный прыщавый паренек, облысевший уже к тридцати, в сорок два станет мэром соседнего Тиходонска.

– Колчин, ты чего это пол урока головой крутишь,– улыбнулся Владислав Ильич,– Будто одноклассников своих никогда не видел… Или тебе неинтересна сегодняшняя тема?

Преподаватель всегда довольно болезненно относился, когда его слушали невнимательно.

– Очень интересная тема, Владислав Ильич. Просто я неожиданно задумался, какой интересно у нас в стране будет жизнь лет через тридцать…

– А вот это, ребятки, довольно забавно. Конечно, никто не может заглянуть в будущее. Узнать, что же скрывается там, за манящим горизонтом… Но я твердо уверен в одном. В СССР вы, ребята, можете с уверенностью смотреть в завтрашний день. Советский Союз – это светоч в нашем большом изменчивом мире. Сейчас, когда перестройка под мудрым руководством Михаила Сергеевича Горбачева набирает небывалые темпы, от вас, ребятки, требуется только одно – учится, и еще раз учится, чтобы стать в будущем настоящими специалистами и профессионалами своего дела…

Мы с Юркой переглянулись.

– Владислав Ильич, – осторожно спросил Комаров.– А откуда вообще так неожиданно взялся этот Горбачев? Не кажется вам подозрительным такой стремительный скачок в его карьере?

Преподаватель побледнел:

– Комаров, за такие охальные слова по отношению к генеральному секретарю компартии тебя бы в тридцать седьмом уже в детскую колонию отправили. Скажи спасибо, что сейчас ты живешь в период демократии и гласности…

– А вы, Владислав Ильич, не заступайтесь. Неужели никто не видит, кто он такой на самом деле? Обычный демагог, а если сказать начистоту…

– Комаров, немедленно выйди из класса. Завтра придешь ко мне с отцом. Если у тебя самого в голове пустота – не надо окружающим голову морочить!

Юрка нахмурился, схватил сумку и вышел за дверь с гордо поднятой головой.

Нет, ну надо же такое учудить… вот дебил сорокапятилетний…

Шахин вздохнул и покачал головой:

– Ну что же, ребята, давайте вернемся к нашей сегодняшней теме…

Пока преподаватель продолжал лекцию, я думал о том, что за Виктором нужно действительно устроить слежку. А еще попробовать осторожно подкатить к его подруге Леночке Егоровой. Они встречаются уже почти два года, и наверняка Витя все ей рассказывает…

Я вспомнил, как брат в первый раз привел Лену в гости, чтобы познакомить с родителями. Это произошло на Седьмое ноября 1986 года. Лично я оказался в легком шоке от выбора брата. Витька такой высокий, ладный, в очках… настоящий эрудит и умница. А Леночка оказалась худенькая, востроносая, со смешным хвостиком. Белая блуза висела на ней мешковато, а грудь практически не выпирала, как это бывает у молодых девиц. Мне сразу показалось, что они совсем не пара. Я-то думал, что брат приведет в гости девушку с модельной внешностью молодой Клаудия Шиффер, а оказалась обычная серая мышка…Такая по улице пройдет – и не заметишь!

Когда прозвенел звонок, и все ребята выбежали в коридор, я почувствовал легкий тычок в спину. Сзади стояла слегка расстроенная Нина Кузнецова: