Страница 13 из 17
В конце 1220 г. Чингисхан прибывает в Бухару. До этого он захватил ряд городов и деревень в Самарканде, Худжанде и Бухаре, в том числе Нурат. Войну, которую начал Чингисхан в Мавераннахре, он вел с особой жестокостью, дико и по-варварски. Жителей захваченных городов и деревень под видом «хашара» он при нападениях на новые города и деревни отправлял впереди своего войска; и безоружные, необученные мирные жители становились первыми жертвами в войне. Эта бесчеловечная и трусливая тактика сражений ни до Чингисхана, ни после него никем больше не применялась. И на этот раз Чингисхан погнал невинных, безоружных людей впереди войска в сторону бухарских ворот в качестве живого щита.
Как писал Ибн ал-Асир, численность воинов Хорезмшаха, оставленных для защиты Бухары, составляла 20 тыс. человек[140]. Рашид ад-Дин же приводит несколько другую цифру: «…тридцать тысяч под командованием Ихтияраддина Кушли, Угула Хаджиба с прозвищем Инонгхан и Хамидбура Тоенгу»[141]. В других источниках также приводится цифра, указанная Рашид ад-Дином: для обороны Бухары – 30 тыс. из числа тюркских наемников и 20 тыс. таджиков, молодых жителей города, всего 50 тыс. защитников.
После трёх дней ожесточенных боев, на четвертый день воины Хорезмшаха впали в панику и ночью предприняли попытку бегства из города. Монголы их всех выловили и обезглавили. Вот что писал Ибн Халдун по поводу бегства тюркских наемников из Бухары под командованием назначенного Хорезмшахом эмира Ихтияраддина Кушли: «Воины Кушли, бросив на произвол судьбы Бухару, бежали, но татары достали их и убили»[142], сам же правитель страны Мухаммад Хорезмшах, как писал Рашид ад-Дин, во время осады Бухары переправился через Джейхун (Амударью) и с той стороны реки «наблюдал за сопротивлением мусульман Мавераннахра монголам и после захвата ими Бухары и Самарканда пустился в бега»[143].
Согласно Ибн ал-Асиру, «утром следующего дня, как только население города Бухары, проснувшись, узнало, что воины [Хорезмшаха] разбежались, прекратило сопротивление монголам»[144]. Необходимо иметь в виду, что в те времена оседлые мусульмане – горожане Мавераннахра и Хорасана, которые уже длительное время жили в относительной безопасности и без опустошительных войн, – обрели высокую исламскую культуру, сдерживающую их от кровопролитий. Как ещё в X в. писал Ибн Хаукаль, «население Бухары – народ послушный и покорно повинующийся своим правителям. Редко бывает, чтобы они выступали против правителей»[145].
Жители городов, мусульмане-таджики, воспитывали своих детей в духе человеколюбия, снисхождения и взаимного прощения, т. е. стремились воплощать это в духе Священного Корана, который велит:
Если ты протянешь ко мне руку, чтобы убить меня, я все равно не протяну руки, чтобы убить тебя. Воистину, я боюсь Аллаха, Господа миров[146].
После бегства воинов, оставленных Хорезмшахом для защиты города, бухарцы выбрали из числа знатных людей несколько человек во главе с казием Бухары Бадриддином Казиханом и с богатыми подарками и подношениями вышли к Чингисхану. Делегация бухарцев предложила ему мир и условия сдачи. Сразу после этого бухарцы открывают городские ворота[147]. Ворвавшись в город, монголы всех его жителей согнали на пустырь за пределами города и в течение трех дней ограбили город. В эти дни монголы убивали всех, кого встречали, а за городом горькие рыдания и плач сотен тысяч женщин, мужчин и детей бухарских доходили до небес.
В «Та’рихе Камил» Ибн ал-Асир так пишет об этом эпизоде истории Бухары: «…дикие монголы насиловали женщин прямо на глазах у их мужей. Они же [мужья], кроме рыданий и плача, больше ничего не могли сделать. Некоторые настоящие мужчины в ужасе набрасывались на врага и с честью погибали»[148]. В числе таких людей Ибн аль-Асир приводит имена Кази Садриддинхана, Рукниддина Имамзаде и его сына, которые, увидев, как монголы насилуют их жен, предпочли смерть такому кошмару[149].
Согласно Джузджани и Рашид ад-Дину, Чингисхан вошел в Бухару в год Дракона, в 617 г. хиджры, или в начале 1220 г., в день Ид аль-Адха (Курбан-Байрама)[150]. К слову, согласно задачам, поставленным Чингисханом перед своими сыновьями Чагатаем, Угэдэем и Джучи ещё до начала Таджикской кампании, война в Мавераннахре, как пишет Рашид ад-Дин, должна была завершиться до года Змеи, т. е. до 618 г. хиджры, или 1222 г.[151]
Как пишет тот же Рашид ад-Дин, въехав на коне в Бухару, Чингисхан останавливается возле соборной мечети, одной из красивейших и крупнейших мечетей тех времен, и спрашивает: «Это дворец султана?» Ему ответили: «Это дом Бога». Затем он въезжает вовнутрь мечети, поднимается на две-три ступеньки минбара, а затем, обратившись к городским вельможам, говорит: «В степи очень мало травы, поэтому вы сначала накормите наших лошадей»[152]. Бухарцы немедленно открыли амбары и зернохранилища и наполнили ящики из-под книг Священного Корана зерном, превратив их в кормушки для коней монголов[153].
Как пишет Ибн ал-Асир, «из города привезли певцов и танцовщиц, много вина. Они пили и танцевали, а монголы своим гортанным голосом подпевали им… большинство ученых, шейхов и вельмож под присмотром конюхов ухаживало за их лошадьми в конюшне и исполняло их приказы».
Затем «Чингисхан приказал подготовить ему список раисов и всех достопочтенных горожан… После того как всех их привели к нему, Чингисхан обратился к ним: «Серебро, которое Хорезмшах продал вам, вы должны вернуть мне, потому что это моё имущество, отобранное у моих людей». Каждый, кто имел что-то из того имущества, принес ему, затем он велел всем выйти из города. И пришлось им выйти в том, во что были одеты»[154]. Серебро, о котором спрашивал Чингисхан, – это то самое, присвоенное Иналханом в Отраре у посланцев Чингисхана, что и явилось основным предлогом войны монголов с мусульманами. Хотя, как пишет Джувейни, в начале войны с мусульманами «монголы были равнодушны к золоту и драгоценностям»[155].
Вслед за этим Чингисхан выехал из города и, поскольку это был праздничный день Ид аль-Адха, направился на загородную площадь, где бухарцы обычно проводили праздничные мероприятия. Он приказал всем горожанам явиться, затем поднялся на трибуну и после рассказа о коварстве и вероломстве Хорезмшаха произнёс: «О люди! Знайте, что за вами большие грехи, а первые грешники – это ваши правители. Задайте мне вопрос, на каком основании я говорю это, а говорю я это на основании того, что я – кара Господня. Если бы с вашей стороны не было совершено больших грехов, то Бог не послал бы меня на вашу голову»[156]. В тот же день – День жертвоприношения – монголы на той же площади зарезали более 100 тыс. бухарцев. Кровь мусульман текла как река по площади, которую они называли Идгох – «Праздничная».
Этот зловещий день 10-го числа месяца зульхиджи 617 г. хиджры (11 февраля 122 г.) вошел в историю таджикского народа как День Скорби, как день начала крупнейшей в истории мусульман трагедии, день, когда началась массовая резня жителей Бухары, а затем продолжилась в Самарканде, Мерве, Худжанде, Балхе, Таликане, Герате, Бамияне, Нишапуре и других городах и селах Мавераннахра и Хорасана, которая, по оценкам Джувейни, «унесла девять десятых хорасанцев»!!!
140
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص. ٧٩
141
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٤٧٤
142
ابن خلدون "تآریخ ابن خلدون" ج. ٤ ، ص. ٢٢٣
143
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٥٠٥
144
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص. ٧٩
145
Ибн Хаукаль. Сурат-ул-арз. Душанбе, 2008. С. 160.
146
Коран, сура аль-Маида, аят 28.
147
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص. ٧٩
148
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص.٨١-٨٢
149
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص ٨١ – ٨٢
150
جوزجانی "طبقات ناصری" ج.٢٬ ص٠٦ ١
151
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٤٩٦
152
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٤٩٨
153
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٤٩٩
154
ابن اثیر "تآریخ کامل" ج.٣٢ ، ص.٨١-٨٢
155
598 جوینی "تاریخ جهانگشای" ج. 2 ص.
156
رشیدالدّین "جامع التواریخ" ج ٬١ص. ٤٩٨