За пределами лун

Раздраженный, но довольный, Телдин кивнул головой. — Да, конечно, есть еда. Он потер усталые глаза. — Тогда в город, парни! — бодро произнес Телдин, сидя прямо и игриво, словно обращаясь к тысяче человек. — Во-первых, на конный рынок, чтобы продать этого прекрасного скакуна. Во-вторых, завтрак! Отдав приказ, Телдин повел свою воображаемую армию к городу Палантас.

*

К позднему утру кошелек Телдина зазвенел, а живот Гомджи снова приятно заурчал. Лошадь Вандурма принесла хорошую цену на ярмарке, хотя продаже в значительной степени помогли знания Телдина о лошадях и торговцы лошадьми из Палантаса. — «Годы, проведенные в войсках Уайтстоуна в качестве погонщика мулов, не прошли даром», — размышлял фермер. Продажа обеспечила достаточно стальных денег для них двоих, чтобы прожить несколько недель, хотя Телдин был вынужден понизить свою оценку к тому времени, когда Гомджа закончил завтрак. Преодолев свой страх перед странной фигурой в мантии, служанки снабжали солдата, казалось бы, бесконечным потоком фруктов и овощей. Телдин мог только утешаться тем, что гифф, по крайней мере, отвергал более дорогие жаркое и сосиски, которые ему предлагали.

Телдин нервничал, когда они с Гомджей шли по улицам Старого Города, направляясь к Великой Библиотеке Палантаса. — «Как же мне попасть к Астинусу?» — подумал он. — «Мы совсем не дворяне — мы даже не помылись!»

— Что, сэр? — спросил Гомджа.

— Ничего. Телдин удивленно поднял глаза. — Я просто задумался. Видишь ли, этот Астинус, мудрец, ну, у него нет репутации гостеприимного человека, и мне просто интересно, как мы собираемся к нему войти.

— Возможно, он проявит любопытство ко мне, сэр.

— Не думаю, что слово «любопытство» применимо к Астинусу. Возможно, он уже знает о тебе. Говорят, Астинус все знает и все время все записывает. Предположительно, он написал все книги в Великой Библиотеке. Телдин удивленно покачал головой. — Не такой жизни я бы хотел.

— И я тоже, сэр, — добавил Гомджа. — Никаких сражений. Может быть, он сжалится над вами, сэр.

— Вряд ли. Безразличный человек даже не поднял руку, чтобы помочь армии во время войны, — презрительно ответил Телдин. — Он все время сидел в своей библиотеке и писал. Можно подумать, что он мог бы найти хорошее применение тому, что он знает.

Гомджа поджал губы, едва заметные на его тяжелом подбородке. — Может быть, взятка? — наконец, предложил он.

Телдин покачал головой. — Орден Эстетики, который его окружает, обеспечивает все, что ему нужно. У нас даже не хватит денег, чтобы подкупить привратника.

Гомджа молчал, предоставив Телдину предаваться своим размышлениям, и оба молчали, пока не добрались до Великой Библиотеки. Войдя на территорию, они миновали небольшой парк, густо заросший растениями позднего лета. Парочки, прогуливавшиеся по саду, останавливались и глазели на странных, грязных посетителей. Телдин не обращал на них внимания; он не питал особой любви к жителям Палантаса. Он вспомнил, как они прятались за своими стенами, в то время как гораздо лучшие люди, многие из его друзей, погибли, защищая город от драконьих армий. Он вернулся к насущной проблеме и направился прямо к главному зданию.

Как и почти все здания города, Великая Библиотека была монументом из сверкающего белого мрамора. Она состояла из трех крыльев, длинных залов, в стенах которых с колоннадами были маленькие окна. Хотя библиотека была трехэтажной, она производила впечатление низкого приземистого строения. Возможно, это было вызвано широкой крышей или, возможно, простым фасадом здания. За исключением колонн, украшавших вход, здесь не было ни одного причудливого украшения, которые так любили жители Палантаса.

Телдин прошел мимо небольшого, ничем не примечательного входа в публичную часть библиотеки и повел Гомджу к следующей двери. Это был величественный фасад с изогнутой мраморной лестницей и портиком с колоннами. Добравшись до верха, Телдин глубоко вздохнул и постучал в застекленную дверь.

Несколько мгновений ничего не происходило, но как только Телдин собрался постучать снова, дверь распахнулась.

— Что вы ищете в Ордене Эстетики? — спросил молодой человек, стоявший в дверях. Среднего роста и несколько полноватый от сидячего образа жизни, этот человек был одет в простую строгую одежду. Его темные волосы были аккуратно подстрижены, а чисто вымытое лицо не скрывало презрения, которое он явно испытывал к грязному бродяге, стоявшему перед ним.

— Мой друг и я, — Телдин жестом пригласил Гомджу выйти вперед, — ищем аудиенции у великого мудреца Астинуса. Телдин говорил тихо и почтительно, испытывая неподдельный трепет от присутствия столь очевидной силы. Гомджа, демонстрируя свое лучшее поведение, стоял позади Телдина, его собственная голова возвышалась над человеческой. Как они и договорились заранее, Гомджа откинул одеяло, накрывавшее его голову. Телдин надеялся, что это заинтригует монаха, а не напугает его до полусмерти. Гифф пошевелил ушами и даже улыбнулся, широко раскрыв рот.

Глаза швейцара расширились. Презрительное выражение исчезло и сменилось ошеломленным изумлением. — Ждите здесь, — пропищал он и поспешно скрылся в темных глубинах здания. В своей торопливости он оставил дверь открытой.

Как раз в тот момент, когда Телдин уже собирался проскользнуть в дверь, пухлый привратник вернулся. Он, видимо догадавшись о намерениях Телдина, церемонно загородил вход. Привратник сглотнул, но встретил сердитый взгляд гиффа. — Ну, он вас не примет,— напыщенно ответил Эстетик. Его голова слегка дернулась от нервного тика.

Телдин недоверчиво посмотрел на него. — Он должен меня принять. Я прошел долгий путь, и он не может просто так меня прогнать! Гомджа шагнул ближе к двери, подтверждая слова Телдина.

Круглолицый Эстетик стоял твердо, на мгновение, вернув себе самообладание. — Астинус не должен никого принимать, — ответил привратник, повышая голос с каждым словом. — На самом деле, насколько мне известно, у него были гости только один раз.

— Он не может просто так меня прогнать! — настаивал Телдин. — А как насчет моего друга? Ему нужно увидеть Астинуса, чтобы вернуться домой. Телдин положил руку на плечо Гомдже. Гифф шагнул чуть ближе, наклонившись, чтобы опуститься на уровень Эстетика.

Взглянув на гиффа, монах снова ощутил нервный тик. И все же, даже слегка дернув головой, привратник наотрез отказался. — Астинус приказал, чтобы его не беспокоили, — сказал он напряженным голосом.

— Мы могли бы пробиться силой, сэр, — прошептал Гомджа на ухо Телдину. Человек быстро наложил вето на это предложение, коротко покачав головой. Хотя фермер почти не сомневался, что они легко одолеют мягкотелого, избалованного монаха, он знал, что это не даст им аудиенции у Астинуса, а, скорее всего, обеспечит им аудиенцию у констеблей Палантаса. Им нужен был более убедительный аргумент, который привлек бы ученых монахов библиотеки.

— Книги! — внезапно сказал Телдин, хотя и не слишком громко. — Гомджа, у тебя сохранились те книги и карты, которые мы нашли в сундуке?

— Да, сэр, — медленно ответил гифф, не понимая намерения Телдина. — Я думаю, что они все еще у меня… прямо здесь. Последнее было сказано с пониманием. Гомджа торопливо порылся в своих вещах и, наконец, извлек один тонкий томик. — Это все, что у меня осталось, сэр. Остальные я оставил в горах прошлой ночью. Гифф протянул ему одинокий фолиант с несколько извиняющимся выражением лица.

Телдин с облегчением увидел, что у них осталась хотя бы одна книга. — Не волнуйся, Гомджа, — заверил он. Телдин протянул книгу привратнику. — Может быть, нам поможет пожертвование этого редкого тома?

Привратник с любопытным выражением лица взял тонкий томик, повертел его в руках и осторожно открыл обложку. Беглый взгляд на текст, очевидно, заинтриговал его; он никогда не видел ничего подобного. Его пухлые руки переворачивали страницы с растущим интересом. — Подождите здесь. Я проверю, — наконец предложил монах. С этими словами он снова поспешил прочь.