Страница 7 из 39
Но что-то я совсем расслабился, неплохо бы проконтролировать наших квартирантов, допиваю чай, церемонно благодарю Диану за обед, и доставая из кармана компас, лезу в кладовку. Зараза, опять он не фурычит, вот терпеть не могу неисправную технику, никогда нельзя на нее положиться, как на жулика. Потряхиваю и кручу компас и так, и этак, нет, он ведет себя как обычный географический прибор, и отказывается включать мозги.
Проверяю запертых пиратов в ручном режиме, прихватив автомат, осторожно подхожу к заваленной двери и прислушиваюсь к происходящему за ней. А за дверью слышится мутная возня, она слегка подрагивает, словно ее толкают изнутри, да и не словно, а точно толкают. Аккуратно вставляю ствол автомата в зазор между наваленными мешками, и даю длинную очередь, проворачивая автомат из стороны в сторону, насколько позволяют мешки, и сразу отскакиваю назад и вбок. На той стороне слышится стандартный вскрик и стук падения, чудненько, получилось кого-то зацепить, и к двери они теперь полезут с оглядкой.
На кухне Диана встречает меня растопыренными глазами.
- В кого ты стрелял, там еще есть злодеи?
- Нет там никого, ты же видишь, я спокойно хожу по кораблю, и никого не боюсь, я просто проверил автомат.
Хреново, я ее успокоил, но если она сама решит погулять по кораблю, подойдет к двери, за которой скребутся, а в нее выстрелят? Придется следить за ней, и держать ее под рукой, далеко от себя не отпуская.
А пока взглянуть на мой личный катер, как он там поживает, и не побило ли его, волнение все усиливается. Нет, с катером все в порядке, его отнесло от борта корабля метров на двести, насколько позволяла веревка. Неожиданно замечаю в километре низкий берег, вот зараза, нет привычки осматривать горизонт, конечно, берег всегда был там, и это плохо, как бы меня к нему не вынесло, надо будет посматривать. Да и вокруг осмотреться, но нет, больше ничего интересного не вижу. Но раз я сейчас за капитана, не нужно тупить, во-первых, следить за берегом, во-вторых, на ночь зажечь огни. Машины на корабле остановлены, то ли сама команда, то ли пираты позаботились, а может, машины встали из-за отсутствия пара, кочегарки-то потухли. Как бы то ни было, корабль обездвижен и обесточен, притом, что намечается неясной силы шторм, и берег под боком.
Остаток дня до вечера проходит в нарастающей тревоге, корабль ощутимо приближается к берегу, и необходимость тормозить его в этом движении вырисовывается все сильнее. Как это сделать? Бросить якорь, конечно. Поковырявшись чуть не с полчаса, разбираюсь с механизмом блокировки якорной цепи, и ставлю корабль на ручник, дожидаюсь, пока торчащая из воды цепь натягивается, разворачивая судно вокруг якоря. Подбираю на капитанском мостике замеченный ранее бинокль, выбираюсь снова на палубу и оглядываю смутные дали. Неожиданно выясняется, что наш неприкаянный кораблик болтается во вполне оживленном районе, и на берегу имеются маленькие домики, и в море на горизонте в трех местах замечаю дымы. А пока я шарил биноклем по горизонту, корабль развернуло полностью, и он остановился, натянув якорную цепь. Катер отнесло дальше, насколько позволила веревка, и теперь побиться о корабль он никак не мог, отлично, теперь можно слегка расслабиться.
Диана ведет себя образцово, сумев занять себя осмотром капитанской каюты, капитанского мостика и спальни матросов. А уже вечером, после постановки корабля на якорь я подошел к ней, чтобы вместе сходить в грузовой трюм и узнать, что же все-таки везет корабль.
- Диана, погоди пока ковыряться в этих шкафах, пойдем, сходим в трюм, мне всегда было интересно, что же мы везем.
- Конечно, это же теперь все наше! - Сходу врубилась девочка в суть дела, впрочем, и по шкафам она лазила с целью посмотреть, что же ей досталось в наследство от экипажа. - Пойдем, посмотрим, хотя я и так знаю, я думала, что корабль везет рис, все китайские корабли возят рис. Или чай. Но больше рис. Но у нас рис только на камбузе. А радист Чень сказал мне, что на корабле каучук. Это из него резину делают.
- Каучук?
- Ага, и еще немного олова, и совсем немного железяк, а так почти на всем корабле каучук.
После этой исчерпывающей информации маленькой разведчицы в трюм я не пошел, а повел Диану ужинать, и спать.
Ветер все больше усиливался, волны росли в размерах и все сильнее ворочали корабль, раскачивая его все больше. Временами налетал дождевой шквал, но только изредка, в остальное время в воздухе висела мелкая водяная пыль, оставлявшая на губах соленый привкус, но при всем при том было вполне тепло. В быстро сгущающихся сумерках я последний раз за день сходил по раскачивающейся палубе посмотреть на якорь, а потом на катер, все было нормально, и успокоившись результатами осмотра я отправился спать в капитанскую каюту. Диана устроилась на кровати, а я набросал принесенные из матросской спальни матрасы на пол, и развалился на них.
Утром вставать не спешу, ибо не хочется покидать теплое уютное гнездышко, ночью похолодало, и я закутался в невостребованное с вечера лежащее рядом одеяло. Диана тоже не проявляет признаков жизни, хотя я несколько раз окликаю ее, и это несколько напрягает, но не сильно, спит и спит, чего от ребенка просить. Больше беспокоит погода, раскачивающая корабль гораздо сильнее вчерашнего, надо вставать и смотреть на море, чего это оно так разбуянилось. И на пиратов, о которых напрочь забыл, это еще важнее, впрочем то, что они о себе не напоминают, очень добрый знак.
- Бу-э! - Внезапно донеслось с дивана, на котором ночевала Диана.
Охренеть, чего это она, подумал я с тревогой. А малявка тем временем вторично облегчила желудок. Выбираюсь из-под одеяла.
- Ты чего, живот болит?
- Нет, только тошнит. Как будто в машине, меня, когда едем, всегда укачивает...
А, типа морская болезнь, ладно, лежи, страдай, мешать не буду.
Дежурный обход корабля начинаю с пиратской каталажки, отпад, качкой мой завал разметало и сдвинуло, дверь даже приоткрыта так, что в щель можно просунуть руку, а при желании, без труда сдвинуть единственный оставшийся на месте ящик и выбраться. То, что такой возможностью никто не воспользовался, говорило о том, что живых там нет. Я поколебался, раздумывая, стоит ли совать голову туда, куда не лезет палец, или просто снова завалить дверь, но решил, что любой завал качкой все равно растащит, и я весь день буду бегать сюда и психовать. Это все равно не основание идти проверять последнюю цитадель пиратов, вполне может случиться, что задетый вчера пулей и загибающийся бандит лежит за дверью с пистолетом в руке и последним в жизни движением пальца продырявит мне живот. Но ждать целый день, не выползет ли кто отсюда, нет, вперед, ногой толкаю запирающий ящик, перехватываю автомат удобнее и стволом открываю дверь, сразу прохожу дальше, спотыкаюсь о тело у порога и, выронив автомат, кубарем качусь по ступенькам вниз.