Страница 47 из 108
- Другого пути нет, - без колебаний ответил Дэво.
- Ну так почему же...
- Потому что мы не можем своими руками расшатывать устои! Это противоречит нашим принципам. - Дэво покачал головой. - Компордотта, Раймон. Мы должны быть непогрешимы всегда и во всем.
- И ради этого совершать ошибки?
- Раймон, ты все отлично понимаешь, - убеждал его Дэво. - Без строжайшей компордотты, без угрозы такими наказаниями, как "наименьшая кара" и Чиева до'Сангва, мы превратимся в чудовищ.
- Отавио будет доказывать, что Сарио уже превратился в чудовище.
- Вполне возможно, он окажется прав. Но лишь в том случае, если мы позволим мальчику действовать по собственному разумению. Если оставим его, неподготовленного, без надзора Въехос Фратос. Сарио это Сарио.
- А что мы будем делать, если так и не увидим Сарио в должности Верховного иллюстратора? Дэво пожал плечами.
- Будем ждать.
- Сколько? Пятьдесят лет? Пятьсот? - Раймон раздраженно тряхнул головой. Нам еще очень повезло, что до'Веррада до сих пор дают стране толковых, трезвомыслящих правителей. Но где гарантия, что так будет всегда? Где гарантия, что пракансийцы и прочие соседи не измотают нас набегами? Если Тайра-Вирте ослабеет, войны не избежать. И в этой войне может погибнуть наш род.
- Ты имеешь в виду тза'абов. - Лицо Дэво окаменело - он понял, к чему клонит Раймон. - Ты боишься не Пракансы, и не Гхийаса, и не других стран, а Тза'аба Ри.
Раймон тяжело вздохнул, прислонился к стене у окна и устало закрыл глаза.
- Эн верро. Его-то я и боюсь.
- Раймон, тза'абы разгромлены! Пророк убит, Всадники Златого Ветра рассеяны, Кита'аб сожжен. И это заслуга наших родичей! Племена в таком упадке, что женщине, называющей себя императрицей Тза'аба Ри, никогда не послать их в бой. И у Пророка вот уже сто лет не было потомка по мужской линии. Тза'абы нам не страшны. Их вера умерла, их дух сломлен.
Раймон отлепил от стены затылок и посмотрел на Дэво в упор.
- Откуда ты знаешь? Дэво растерянно заморгал.
- А откуда все мы знаем?
- С чего мы взяли, что не осталось Всадников Златого Ветра, не уцелело страниц Кита'аба? Что не найдется человека, который захочет возродить Тза'аб Ри?
- С того, что... - Дэво осекся. - С того, что минул очень долгий срок.
- Слишком долгий? - Раймон скептически хмыкнул. - Дэво, что значит слишком долгий срок, если речь идет о возрождении святынь?
- Но...
- Дэво, а разве мы не этого добиваемся? Рождаем мальчиков, Признаем их, обучаем и молимся, чтобы когда-нибудь они нам вернули утраченное... Почему бы не предположить, что тза'абы просто ждут, как и мы, когда самый достойный из них предъявит свои права? У них это Пророк, у нас - Верховный иллюстратор. Но разницы между нами нет. Разница лишь в том, что они хотят разрушить Тайра-Вирте, а мы - сохранить.
Эта идея явно не укладывалась у Дэво в голове.
- Раймон, но ведь мы не знаем наверняка. Может быть, это всего лишь домыслы. Пустые домыслы.
- Ну конечно, - легко согласился Раймон. - Эн верро, должно быть, я ошибаюсь. Конечно.
- О Матра, - прошептал Дэво. - О Матра Дольча! Раймон взял Чиеву, поднес к губам, прижал к сердцу.
- Номмо Матра эй Фильхо, пусть это будет всего лишь домыслом.
А все-таки, если его догадка верна. Екклезия - враг, герцог Бальтран окружен злокозненными Серрано, роду Грихальва заказан путь ко двору. Эйха, что же остается? Компордотта? Но поведение, ограниченное жесткими рамками, - разве не подарок для умных, инициативных и беспринципных врагов?
"Мне нужен Ключ".
Ладонь Раймона сомкнулась на Чиеве. На живом Ключе.
Глава 14
Итак, его вежливо попросили не совать нос куда не следует. И наверное, забыли о нем. Герцог отказал; все остается по-прежнему. Гитанна, скорее всего, уже покинула дворец или покинет в ближайшее время.
Но вопреки желанию отца мир Алехандро изменился. Жизнь не стоит на месте, она берет свое. Жгучее желание, терзавшее тело, удовлетворено. Теперь он знает, как утолять эту жажду, и утолит ее - столько раз, сколько понадобится.
Но с другой женщиной. Такова отцовская воля.
Ухмыляясь, Алехандро проводил взглядом отца. Сильный, широкоплечий, тот размашистым шагом пересекал внутренний двор - его ждали Палассо и обязанности герцога. Ни малейшего признака слабости, поступь легка и пружиниста, мышцы крепки, суставы не хрустят. У отца отменное здоровье, его огню еще гореть и гореть. "А моему? - подумал Алехандро. Он вытянул руки перед собой, осмотрел, повернул и так, и этак. - Есть ли во мне огонь, или всего лишь искорка? И то еле теплится, стесняясь близости отцовского костра?"
- Мердитто, - пробормотал наследник, с кривой улыбкой глядя, как герцог поднимается по ступенькам и исчезает в тени невысокого портала, - он почему-то недолюбливал Портайа Гранда и чаще пользовался боковым входом.
"Да. Главный вход он оставляет пракансийцам".
Алехандро вздохнул. Итак, он теперь не у дел. Ему запрещено лезть в постель Гитанны и вникать в интриги двора. Не то чтобы он мечтал об интригах, хотя куда от них денешься, живя в Палассо Веррадо, - но нельзя же его отшвыривать пинком, как дворовую шавку. Все-таки в Тайра-Вирте он не последний человек.
Он подбоченился и попытался носком сапога выковырнуть из мостовой булыжник. Получилось. Пинок - и камень защелкал по своим соседям. Алехандро повернулся на каблуках и твердым шагом направился к воротам, вежливо отказавшись от услуг конюха, у которого всегда был в запасе свежий конь для наследника.
- Нет, граццо. Для моего вздорного характера лучшее лекарство - пешая прогулка.
И если отец походя отнимает у сына Гитанну и заодно благословляет его на поиски новой подружки, сыну ничего другого не остается, как искать себе новую подружку.
Алехандро улыбнулся - к нему вернулась уверенность в себе. Между прочим, сегодня Фуэга Весперра, и большинство горожанок - на улицах. Может быть, день окажется не таким уж пропащим.
***
Сааведра устремилась к выходу, Сарио шагнул вслед за ней, но тут на его локоть осторожно легла старческая рука.
- Не надо, пусть идет. Для нее моя истина слишком нова, слишком непривычна. Ей нужно время.
Сарио высвободил локоть - для этого не понадобилось усилий.