Страница 34 из 108
Заскрежетав зубами, Сарио отпустил кружево и посмотрел на Пейнтраддо. Действительно, на нем появились три маленьких пятнышка - там, где пламя коснулось краски.
- Но ведь я ничего не сделал. - Он предельно понизил голос, чтобы не выплеснуть сдерживаемый гнев. - Ничего недозволенного.
Раймон смотрел на него твердо, взор был ясен как солнечный день.
- Ты их напугал.
Чего-чего, а этого Сарио никак не ожидал. У него брови полезли на лоб.
Раймон вздохнул, его губы тронула знакомая кривая улыбка.
- Сарио, все мы через это прошли. Даже я не исключение. Добродушно-ироничный тон не остался незамеченным, но Сарио был слишком зол, чтобы отдать ему должное, чтобы идти на мировую с единственным Вьехо Фрато, которого он считал своим другом (если только можно считать другом одного из тех, кто его третировал с детства).
- И все-таки как это понимать? - Сарио махнул рукой в сторону портрета. Помнится, я своими ушами слышал, что Чиева до'Сангва применяется в редчайших случаях - когда кто-нибудь из Одаренных своим возмутительным поведением угрожает безопасности семьи. Разве я когда-нибудь это делал? А?
- Это не Чиева до'Сангва, - сдержанно возразил Раймон. - Мы ничего такого не имели в виду. Это всего лишь предупреждение. И братья рассчитывают, что ты воспримешь его с пониманием.
Это было невероятно. И нечестно. Подло.
- Восприму с пониманием? То, что меня наказали за чьи-то страхи? - Сарио изумленно покачал головой; волосы, заждавшиеся стрижки, попали под развязанный ворот. - Раз вы на такое способны, вам бы не мешало посмотреть на себя. Я Признан в полном соответствии с обычаями, моя испытательная картина написана по всем правилам, и два месяца назад я принят в круг Вьехос Фратос. Тут комар носу не подточит, иначе бы я остался никем. Спрашивается, за что мне оказана такая честь, если вы меня боитесь?
- Сарио, ты считаешь это честью? Или только способом достижения цели?
Сарио заколебался, праведный гнев поумерился; вернулось уважение к незаурядному уму Раймона и напомнило: надо следить за языком.
- У всех у нас одна цель: чтобы Верховным иллюстратором опять стал Трихальва, чтобы мы помогали герцогам управлять...
- Но кое-кто боится этого, - перебил Раймон. - Серрано. И другие.
И тут Сарио не сдержался. Темперамент взял верх над осторожностью.
- Только не иллюстраторы! Разве не будет героем тот из нас, кто вернет семье утраченное положение?
- И этим героем хочешь стать ты.
- А почему бы и нет? - Сарио простер руки к Раймону. - Разве ты никогда не мечтал этого добиться?
Резкие черты лица семинно немного смягчились.
- Я в это верил.
В груди Сарио заклокотал смех и вырвался на волю. Отлегло от сердца кажется, он понят.
- Ага! Эйха, вот видишь? Мы с тобой не так уж несхожи.
- Но я не поставил перед собой такой задачи. - Снова в голосе Раймона появилась мягкая ирония. - Если бы завтра Бальтран до'Веррада умер, то, может быть... Но он не умрет, разве что от руки убийцы, да и это мало вероятно народ его любит и в обиду не даст. Нам остается ждать, когда его сын получит власть и назначит нового Верховного иллюстратора, а я к тому времени буду слишком стар.
Сааведра утверждала, что Сарио довольно часто выходит из себя, что люди в первую очередь обращают внимание на гнев, а не на значение его слов. Не без напряжения воли Сарио превозмог злость и вооружился здравым смыслом.
- С детства нам внушают, что мы больше годимся для живописи, чем любой другой род в Тайра-Вирте. Но если у кого-нибудь из нас появится мечта стать Верховным иллюстратором, его обязательно накажут.
- Не за мечту, - сказал Раймон. - За своенравие. За непочтительность. За слишком откровенные сомнения.., опасные сомнения в устоях семьи. За несоблюдение компордотты. За стремление взять судьбу Дара в собственные руки.
- Но ведь это мой Дар...
- Нет, Сарио, это наш Дар. - В голосе Раймона появился холодок.
Все-таки он - иль семинно и действует по поручению Вьехос Фратос.
- Вот за что ты понес наказание. Это не твой Дар, не твоя цель, не твое предназначение, а наши! Рода Грихальва. Мы этого добиваемся ради благополучия семьи, а не ради честолюбия кого-то одного. Сарио, не имеет значения. Одарен ты или нет. У тебя есть долг перед семьей, ты обязан трудиться вместе с ней ради возвращения того, что когда-то было нашим.
- И я этого добьюсь! - вскричал Сарио. - Раймон, не сажай меня на цепь! Дай мне выполнить долг, и я стану первым Грихальвой по правую руку от до'Веррады со времен нерро лингвы!
- Позволить, чтобы ты вырвал бразды из рук законного герцога? Сарио притих. Раймон - человек честный и приятный в общении, из Вьехос Фратос только он и годится для разговора по душам, но сейчас, в этот поразительный момент истины, Сарио увидел перед собой незнакомца. Способного язвить чужое тело посредством картины. Такого же, как и все, скованного своей беспомощностью перед обветшалыми суевериями и обрядами. Не ведающего подлинной силы... Сарио тихо спросил:
- Значит, вы этого боитесь? Что я захочу узурпировать власть герцога?
На лице Раймона пролегли суровые складки. Но голос остался мягким.
- Когда-то мы сами могли стать герцогами. Народ восхвалял Грихальву как своего спасителя, и сделай мы в ту пору иной выбор, наша судьба, наверное, сложилась бы совершенно иначе. Но Верро Грихальва погиб. Заслонил собою Ренайо до'Верраду от тза'абской стрелы и умер на руках герцога.
- И тем самым обрек нас на вечную роль прислуги, - с горечью сказал Сарио.
Раймон, немного помолчав, объяснил:
- Ты самый способный из нас, я еще не встречал Грихальву талантливее тебя. Но и опаснее.
Последнее слово ужалило как оса. Сарио был готов его услышать, но все-таки не ожидал такой боли.
- И ты меня боишься?
- Видишь ли, Сарио, та самая сила, которая побуждает тебя к действиям и питает честолюбие - Луса до'Орро, - способна сломать тебя, переделать до неузнаваемости. Чтобы честолюбие приносило реальную пользу, необходимо им управлять. Иначе оно так и останется не более чем задатком, эгоистичным стремлением к первенству.
- К власти, - сказал Сарио без обиняков.
"По душам, так по душам. Будем резать правду-матку".