Страница 51 из 56
В голове воцарилась тишина.
На бесконечно голубом еще пять минут назад небе начинали собираться темные мохнатые тучи. Наверное, сейчас пойдет дождь. Это и к лучшему, глаза уже устали щуриться от летней яркости и жара становилась невыносимой. Можно немного промокнуть, для разнообразия.
Первые капли попали на лицо. Тонкие, острые капли падали вскользь на открытые участки и заставляли тело покрыться холодными мурашками. Она поежилась. Захотелось укутаться во что-нибудь такое же мохнатое, как эти тучи, и продолжить наблюдать за изменениями природы. Но укутаться было не во что, а дождь становился все сильнее. Брата куда-то смыло. Он и раньше не любил дождь.
- Я тоже люблю дождь… Можно с вами помокнуть?
Ее предмет обожания, рыцарь пятнадцатого этажа. Она давно его не видела, думала даже, что он переехал. Он стоял совсем рядом и смотрел в ту же сторону, куда только что пристально смотрела она. Поскольку там ничего не было, кроме мокрого куста шиповника, он снова перевел взгляд на нее. Наверняка, на вид она была не лучше мокрого бездомного животного, но даже это ее сейчас не волновало.
- Вам тут не холодно?
Ей показалось лишним отвечать ему словами. Она просто смотрела и улыбалась. И улыбалась не потому, что так велел голос, а потому что ей просто этого хотелось.
- Мне показалось, вы кого-то звали. С кем-то разговаривали.
- Да. Я искала брата. Я его потеряла. Лет пятнадцать назад.
Он тоже ей тихо улыбнулся. “У него такой добрый взгляд, когда он улыбается” - пронеслось в голове. Это была первая конкретная мысль за последние пятнадцать минут.
- Мне хочется угостить вас кофе. Я почему-то думаю, что именно его вам сейчас не хватает для полного счастья.
- Вы правы. Чертовски правы. Только его.
- Я однажды пробовал пить его на улице в такую погоду, но привкус дождя не пошел ему на пользу. Тут за углом есть уютное место с большими витринами. Там тоже можно наблюдать за дождем. И кофе там вкусный. Сходим?
- Хоть на край света…
Он помог ей встать. Кусок коробки, служивший ей сиденьем, остался лежать на земле. Мокрый кусок картона. А остатки коробки, в которой лежали ее немногочисленные офисные вещи, стояли рядом. Они ей больше не были нужны.
Она обернулась, уходя, стараясь запечатлеть в памяти то место, которое принесло ей облегчение и стало началом чего-то нового. На картонке уже сидел брат. У него по лицу текли капли, но это были не слезы, а дождь. Он улыбался.
А она улыбнулась ему.
Глава XXXVII
Мир не рухнул.
Он продолжил существовать без ее прямого участия. Несколько дней или недель понадобилось на осознание и принятие этого факта. Несколько дней или недель тишины и пассивного наблюдения. Нам часто кажется, что круговорот событий, в который мы инертно закручиваем сами себя, не способен справиться без какого-либо звена. Чушь. Круговорот обладает точно такой же инертностью, как и мы сами, и ему просто некогда думать о том, что какая-то ничтожная его часть претерпела изменения. Он продолжает раскручиваться с нарастающей скоростью. Ты либо крутишься внутри, либо наблюдаешь снаружи. Каждый делает свой выбор сам. А за кого-то решают другие.
Звонок. Это мобильный. Где же он?
Она ни с кем не разговаривала по телефону с тех пор, как… Давно. В последние дни единственным человеком, с которым ей хотелось видеться - это был он. Рыцарь пятнадцатого этажа. Он становился все ближе и реальнее, и на смену ее воображаемым приключениям пришли настоящие встречи. Те самые встречи, когда бабочки порхают в животе и дрожь пробирает в коленях. Как в ее романах. Как в ее мечтах. Только наяву. Они виделись не слишком часто, но каждый раз это казалось ей чем-то несбыточным. Она ничего ему не рассказывала о себе, еще не пришло время открываться. Но рядом с ним возникало ощущение того, что ему ничего этого и не нужно знать, что он понимает ее без слов. Он смотрел ей в глаза, держал иногда ее за руку, а на прощание нежно целовал ее в щеку, обдавая горячим дыханием, от которого мутилось сознание. Он, оказывается, совсем не был женат, и та симпатичная девушка, с которой она его видела два раза, была его помощницей по работе. Даже если бы оказалась бывшей, это уже неважно. Сейчас же никого, кроме нее, нет. Он однажды признался, что давно наблюдал за ней, но ему почему-то казалось, что она не захочет с ним ни видеться, ни встречаться. Как будто что-то мешало. И лишь в тот дождливый день он почувствовал, что невидимый барьер рухнул. Если она улыбалась дождю, значит она не настолько далека от него и того мира, который он мог ей предложить. Он не очень охотно говорит на такие вещи, но иногда, в минуты особенной откровенности, при виде той безмятежной радости, которую она испытывает от таких нежных слов, он рассказывает ей о своих эмоциях. А она в такие моменты чувствует, что ее настоящая жизнь начинается только сейчас.
Вспоминая его, она улыбалась, и глядя на звонивший телефон, не очень понимала, почему ей кто-то звонит, зачем и кто там вообще.
На прямоугольном экране телефона настойчиво маячила фотография Рыжей, улыбающееся лицо которой вернуло ее к реальности.
Рыжая? Зачем она ей звонит? Она не имела причин не разговаривать с ней, к тому же на другом конце провода могло быть полезная для нее информация.