Страница 36 из 56
Тук-тук-тук.
Все органы ее чувств напряглись. Ей не послышалось? В дверь явно кто-то стучал, и стучал уже давно. Порядочные люди в такое позднее время по гостям не ходят. А если и ходят, то после нескольких стуков уже могли бы понять, что им тут не рады. Кто же это мог быть?
Она медленно завернулась в одеяло и сползла с кровати. Вышла из комнаты. Стук повторился. Он не нарастал и не затихал, три равномерных звука. Коридор в ее квартире был похож на тоннель, который при едва проникающем свете ночи и повторяющемся стуке напоминал сейчас дорогу в ад. Или в рай. Но вряд ли ей бы так повезло.
Только не сегодня. Сегодняшний день обещал быть лучшим в ее жизни. Она ждала его столько лет.
Пока она медленно продвигалась по коридору, словно в коконе, она несколько раз пыталась себя ущипнуть, надеясь, что это все-таки сон. Продолжение сна про облачко. Но она не просыпалась.
Дверь. Прямо перед ней. Снова стук.
Она отодвинула задвижку глазка так тихо, чтобы снаружи не услышали. У нее оставался шанс просто посмотреть, кто там, и не открывать эту дверь. Это ее исключительное право. Ее дом - ее крепость.
Свет в подъезде загорался от звукового датчика. Ее шевеления датчик зафиксировать не мог. Однако свет горел. Горел, как будто что-то нарушило ночную тишину подъезда. Ей не показалось. Снова стук и она вздрогнула так, что сердце остановилось на несколько мгновений.
В подъезде никого не было. Поле зрения глазка охватывало большую часть лестничной площадки и абсолютно никто в него не попадал. Взрослую человеческую фигуру не заметить было бы невозможно.
Она испугалась так, как очень давно уже не боялась. Наверное, в последний раз что-то похожее было в детстве. Мысли застряли в ее голове. Голос тоже замер.
Снова стук.
С нарастающим ужасом она услышала свой голос, и ей показалось, что он прозвучал отдельно от нее.
Это был он. Голос из детства. Такой родной. И ужасный.
Дальше все ее мысли накрыл туман. Она открыла дверь. Она знала, что этого не может быть. Она столько раз просила об этом Вселенную, и так часто представляла момент этой встречи, но сейчас холодный ужас сковал все рецепторы и она уже не понимала, что происходит вокруг.
На пороге стоял он. Ее братик. Такой же маленький, и жалкий, как в тот последний день. Сейчас, когда она так выросла, он казался еще более хрупким, чем был тогда. В своем черном строгом тщательно выглаженном маленьком костюме.
Это было невозможно.
Он смотрел на нее и в его глазах застыли невыплаканные детские слезы. Слезы обиды, печали и несправедливости. Слезы потерь.
Ни ответить, ни пошевелиться, ни даже подумать о том, что она должна делать, она не могла.
Она просто стояла и в оцепенении смотрела.
Она не произнесла ни звука. Но свет на площадке продолжал гореть. Датчик реагировал на него.
Он протянул к ней свою ручку. Маленькую белую ручку, в холодном свете лампы казавшуюся голубой. Слезы в его ясных глазках уже не стояли, а катились градом по нежным щекам, и невозможно было остановить этот поток. Рука приближалась все ближе.
Возьми ее. Обними его. Иди с ним. Он твой брат. Он не сделает тебе ничего дурного.
Это было выше ее понимания.
Последнее, что она почувствовала и запомнила - это холод его маленькой ручки, прикоснувшийся к ее онемевшим пальцам.
***
Звонок четырех будильников одновременно раздался из всех частей квартиры. Из тех разных мест, в которые она заботливо их разместила накануне вечером.
Однако звуки были другими. Не рядом, как обычно. А где-то вдалеке. Или сама она…
Она поняла, что лежит на полу в коридоре. Дверь в квартиру была плотно закрыта.
Она с ужасом вспомнила все события прошедшей ночи.
Это было взаправду или приснилось?
Если бы приснилось, она бы лежала в кровати, а не с рассеченным об угол банкетки при шоковом падении затылком. А в пальцах по-прежнему отдавался тот ледяной холод от прикосновения маленького холодного мертвого тела.
Почему закрыта дверь? Она этого точно не делала. Неужели соседи могли заметить и прикрыть? Но они бы наверняка попытались ей помочь, поскольку вид у нее, завернутой в одеяло и лежащей в странной позе в лужице запекшейся крови явно не внушал доверия.
Какая разница? Ты видела брата.
Она не могла его видеть и все же видела. Либо она научилась видеть призраков, либо к ее голосам прибавились зрительные галлюцинации, что в обоих случаях означало прогрессирование шизофрении и необходимость усиливать меры лечения, и, возможно, изоляция. Даже если она не причинит никому вреда, от увечий самой себе она не застрахована.