Выжить

Я опять вспомнил про Уилсона и испытал чувство гордости. Он всегда был бесстрашен. Всегда был готов броситься на любого врага. Даже на такого, кто в разы превышал его в размерах. Его смелости можно только позавидовать. И сейчас его нет...

Я утёр, вновь накатившие слёзы. Затем обернулся и мне стоило огромного труда остаться на месте. Я увидел Бриона и Имхада - двух выродков, которые разбили строй и побежали. Оголили фланг и погубили одного из тех, кто сейчас лежал передо мной.

- Я хочу убить их обоих, - прошептал я, не отводя взгляда. - Впервые испытываю такое чувство. Впервые хочу убить человека.

- Не надо, - тихо сказал Морванд. - Мы и так сегодня потеряли слишком многих. Они искупят свою вину... Я надеюсь.

- Держи их подальше от меня, если сможешь, Морванд. Я не знаю, смогу ли сдержаться.

- Хорошо, аниран. Выполню, - кивнул головой он.

- Как вы хороните ваши павших? - спросил я затем. - Сжигаете? Или...

- До следующего восхода солнца они должны быть преданы земле, - перебил меня он. - В полном боевом облачении. Только так дух бойца вознесётся и займёт своё место в рядах армии Фласэза. Потому нам надо поторопиться - земля промёрзла. Работы очень много.

- Вот пусть те двое и начинают, - я указал взглядом на братцев. - А если не выкопают - сами займут место в яме.

- Понял. Сделаем.

Кузнец убежал выполнять указания, а я отправился к Руадару. Горячий воздух натопленной избы на мгновение меня оглушил и я расстегнул зипун. Поморщился от боли и вспомнил, что ранен. Но прежде, чем вернуться к себе, переговорил с Руадаром. Тот отталкивал сновавших рядом баб, ни в какую не хотел лежать на месте и порывался выйти во двор, чтобы помогать. Успокоился лишь тогда, когда подошёл я. Я проверил повязку, сказал, что ему нельзя размахивать рукой, иначе кости неправильно срастутся, и попросил не горячиться. Выходить разрешил, но не участвовать в погребении. И это указание было выполнено со всей тщательностью.

Затем я вернулся к себе и очень долго пробыл в объятиях Дейдры. Мы сидели на кровати, обнимались, а я не отводил взгляда от погибшего в неравном бою матана. Уже не плакал, но боль от утраты ничем не мог заглушить.

- Я помогу, - сказала Дейдра, когда я с трудом стянул зипун. Осмотрела рану и убежала к знахарке. Вернулась с мазью и чистым лоскутом ткани. - Ты великий боец, Ваня, - прошептала она, осторожно обрабатывая рану. - Я всё видела. Ты один всех победил. Ты - настоящий аниран!

- Я только потому их и победил, что аниран, - равнодушно пожал плечами я. - Не было бы меня такого щита, мы бы все сейчас лежали на снегу с закрытыми глазами.

- Но он у тебя есть. У тебя, а не у кого-то другого. Значит именно ты великий боец. А возможно даже станешь...

- Дейдра! Прошу тебя! Я не желаю этого слушать! Никаких милихов сегодня.

- Извини. Не буду говорить.

- Как моё плечо? - уже более спокойно сказал я и погладил её по щеке, как бы извиняясь.

- Ничего страшного. Заживёт быстро. На тебе всё быстро заживает.

Я опять посмотрел на тело котёнка, вздохнул и высвободился.

- Спасибо, милашка. Но мне пора. Сейчас навещу Джона, а потом возьму лопату и предам Уилсона земле. Отдам последнюю честь. Он это заслужил.

- Я помогу!

Я не стал отказывать и согласился. Потребовал одеться теплее и ждать моего возвращения...

...Мелея хмуро посмотрела на меня, когда я торопливо закрыл за собой дверь, чтобы не терять ни капли тепла.

- Здравствуй, аниран, - она встала с чурбана, который стоял у изголовья кровати, и поклонилась. - С тобой всё в порядке?

- Со мной, да. А как Джон? - я подошёл ближе и увидел, что он всё ещё в сознании. - Почему он не спит?

- Я пока ему не даю, - ответила она. - Надо чтобы мазь схватилась. Боль сокращаю, давая регулярно вдохнуть "дыма забытья". Но спать пока нельзя.

- Я видел раны глубокие, - тихо прошептал я, чтобы лишь она меня услышала. - Ты их зашила?

- Пока только одну, - так же тихо ответила она. - Через некоторое время займусь следующей.

- Жить-то он будет?

- Не знаю, Иван. Не знаю. Вы, анираны, выносливы и сильны, но раны слишком опасны. Если за ним будет хороший уход, то со временем, возможно, он поправится. Но загадывать я бы не стала.

- Он должен жить, слышишь!? - зашипел я и вцепился ей в локоть. - Он ваш элотан! Вытащи его!

- Я сделаю всё, что смогу, - покорно сказала она и указала взглядом на Казинса. - Он зовёт тебя, Иван. Поговори с ним. Я разрешаю.

Джон хлопал сонными глазами и, улыбаясь, смотрел по сторонам, словно прибывал в каком-то своём весёлом мире. Но затем сфокусировался на мне и что-то тихо прошептал. Я наклонился ближе и только так смог расслышать его голос.

- Что там? Как ситуация?

- Под контролем, Джон. Под контролем. Мы победили.

- Потери есть? Что с Беатрис? Она жива? Почему ко мне не приходит?

Я проглотил комок и решил потери приуменьшить, чтобы зря не тревожить. Но соврать про Беатрис не было никакой возможности.

- Джон, мне очень жаль - Беатрис погибла. В бою пал Омрис и... и мой матан. Остальные отделались ранами. Нестрашными.

- Беатрис погибла? - от его лица отхлынула кровь и он посерел. Долго молчал, а когда начал говорить снова, слова давались ему намного сложнее. - Они шли за тобой... Они знали где ты... Река... Река замёрзла и вывела их...

- Думаю, так и было, - согласился я, отчаянно сопротивляясь чувству вины. Я сразу понял, как эти твари нас нашли и ругал себя последними словами за то, что не предпринял никаких мер. Мы могли хотя бы ловушек понаставить для предупреждения нападения. Но я обо всём забыл, предаваясь мужскому счастью в объятиях молодой девушки. - Прости меня, Джон. Это я виноват.

- Уже всё равно... - прошептал он и отвернулся. - Теперь ничего не изменить...

- Ты спас мне жизнь, Джон, - я осторожно сжал его ладонь. - А я ничем не могу тебе помочь. Скажи, что нужно сделать?

Казинс закашлялся и с трудом восстановил дыхание. Подскочила Мелея, поднесла к его лицу дымящий чайничек и принялась махать рукой, подгоняя дым. Джон судорожно вздохнул пару раз и удовлетворённо выдохнул.

- Успокой всех... - сказал он. - Скажи, что я в порядке... Разберись... - его глаза закрылись и он потерял сознание.

Мелея прислонила руку к его щеке и сказала:

- Пока хватит разговоров. Он отключился. Уходи пока. Я буду обрабатывать раны.

Я послушал её и вышел на двор. Серебристые туши и их конечности уже собрали в одну большую кучу. Мужики прохаживались рядом и плевали на них. Дагнар и Морванд командовали, из сарая уже несли сено для растопки, а остальные таскали брёвна.

- Надо сжечь их до самых углей, - сказал я, когда стал рядом. - Яму роют?

- Да, - ответил кузнец и кивнул в сторону, где располагалось поле. - Уже начали. Сейчас огонь разведём и присоединимся.

- Дайте мне лопату. Я тоже хочу помочь, - я шмыгнул носом, вспомнив про Уилсона. - Матан тоже отправиться с воинами в последний путь! И это не обсуждается!

Дагнар и Морванд переглянулись.

- Никто и не собирался спорить. Матан - воин! А каждый воин достоин уважительного погребения. Эй, Феилин, принеси лопату анирану...

Казинс обучил этих людей как самому термину, так и изготовлению. Морванд быстро схватил идею и обеспечил лагерь достаточным количеством штыковых лопат. Хоть полотно, конечно же, было не стальное, оно всегда справлялось с поставленными задачами. И вот сейчас, расчистив широкую площадку, десятки человек вгрызались в заснеженную почву у самой опушки леса недалеко от лагеря. Я молча работал наравне со всеми и старался не смотреть людям в глаза. Боль утраты глубоко сидела внутри. Я не хотел ни с кем разговаривать и не реагировал на попытки заговорить со мной. Люди восхищённо шептались, восхваляя анирана, но лучше мне не становилось.

Когда начало вечереть, огонь в лагере уже пылал во всю: тела тварей сжигали, постоянно подбрасывая дров. Копая яму, мужики работали посменно и лишь я не хотел делать перерыв. Не хотел возвращаться к Дейдре и телу котёнка, которое оставалось на столе. Это было слишком больно. Потому я копал, пил горячую настойку, которую приносили женщины, благодарил и продолжал копать дальше.