Страница 1 из 12

Подземная война

Тамоников Александр

Александр Александрович Тамоников

Подземная война

Глава первая

– Жаркий денек сегодня, Егор Филиппович, словно и не май на дворе… – Подтянутый капитан в общевойсковой форме обвел взглядом кабинет. Любителем чистоты и порядка его хозяин явно не был.

За окном второго этажа гудело шумное хозяйство – автобаза № 3 города Одессы. Ругались рабочие, активно используя возможности русского языка, сновали полуторки и шестиколесные «ГАЗ-ААА». Упрямо не заводился отслуживший свой век самосвал, отчего комментарии шоферов становились жестче и образнее.

Капитан плавно прикрыл дверь. Со стен живописно свисали лохмотья штукатурки, в углу стыдливо пряталась паутина. Но портрет отца народов присутствовал на видном месте – с него регулярно стирали пыль.

За столом сидел директор автобазы товарищ Калымов – грузный субъект в жилетке и пиджаке, обмахивался сложенной газеткой. Май 1944 года на юге страны выдался жарким, и не хотелось гадать, каким будет лето.

Директор оторвался от бумаг, удостоил посетителя небрежным взглядом: мол, вы таки по делу, товарищ, или просто гуляете?

– Капитан Огаревич, – представился посетитель. – Сигнальчик поступил по вашу душу, Егор Филиппович. – Капитан откашлялся, сделал несколько шагов. Поскрипывала кожа сапог.

В глазах директора автобазы блеснула тревога. Он нахмурился, отложил газетку, По сморщенному лбу поползла капля пота, преодолела переносицу, перебралась на прыщеватый нос. Директор раздраженно смахнул бусинку пальцами.

– По мою душу сигнальчик, уважаемый? – Директор автобазы сглотнул. – О чем вы, позвольте спросить?

– Не конкретно по вашу душу, – поправил капитан. – К вашей душе претензий не имеем – вы ответственный, добросовестный товарищ, имеющий неоспоримые заслуги перед Родиной. Не волнуйтесь, все в порядке, – капитан сухо улыбнулся. – Мы не собираемся доставлять вам неудобства, обычная проверка. Позволите присесть?

– Да, конечно… – Калымов вздрогнул и облизнул губы. От внимания капитана не укрылось, как он облегченно вздохнул – обычная реакция любого советского человека. Огаревич с удобством устроился на стуле, уставился в открытое окно.

Автобаза располагалась на улице Кожихинской, в двух шагах от Воронцовки и железной дороги. Предприятие было солидное, автопарк насчитывал тридцать транспортных средств специального назначения: вездеходы, бульдозеры, самосвалы. Освобожденной от оккупантов Одессе это требовалось как воздух, техника работала на пределе, остро ощущалась нехватка запчастей.

– Прошу прощения, товарищ капитан… В каком, говорите, ведомстве вы служите?

– Пока не говорил. – Капитан извлек из нагрудного кармана красное удостоверение. Тисненые буквы извещали недвусмысленно: «НКО, Главное Управление контрразведки СМЕРШ», Капитан Огаревич, оперативный отдел. – Посетитель закрыл корочки и убрал в карман. – Да вы не волнуйтесь, Егор Филиппович, повторяю, это обычная проверка. Поступил сигнал – мы обязаны среагировать.

Но директор автобазы не мог не волноваться. Он снова потел, делал страдальческую мину, пытался ее стереть, но лицевые мышцы не слушались. Военную контрразведку боялись все – и штатские, и военные. Репутация учреждения бежала впереди его конкретных дел.

– Я не понимаю… Может, объясните? Мы ничем таким не занимаемся, четко выполняем все постановления горкома и горисполкома… Трудимся без выходных, как и вся страна… Да, бывает, техника выходит из строя, сегодня утром сломался самосвал, но где, скажите на милость, брать запчасти? Что-то можем изготовить в своей мастерской, но далеко не все. Нам не хватает мощностей, оборудования…

– Поступил анонимный сигнал, – перебил его Огаревич. – Полагаю, его автор – работник вашего предприятия, решивший остаться в тени. Он сообщил, что в четвертом гараже имеется спуск в катакомбы и в нерабочее время его используют – наблюдается движение людей и грузов. Это происходит регулярно, как минимум дважды в неделю.

Скрипнула дверь – вздрогнул Калымов, раздраженно поморщился контрразведчик. Заглянула секретарша из приемной – ладно сбитая, с волнистыми кудряшками, далеко за сорок, но с остатками былой красоты на лице.

– Егор Филиппович, вы позволите?

– Что еще, Клавдия Игнатьевна? Не видите, я занят?

– Я очень извиняюсь, Егор Филиппович… – Секретарша мазнула любопытным взглядом посетителя. – Но это срочно, людям надо ехать, они ждут. Подпишите путевые листы и накладные на груз.

– Конечно, товарищ Калымов, занимайтесь работой, – улыбнулся капитан. – Не хочу вас отвлекать.

Но волнение не отпускало директора. Он вооружился перьевой ручкой, исподлобья уставился на секретаршу. Женщина сделала кроткое лицо, устремилась к нему со стопкой бумаг. Застучали каблучки по деревянному полу. Капитан задумчиво смотрел на женские формы: неплохой, весьма неплохой тазобедренный сустав…

Калымов размашисто подписывал бумаги, отбрасывал их на край стола. Секретарша поймала листы, снова глянула через плечо – и с любопытством, и с робостью, и с какой-то затаенной надеждой. Капитан был хорош собой, а большинству женщин сейчас так не хватало мужского внимания…

– Спасибо. Егор Филиппович, прошу простить, что отвлекла… – Секретарша еще раз глянула на посетителя и удалилась, призывно покачивая бедрами.

– Клавдия Игнатьевна, распорядитесь, чтобы никто не заходил, – бросил ей в спину Калымов. – Я занят, пусть ждут.

– Конечно, Егор Филиппович.

Дверь закрылась. Директор автобазы шумно выдохнул.

– Это поклеп, товарищ капитан, иначе не скажу… Анонимный донос? Ну, конечно, у меня хватает недоброжелателей… Взять того же Сидоренко, уволенного на прошлой неделе, – осуществлял левые рейсы на своей полуторке и тщательно это скрывал. А когда поймали, начал возмущаться – дескать, родители у него больные, сестра калека… В четвертом гараже, говорите? Этой частью автобазы заведует товарищ Рыхлин, ответственный и добросовестный сотрудник, член партии, между прочим. Не думаю, что он устроил в своей вотчине что-то запрещенное, в это невозможно поверить. Лично мне об этом ничего не известно. Это правда, товарищ, я не лукавлю. – Калымов отчасти справился с собой и даже подбоченился. – Мы не занимаемся незаконными вещами. Я не спорю, возможно, в гараже и существует проход в городские катакомбы. Но вы же знаете этот город. Где их нет? Повсюду эти лазы, шахты. Вы вспомните, как строилась Одесса. К тому же наши здания возведены из ракушечника, а это значит, каменоломни в районе более чем вероятны, не вижу в этом ничего необычного…

– Что скажете про товарища Рыхлина?

– Старательный, порядочный работник. Характер крут, прогулов и пьянства не терпит, держит работников в узде. Воевал до 43-го года, но зимой застудил легкие и был комиссован. Местный житель, проживает на Складской улице…

– Позволите осмотреть гараж?

– В чем вопрос, товарищ капитан? Можете это сделать прямо сейчас, я прикажу оказать вам помощь. Вы… один будете осматривать? – Директор автобазы растерянно заморгал.

– Со мной два красноармейца, они на улице. Скоро подъедут другие члены опергруппы – их задержали дела.

– Как скажете, товарищ, готов оказать нашим органам всяческое содействие.

Капитан поднялся, хрустнули коленные суставы, подошел к окну. Во дворе было людно. На площадке перед гаражом стоял мощный четырехосный грузовик ЯГ-12, переделанный в самосвал. Машина смотрелась неважно. Эти монстры выпускали в начале 30-х годов. Данный экземпляр насквозь проржавел – особенно двери кабины и колесные диски. В машине копались механики. Крышка капота торчала в небо под углом сорок пять градусов – словно ствол зенитки. Над въездом в гараж № 1 алел транспарант: «Все силы тыла – на помощь фронту!» Облезлые ворота украшал плакат, изображающий женщину с мужественным лицом и пачкой лотерейных билетов. За спиной гражданки скакала кавалерия и летели истребители. Рисунок сопровождался надписью: «Приобретайте лотерейные билеты! Участием во второй денежно-вещевой лотерее поможем фронту!»