Страница 3 из 10
Именно практика развитых стран Западной Европы и США периода активной либерализации 1980-х годов послужила образцом для интеллигенции СССР, когда её наиболее активными представителями, в том числе в руководстве Коммунистической партии Советского Союза (КПСС), был инициирован так называемый «переход к рынку». Но в современной России, в отличие от социализированных стран Западной Европы, всячески оптимизировался (сокращался) социальный аспект их модели. Особо это касается участия различных институтов, представляющих интересы наёмных работников, в управлении предприятиями, экономикой и государством. Например, для сравнения: в Федеративной Республике Германии (ФРГ) законом 1976-го года для всех предприятий с численностью более 200 человек «…предписывается так называемое “со-управление”, которое привлекает к участию в управлении акционеров, хозяев, окружение и профсоюзы». В наблюдательных советах компаний обязательно должны быть 50 % представителей наёмных работников. Кроме того, имеется избираемый работниками «…совет предприятия, без которого не могут решаться важнейшие социальные вопросы»[4]. Ничего подобного в современной России нет, а в советах директоров крупных компаний заседают в основном представители акционеров США, Англии, Германии и других стран.
Как происходил сдвиг неограниченного капитализма к социализированному капитализму
Распространению и принятию концепции социального рыночного хозяйства предшествовали десятки лет жестокой классовой борьбы, обусловленной тяжёлым положением рабочего класса при «неограниченном» капитализме. Наибольшим влиянием среди рабочих и сочувствующих им слоёв обладал с семидесятых годов XIX века до середины ХХ века марксизм, обосновавший историческую необходимость ликвидации частной собственности в результате социалистической революции, назревающей в силу свойственных капитализму противоречий. Основное противоречие, зафиксированное Марксом, было между неограниченностью власти стихийно развивающегося частного капитала и порождаемыми его развитием общественными силами и потребностями, противоречие между капиталом и трудом.
Главной силой антикапиталистической революции должен был стать рабочий класс, с одной стороны, наиболее сконцентрированный и организуемый капиталом, а с другой стороны, подвергающийся тяжёлой эксплуатации. Фактическое развитие Европы подтверждало эти прогнозы марксистов. Бедствия рабочих многократно увеличились в ходе Первой мировой войны, унесшей жизни 37-ми млн человек. Кардинально изменилась ситуация лишь после российского Октября 1917-го года и революции в Германии, Венгрии, Финляндии, а также революционных событий в других странах Европы и Азии. Революционные события охватили большую часть Европы, а в России революция победила. Эта победа и дала действительно мощный толчок к необратимым изменениям во всем мире и социально-политическим отношениям в Европе, вызвавшим трансформацию неограниченного капитализма в социальное государство. Концепция социального государства и его реализация отнюдь не явилась подарком правящих классов народам Европы. Она стала прямым следствием борьбы широких масс за расширение демократических прав (за прямое, равное и полное участие взрослого населения в выборах представительных органов власти), борьбы профсоюзов за право рабочих на забастовки и за повышение оплаты труда, борьбы революционных и реформистских партий за власть и изменение характера капитализма. На это повлияли также успехи экономического развития СССР в 30-е годы на фоне кризиса капиталистических экономик в 1929–1934-м годах и впечатляющей победы советского социалистического строя в тяжелейшей антифашистской войне 1941–1945-го годов.
«Новый курс» Ф. Рузвельта в США в 1930-е годы, резко повысивший роль государства в американской экономике и усиливший социальную составляющую государственной политики, также явился ответом, с одной стороны, на мировой экономический кризис, а с другой стороны, на экономические успехи СССР. Влияние опыта СССР вполне очевидно, например, в следующих словах Ф. Рузвельта в ежегодном обращении к Конгрессу в 1935-м году: «Американцы… должны отказаться от идеи накопления богатства, которое в силу чрезмерных прибылей приводит к несправедливому распределению власти… Нуждающиеся люди не могут быть свободными. Повсюду социальная справедливость стала реальной целью, а не призрачным идеалом. Основная обязанность государства и гражданского общества – использовать власть и распределять ресурсы так, чтобы уничтожить бедность и голод и обеспечить стабильный источник средств к существованию, защиту против превратностей жизни, гарантии адекватных условий жизни»[5].
После Второй мировой войны соревнование с социалистической системой заставило европейские страны при мощной поддержке США обратить силы государства на регулирование в целях экономического развития, на обеспечение инвестирования в экономику, образование и здравоохранение, в обеспечение высокой занятости, а также на повышение доходов и заработной платы и создание системы социального страхования. В США происходили аналогичные процессы. Доля государственной собственности в экономике развитых западных стран повысилась до 25-35 %, а доля национального дохода, перераспределяемого государством, повысилась до 35-65 % в зависимости от страны. Повышение благосостояния всех слоёв населения было в той или иной форме провозглашено целью экономического развития и государства. И благосостояние действительно росло достаточно высокими темпами на фоне укрепления институтов представительной демократии и институтов регулирования экономики. Перестала существовать неограниченная частная собственность, собственность государства росла опережающими темпами, демонстрируя подчинение функционирования частной собственности общественным задачам без её уничтожения. Фактически происходило постепенное поэтапное ослабление роли частной собственности в условиях государственного регулирования и в интересах всех классов и слоёв общества. Таким образом, к концу 60-х годов ХХ века в развитых странах мира неограниченный капитализм как неограниченная власть капитала перестал существовать. Экономисты-теоретики на Западе стали говорить о «смешанном капитализме», стала выдвигаться идея конвергенции социализма и капитализма. Хотя преодоление неограниченного капитализма представляло собой лишь определённую стадию движения к социализму, подтверждая слова В.И. Ленина о том, что социализм сейчас смотрит из всех окон империализма. Некоторые эксперты считают, что если нет господства частной собственности, если система представительной демократии обеспечивает представительство интересов трудящихся таким образом, что они реально влияют на принимаемые решения, если государство перестало быть только «аппаратом по делам буржуазии» и обеспечивает развитие в интересах большинства населения, рост его доходов и социальных гарантий, то налицо определённый этап становления господства общества над экономикой и рынком и движения к социализму. Но при этом надо ясно видеть, что понятие «социальная рыночная экономика» имеет смысл только лишь по отношению к населению соответствующего конкретного государства. На мировой арене развитые страны Запада ведут себя империалистически с целью эксплуатации новых развивающихся и зависимых менее развитых стран, борясь за мировые рынки сырья, сбыта, инвестиций, навязывая менее развитым и менее сильным конкурентам свою волю, в том числе и путём заговоров, бомбёжек и вооружённой агрессии.
Не следует преувеличивать степень «социалистичности» западного общества, в котором велика пропасть между узким слоем богатых и основной массой населения, которое в определённой степени эксплуатирует страны Третьего мира, где не достигнута всеобщность труда, а распределение происходит не по труду, а «по собственности», где средства массовой информации умело манипулируют массами. Более того, крушение социализма в СССР и ряде других восточноевропейских стран открыло путь для успешного контрнаступления капитализма, который теперь получил название «неолиберализма»[6], что привело к сокращению социальной поддержки населения со стороны государства, уменьшению государственного сектора в экономике и степени её регулирования со стороны государства. Но пока коренного слома системы социального рыночного хозяйства в этих странах не произошло.
4
Альбер М. Капитализм против капитализма. – СПб.: «Экономическая школа», 1998. – С. 124.
5
Цит. по: Харвин Д. Краткая история неолиберализма. актуальное прочтение. – М.: Поколение, 2007. – С. 244.
6
См.: Харви Д. Краткая история неолиберализма. актуальное прочтение. – М.: Поколение, 2007.