Проклятая статуя

– Дочка, что происходит? Почему Ливари обвиняет тебя, а ты молчишь?! – воскликнул встревоженный отец, подходя к склепу.

Взмахнув рукой, маг остановил его. Сняв с Тимилии золотые украшения, Ливари заставил её подняться по ступеням и встать между двумя нишами.

– Ты будешь всё слышать и понимать, но не сможешь сойти с этого места. Пусть проклятие веками держит твою душу в тисках камня, что бы красоту нашего мира ты видела, но не могла прикоснуться к ней, – сказал маг.

Чувствуя, как кровь застывает в её жилах, Тилия перевела взгляд с отца на матушку, а затем на свою сестру, веря в то, что она не позволит свершиться несправедливости.

– Однако я не так жесток, как ты. Я позволю вновь дышать и ходить, если тебе принесут клятву верности и закрепят её кровью. Тогда каменные оковы падут, и ты последуешь за тем, кто изберёт тебя своей судьбой, и будешь с ним, пока не исполнишь его заветной мечты. Затем душа твоя достигнет ада или рая и это уже не мне решать, – добавил слуга короля.

Часовня качнулась и, подтянув к себе хрупкую фигурку, обволакивая её белыми клубами тумана, превратила в статую. Осознав, что стало с Тилией, Жемия без чувств упала на землю, а Хардок, ожив по разрешению Ливари, подбежал к склепу и коснулся дрожащей рукой лица статуи.

– Дочка, доченька, – прошептал он.

Гости Песинга с ужасом глядели на Ливари и на то, что слуга правителя сотворил с синеглазой красавицей. Подойдя к отцу Гердерика, маг сказал:

– Не стоит считать, что сёстры разные. У них один отец и мать, а значит, и мысли и поступки одинаковые.

– Прочь из проклятого дома! – вскричал герцог, уводя наследника.

– Но, мы помолвлены, – возразил Гердерик, идя за ним к калитке.

– Я расторгаю помолвку! – ответил ему глава рода, удаляясь от склепа.

– Не покидай меня! – вскричала Радексна, но сын, покорный воле отца, даже не обернулся.

Слуги, перенесли Жемию в её покои, а гости быстро покинули поместье. Кухарка спросила Хардока, стоит ли ей отыскать лекаря и граф, вздрогнув, обернулся и побежал к замку, из которого уже выходил Ливари.

– Остановись! Кто дал тебе право карать невиновных?! Верни мне дочь! – потребовал Хардок.

– Она наказана по справедливости, – возразил маг.

– Кто это подтвердил?! Никто! Мы даже не знаем, где Милиарк. Нужно его найти и он докажет, что моя девочка невиновна!

– Тело Тимиролла в озере напротив часовни, – сказал маг.

– Это неправда!

– Идём, и сам увидишь, – произнёс Ливари и проследовал в парк.

Нырнув в озеро в том месте, где указал им Эфтиан, двое из слуг Хардока вытащили на берег тело Милиарка. Ужаснувшись, граф воскликнул:

– Но, это не доказывает, что он погиб из-за моей дочери!

– Я подтверждаю, – заявил маг короля.

– Нет, нет. Тимилия невиновна, нет. Клянусь честью моего рода!

– Любой отец верит в невиновность своего сына или дочери, пока сам не убедится в их подлости, но и тогда пытается защитить, – промолвил Ливари, понимая чувства графа.

– Я знаю, на что способна Тия и утверждаю, что в этих преступлениях нет её вины. Нет, ты ошибся, маг! Творец свидетель моим словам, моя доченька добра и честна, Тимилия наша отрада и сокровище рода Песинг! Ты покарал невинную душу, отпусти мою девочку! – воскликнул несчастный отец.

Покачав головой и приказав положить Милиарка в металлический гроб, что бы отвезти в замок Тимиролл, маг вернулся в столицу. В тот же день он сообщил правителю, что возмездие свершилось, и дочь Хардока наказана.

Прошли годы. Цветущая весна сменялась жарким летом, а ветреная осень снежной зимой. Однако это не повлияло на ледяной холод, сковавший тело и душу Тилии оттого, что она видела перед тем, как каменные оковы лишили её жизни. Это было лицо сестры. Радексна не была испугана или огорчена, как её отец и гости, стоящие около озера. Она усмехалась, ведь ей удалось обмануть мага и свалить вину на сестру. Тия ответила за её грехи и теперь Радексна свободна и может выходить замуж за кого хочет. Избавившись от сестры, которую ненавидела, она стала единственным ребёнком в семье, и теперь любовь Хардока и Жемии достанется только ей одной.

Боль в висках сдавила голову и Тимилия упала на колени.

– За что ты так со мной жестока, сестра? За что? Я ведь тебя так любила, – прошептала Тилия, и горькие слёзы потекли по щекам при воспоминании об отце.

Сквозь потоки дождей, разрезающие небосвод молнии и порывы ветров, приносящих листву, ветки и наметающих сугробы, Тимилия видела Хард ока, приходившего к часовне до самой смерти. Граф не поверил в то, что воспитал чудовище, даря дочери только любовь. Чувствуя, что скоро умрёт, он написал письмо королю и просил прислать в поместье Ливари. Помня заслуги графа перед королевством, правитель исполнил просьбу своего подданного.

Приведя мага к часовне, отец вновь потребовал вернуть ему дочь.

– Ты сошёл с ума от горя. Я могу понять тебя, но менять ничего не стану.

– Моя Тия невиновна в том, за что несёт наказание. Долгие годы я думал о том, что случилось, сомневался и проверял, пока сам не убедился. В том, что погибли те трое, есть моя вина, – сказал граф.

– Твоя? – удивился Эфтиан.

– Да, я плохо воспитал дочь.

Ливари покачал головой, убеждаясь в том, что Хардок потерял разум и не осознаёт, что говорит.

– Не смотри на меня, как на умалишённого. Я утверждаю, что моя Тимилия невиновна. Да, слишком много подлости и несправедливости в мире и они не миновали этого дома, заразив своим ядом мой род. Ты ведь приехал в замок, когда состоялась помолвка моей старшей дочери. Помнишь ли ты об этом?

– Помню.

– Радексна старше Тии на два с половиной года. Она была красива и много мужчин просили у меня её руки, будучи очарованными ею, как Милиарк.

– Милиарк? – переспросил Ливари.

– Да, это в Радексну влюбился Тимиролл и ей приносил дары.

– Что? Почему ей, украшения же были у Тилии.

– Успокоившись, я начал искать доказательства вины или невиновности моей малышки: расспросил слуг и гостей, посещавших мой замок, которые позволили мне после твоего обвинения войти в свой дом. Выяснилось, что три девушки видели, как Милиарк оказывал Радексне знаки внимания, а она его сначала поощряла, а потом отталкивала, – рассказал Хардок.

Маг удивлённо посмотрел на статую.

– Тимилия была чиста и добродушна, она безгранично доверяла сестре и любила её. Не знаю что произошло, но считаю, она взяла вину Радексны на себя, не понимая всей серьёзности положения. Тилия не хотела, что бы тень подозрения упала на сестру, ведь состоялась её помолвка, – добавил граф.

– А где она сейчас? – спросил Ливари, вспомнив, каким спокойным было сердце Тимилии, когда он обвинял её.

– Радексна уехала и живёт на восточной границе королевства. Я написал, что умираю и передаю сокровища рода Песинг в храм, но она приедет.

– И зачем ей приезжать, проделав столь долгий путь?

– Что бы получить то, к чему всегда стремилась. Золото для неё важнее всего на свете. Покинув поместье после вашего отъезда, дочь отправилась в столицу, но восемь лет Радексна не могла выйти замуж, постоянно требуя, что бы я высылал ей золото. Потом она стала женой торговца и уехала с ним.

– Оставив вас с женой? – удивился слуга короля.

– К тому времени я уже овдовел. Жемия не вынесла разлуки с дочерьми и через два года умерла.

Маг нахмурился, чувствуя, что Хардок не лжёт ему. Неужели он совершил ошибку и наказал не ту девушку, что погубила Тимиролла? Нет, отец хочет оправдать дочь, что была радостью в его жизни, подумал Эфтиан.

– Я докажу тебе, что Тимилия ни в чём невиновата, – добавил граф, нежно коснувшись рукой головы статуи.

– Каким образом? – поинтересовался Январи.

– Когда приедет Радексна, я приведу дочь к часовне и заставлю сказать правду.

– Даже, если всё было так, как ты считаешь, ничего уже не изменить.

– Нет, ты снова ошибаешься. Моя девочка успокоится, ведь там, в глубине камня, душа Тилии не знает покоя. Я должен исполнить родительский долг, потому что не уберёг её от беды, от предательства сестры и ранней гибели. В жизни Тии не было весны, любви и радости материнства. В этом моя вина и твоя тоже.