Страница 45 из 101
- Чепуха! Друзьям мы всегда рады. - Рорк налил в бокал вина и протянул его гостье. - Видимо, вам с Евой есть о чем поговорить, так что я, пожалуй, пойду.
- Нет, не надо. - Надин глубоко затянулась. - Господи, какой чудесный табак! Я таких в жизни не пробовала. Нет, Рорк, не уходи, - снова попросила она. - Даллас все равно тебе все рассказывает.
На лице Рорка отразилось удивление.
- Разве?
- Нет! - решительно возразила Ева. - Я рассказываю ему далеко не все. А о тебе рассказала только потому, что он был связан с Драко и знаком с тобой.
- Да ладно, какая разница... - Надин слабо улыбнулась. - Унижения воспитывают характер.
- Тебе нечего стыдиться. Жизнь смертельно скучна, если, оглядываясь назад, ты видишь, что тебе нечего стыдиться и не о чем жалеть, - философски заметил Рорк.
Надин снова улыбнулась, но на сей раз не так вымученно.
- Ты заполучила настоящее сокровище, Даллас. Нет ничего дороже, чем мужчина, который умеет сказать нужные слова в нужное время. Что ж, Ричард Драко - это как раз то, о чем я жалею и чего я стыжусь. И я хочу спросить тебя... Скажи, Даллас, я - в беде? Я знаю, что ты не обязана говорить мне это и, возможно, даже не имеешь права. Но я не могу не спросить.
- А что говорит твой адвокат?
- Советует не слишком сильно волноваться и разговаривать с тобой только в его присутствии. - Она мрачно улыбнулась. - Но если я буду следовать его советам, я попросту сойду с ума.
- Я не могу вычеркнуть тебя из списка подозреваемых, - откровенно призналась Ева, и Надин, закрыв глаза, кивнула. - Но в первой части твой адвокат, несомненно, прав.
Надин поднесла бокал к губам, чуть не расплескав вино. Ева тем временем продолжала:
- Для меня очень много значит мнение Миры. А она считает, что ты не способна на хладнокровное, спланированное убийство. Это мнение разделяет и наш начальник - если не на профессиональном, то, по крайней мере, на человеческом уровне.
- Спасибо тебе. Спасибо. - Надин прижала пальцы к виску. - Я постоянно твержу себе, что скоро все это закончится. Что ТЫ это закончишь. И все равно в мозгу словно огонь горит!
- Извини, но мне придется подлить в этот огонь масла. Тебе известно, что у Драко есть видеокассета, на которой фигурируешь ты?
Надин наморщила лоб. Ее рука упала на колени.
- Кассета? А-а-а, ты, наверное, имеешь в виду записи моих передач?
- Нет, - сказала Ева, - обычно такие записи называются порнографическими.
Глаза Надин округлились и остекленели, а затем прояснились, и Ева увидела в них именно то, что надеялась увидеть: шок, ярость, растерянность.
- У него были записи того, как... Он снимал, когда мы... - Надин в бешенстве смахнула на пол свой бокал. - Он записывал, как мы... Господи, какая тварь! Ведь это же настоящий извращенец!
- Ну, тут ты перегнула палку, - проговорил Рорк, и Надин, полыхая от гнева, уставилась на него.
- А как ты назовешь подонка, который снимает женщину в своей постели втайне от нее? Подонка, который получает от этого какое-то нездоровое наслаждение? Это ведь хуже, чем изнасилование!
Произнося эту яростную тираду, Надин жестом обвинителя ткнула пальцем в грудь Рорку, поскольку в этой комнате он являлся единственным представителем сильного пола.
- Если бы ты устроил что-нибудь подобное с Даллас, она дала бы тебе такого пинка, что ты летел бы до Техаса. То же самое мне бы хотелось сделать с Драко. Хотя нет. Я бы лучше ухватила его за член и стала выкручивать - до тех пор, пока он не отвалится.
- Учитывая данные обстоятельства, я не хотел бы оказаться на его месте.
Обессиленная этой вспышкой гнева, Надин тяжело вздохнула и снова обратилась к Рорку, но уже совсем другим тоном:
- Прости, пожалуйста, я не хотела на тебя набрасываться. Ты тут совершенно ни при чем. - Пытаясь овладеть своими чувствами, она походила по комнате, а затем повернулась к Еве: - Наверное, теперь я переместилась на несколько строчек вверх в твоем списке подозреваемых?
- Совсем наоборот. Я уверена, что если бы ты знала о существовании этой записи, то уже давным-давно отрезала бы Драко яйца бензопилой. Ты бы не позволила, чтобы его отправил к праотцам кто-то другой. Так что сейчас ты лишний раз убедила меня в том, что я не ошибаюсь на твой счет.
- Что ж, выходит, я молодец? Ура! - Надин снова упала в кресло. Насколько я понимаю, видеозапись приобщена к вещественным доказательствам?
- Этого требует закон. Но уверяю тебя, Надин, ее никто не будет смотреть ради развлечения. Если это послужит для тебя хоть каким-то утешением, могу сказать: твое лицо там видно очень редко. Драко установил камеру таким образом, чтобы в центре кадра находился он сам.
- Да, это на него похоже. Послушай, Даллас, но если эта кассета попадет журналистам...
- Не попадет. Если хочешь моего совета, возвращайся к работе, иначе у тебя скоро крыша поедет. А мне позволь делать свое дело. Поверь, у меня это неплохо получается.
- Если бы я этого не знала, то сидела бы сейчас дома и накачивалась транквилизаторами.
Тут вдруг Еву осенило:
- Послушай, а ты не хочешь поучаствовать в девичнике?
- Что?
- Мэвис и Трина уже все устроили. У меня на это нет времени, так что замени меня.
- Да, мне не помешало бы расслабиться.
- Вот и замечательно! - Ева вскочила на ноги. - Ты почувствуешь себя новым человеком. Пойдем, я тебя провожу.
Через несколько минут Ева вернулась в залу, удовлетворенно потирая руки.
- Здорово придумано, лейтенант, - похвалил ее Рорк.
- Да, в хитрости мне не откажешь. Они там плещутся и выглядят совершенно счастливыми, а я наконец могу заняться работой. Не хочешь посмотреть видео?
- С участием Надин? С удовольствием! Если только ты принесешь попкорн.
- Все мужчины - извращенцы. Нет, это не с Надин, шутник ты эдакий. Но попкорн - неплохая идея.
* * *
Конечно, ей бы надо было просмотреть эту кассету с записью спектакля в своем рабочем кабинете, но вместо этого Ева уютно устроилась на мягком диване, с пакетом попкорна, и смотрела на экран огромного телевизора. Изображение было настолько качественным, что можно было рассмотреть даже самые мельчайшие детали.
Элиза явно наслаждалась ролью сиделки, приставленной к сэру Уилфреду. Ее костюм был превосходен, волосы стянуты консервативным пучком на затылке, губы - трубочкой. Она говорила тоненьким сварливым голосом, каким родители иногда говорят с непослушными чадами.