Страница 87 из 95
- Вы помните что-нибудь из того, что он говорил? Хотя бы что-нибудь.
- Он сказал, что я прекрасна. Он знает, как сделать меня еще прекраснее. Сказал, что любит меня, только меня. Это настоящая любовь, он хочет, чтобы я была его единственной любовью. Другие для него не имеют значения. Только я. Он продолжал говорить, но я не могла отвечать. Он сказал, что все его прежние возлюбленные мертвы, потому что они не были настоящими. Они не были чисты и непорочны... Нет!
Неожиданно она вырвала руку и попыталась встать, но Ева придержала ее за плечи.
- Все в порядке. Вы в безопасности. Я знаю, Пайпер, что он сделал вам больно. Я знаю, как вы измучены. Но теперь вам не надо ничего бояться. Смотрите на меня, говорите со мной. Я не позволю больше никому обидеть вас.
- Он привязал меня! - Слезы ручьями текли у Пайпер по щекам. Привязал к постели и стал снимать с меня одежду. Я умоляла его не делать этого, ведь он был моим другом!.. Потом он разделся. Ужасно! Там была видеокамера, и он позировал перед ней. Улыбался и говорил, что я была плохой девочкой. Его глаза... Что-то страшное было в его глазах. Я кричала, но никто не мог услышать меня. Где Руди?
- Я здесь. - Он с трудом смог произнести эти слова и поцеловал ее в лоб. - Я здесь.
- Он делал со мной ужасные вещи. Он изнасиловал меня, мне было так больно... Он сказал, что я проститутка. Большинство женщин - проститутки, они лишь притворяются, что они актрисы. И мужчины правы, когда используют их, а затем бросают. Я действительно чувствовала себя проституткой, и он мог делать со мной все, что захочет. И он делал, он продолжал делать мне больно! Руди, я все время звала тебя, чтобы ты остановил его.
- Руди пришел, - сказала Ева. - Руди пришел и остановил его.
- Руди пришел?
- Да, он услышал вас и пришел вам на помощь.
- Он остановил. Да, он остановил. - Пайпер вновь закрыла глаза. Потом послышались крики, шум. Кто-то очень громко кричал, очень громко. Кричал о своей матери. Больше я ничего не помню.
- Хорошо. Вы все отлично рассказали.
- Вы не позволите ему вернуться? - Ее пальцы крепко сжали руку Евы. Вы не позволите ему найти меня?
- Нет, я не позволю ему вернуться.
- Он чем-то накрыл меня, - вспомнила Пайпер. - Он чем-то поливал меня. - Она брезгливо поморщилась. - Что-то вливал в меня. Его тело было чем-то намазано. У него была татуировка на бедре.
Ева удивилась: она точно помнила, что на видеопленках у него не было татуировки.
- Вы помните, как она выглядела?
- Это была надпись "Моя единственная любовь". Он специально показывал мне ее, говорил, что это новая татуировка, настоящая, а не временная. Потому что он очень устал от временных отношений с теми, кого любит. А я плакала, говорила, что никогда не обижу его. Потом он тоже заплакал: сказал, что знает это и очень сожалеет...
- Вы можете вспомнить что-нибудь еще?
- Он сказал, что я буду любить его вечно, потому что он будет у меня последним. И он будет всегда помнить обо мне, потому что я была его другом. - В ее глазах опять мелькнула тревога. - Он собирался убить меня! Он больше не был Саймоном, лейтенант. Человек, который делал это со мной, мне незнаком...
- Вам больше нечего бояться. Я вам обещаю.
Ева поднялась и внимательно посмотрела на Руди.
- Давайте выйдем на минуту, пусть доктор осмотрит вашу сестру.
- Я сейчас вернусь. - Он прижался губами к ладони Пайпер. - Я буду за дверью.
Они вышли в коридор, и Ева закрыла дверь.
- Я не хочу оставлять ее, - пробормотал Руди.
- Ей необходимо поговорить с кем-нибудь.
- Она уже достаточно наговорилась. Она рассказала вам все. Господи!
- Ей нужен хороший психолог, Руди. Ей необходимо лечение. Если вы сейчас увезете ее отсюда, это вряд ли поможет ей быстро справиться со своими проблемами. Пару дней назад я дала ей свою визитную карточку с координатами и именем одного доктора. Свяжитесь с доктором Мирой, Руди. Она поможет вашей сестре.
Руди открыл было рот, потом закрыл. Казалось, он пытается сделать какое-то усилие над собой.
- Вы были очень добры к ней там, в палате. Очень добры. Я ведь только теперь понял, почему вы так резко и непримиримо говорили со мной все это время. Вы считали, что я виноват в том, что... что произошло с другими. Я хочу, чтобы вы знали: я благодарен вам.
- Вы будете благодарить меня, когда я его схвачу. Скажите, Руди, вы ведь хорошо знаете его?
- Думал, что знаю...
- Куда он мог пойти? Есть ли какое-нибудь место? Человек?
- Раньше я бы сказал, что он может пойти к нам с Пайпер. Мы много времени проводили вместе - на работе и вне ее. - Он закрыл глаза. Господи, ему ведь ничего не стоило доставать списки знакомств! Никому бы не пришло в голову задавать ему никаких вопросов. Если бы я сказал вам тогда об этом, если бы я попытался помочь, вместо того чтобы защищать себя и свой бизнес, я бы смог избежать всего этого...
- Помогите мне теперь, Руди. Расскажите мне о нем и его матери.
- Она покончила с собой. Я не знаю, известно ли это кому-нибудь, кроме меня. - Руди в задумчивости потер переносицу. - Однажды вечером он многое рассказал мне о ней. Она была больным человеком, психически больным. Саймон обвинял в этом отца. Когда он был ребенком, его родители развелись, и мать так и не смогла оправиться от этого. Она все время верила, что его отец однажды вернется.
- Ее единственная истинная любовь?
- Боже! - Он закрыл лицо руками. - Да-да, наверное. Она была актрисой - не слишком удачливой, но Саймон считал, что она была прекрасной актрисой. Он боготворил ее. Но она часто расстраивала его своим поведением. Она постоянно впадала в депрессию и старалась забыться в объятиях других мужчин. Саймон, вообще-то, был очень терпимым, но в этой области он мыслил крайне категорично. Она была его матерью и не имела права на сексуальные отношения с мужчинами. Он только однажды говорил со мной на эту тему, вскоре после ее смерти. Она повесилась. Он нашел ее утром в Рождество.
* * *
- Все сходится, - заметила Пибоди, пока Ева боролась с жуткими пробками на дороге. - У него был эдипов комплекс. В каждой новой жертве он видел свою мать. Это ее он наказывал - и любил. В нем жили двое мужчин: одним был он сам, другим - его отец.