Страница 86 из 95
Ей было восемь лет - одинокая, разбитая девочка, даже не помнившая своего имени...
Слава богу, Пайпер проснется в совсем других условиях. Сейчас рядом с ее кроватью сидел брат, он нежно держал руку сестры, как будто неосторожное движение могло разбить этот нежный сосуд. По всей палате стояли различной формы и величины вазы, наполненные цветами. Тихо играла успокаивающая музыка.
- Она проснулась с криком. - Руди не повернул головы на шаги Евы, продолжая смотреть в лицо сестры. - Звала меня на помощь. Она издавала какие-то нечеловеческие звуки. - Он взял тонкую, длинную ладонь Пайпер и провел ею по своей щеке. - Я был рядом, но она не узнавала меня, а когда к ней подошла медицинская сестра, набросилась на нее с кулаками. Она не понимала, где находится. Ей казалось, что она все еще... Ей казалось, что он все еще с ней.
- Она сказала что-нибудь, Руди? Она назвала его имя?
- Она прокричала его!
Руди поднял лицо, Еве оно показалось маской мертвеца. В нем не было ни кровинки, и оно напоминало восковой слепок.
- Да, она назвала его имя, - сказал Руди, пытаясь взять себя в руки. "О Саймон, не надо! - кричала она. - Саймон, не надо! Не надо, не надо, нет! Не делай этого опять!"
Жалость к обоим пронзила сердце Евы.
- Руди, мне надо поговорить с ней.
- Ей необходимо поспать. Ей надо забыть все это. - Он поднял свободную руку и поправил Пайпер сбившиеся волосы. - Когда ей станет лучше, когда она будет в состоянии передвигаться, я заберу ее отсюда. Куда-нибудь в теплое солнечное место, где много цветов. Там она излечится от всего этого. Я знаю, что вы думаете обо мне, о нас. Меня это не волнует.
- Не имеет значения, что я думаю о вас. Только ее состояние имеет значение. - Ева подошла к кровати с другой стороны, чтобы видеть его лицо. - Не кажется ли вам, что она выздоровеет быстрее, если будет знать, что человек, который сделал с ней все это, арестован? Мне необходимо поговорить с ней.
- С ней сейчас нельзя разговаривать об этом. Вы не можете понять, что она переживает, каково ей сейчас!
- Я могу понять. Я знаю, через что она прошла. Я очень хорошо представляю себе, через что она прошла, - повторила Ева, четко выговаривая каждое слово и глядя прямо в глаза Руди, который с интересом смотрел на нее. - Поверьте, я не сделаю ей больно. Я хочу изолировать этого человека, Руди, прежде чем он сделает то же самое с кем-нибудь еще.
- Ну, хорошо, - сказал он после некоторого размышления. - Но я должен быть здесь. Я могу ей понадобиться. И доктор, доктор тоже должен находиться здесь! Если ей станет плохо, он сможет вновь успокоить ее.
- Ладно. Но вы не должны мешать мне работать.
Руди кивнул и снова посмотрел на лицо Пайпер.
- Скажите, сможет ли она... Как долго... Если вы знаете, что сейчас с ней, сколько времени ей понадобится, чтобы все это забыть?
- Она никогда не забудет этого, - сказала Ева грустно. - Но она научится с этим жить.
ГЛАВА 19
- Это постепенно приведет ее в себя. - Доктор был молод и, судя по всему, еще сохранил любовь и преданность своему искусству. Он ввел лекарство сам, не став обращаться за помощью к медсестрам или своим ассистентам. - Я дал ей медленно действующий препарат, через некоторое время она проснется и не будет слишком возбуждена.
- Мне надо, чтобы она была в полном сознании, - сказала ему Ева, и он внимательно посмотрел на нее своими карими глазами.
- Я знаю, что вам нужно, лейтенант. В обычных условиях я бы ни за что не согласился будить искусственным образом такую пациентку, как Пайпер. Но я понимаю необходимость этого. Надеюсь, и вы понимаете, что ей необходим максимальный покой.
Доктор пощупал пульс и внимательно изучил показания мониторов.
- Ее состояние стабильно, - сказал он, оглянувшись на Еву. - Но выздоровление от физической и психологической травмы такого рода - дело долгое.
- Вы когда-нибудь бывали в клиниках для изнасилованных?
Доктор удивленно поднял брови.
- У нас нет таких клиник.
- Еще пять лет тому назад они были, но потом власти пересмотрели положения о проституции. В этих клиниках лежали в основном проститутки преимущественно молодые девочки, которые приехали из провинции в большой город и не смогли приспособиться к его жестоким законам. Я тогда работала в соответствующем отделе и очень хорошо все это изучила. Я знаю, что надо делать.
Доктор кивнул и, наклонившись, приподнял веко Пайпер.
- Она приходит в себя. Руди, вас она должна увидеть первым. Говорите с ней, успокаивайте ее. Ваш голос должен быть мягким и негромким.
- Пайпер. - Руди наклонился над постелью. - Дорогая, это я, Руди. С тобой все в порядке, ты в абсолютной безопасности. Мы снова вместе. Ты слышишь меня?
- Руди? - Пайпер произнесла это, не открывая глаз, лишь слегка повернув голову на подушке. - Руди, что случилось?.. Что случилось? Где ты?
- Я здесь. - По его щеке скатилась слеза. - Я буду все время с тобой.
- Саймон избил меня. Я не могу пошевелиться.
- Его уже нет. Ты в безопасности.
Пайпер наконец открыла глаза, и Ева увидела мелькнувшую в них тень паники.
- Пайпер, вы помните меня? - спросила она, тоже наклонившись над кроватью.
- Вы из полиции. Вы хотели, чтобы я говорила плохие вещи о Руди...
- Нет. Я лишь просила вас говорить правду. Руди здесь, он никуда не уйдет, пока мы будем говорить. Скажите мне, что с вами случилось. Расскажите мне о Саймоне.
- Саймон... - Пайпер взмахнула рукой, как будто пытаясь отогнать видение, огоньки на мониторах забегали чаще. - Где он?
- Его здесь нет, он не может причинить вам боль. - Ева нежно взяла Пайпер за руку. - Никто не обидит вас. Но вы должны мне помочь. Вы должны мне рассказать, что он сделал.
- Он позвонил в дверь, и я открыла. - Ева увидела, как у нее вращаются зрачки под полуприкрытыми веками. - Я была рада видеть его. В Рождество принято делать подарки, а у него была большая серебряная коробка в руках. Подарок. Я подумала, что Саймон принес подарки для нас с Руди, и сказала, что Руди нет дома. Но он уже знал это. Он сказал: "Здесь только ты и я". Он улыбнулся и положил руку мне на плечо...
Пайпер откинулась на подушки и некоторое время молчала, тяжело дыша.
- Я плохо помню, что было потом, - пробормотала она. - У меня закружилась голова. У меня так сильно закружилась голова, что я перестала видеть все вокруг. Я вынуждена была лечь, и я очень странно себя чувствовала. Я не могла пошевелиться, не могла открыть глаза. Я не могла думать...