Дух войны

— Что, уже завидуешь Макдугалу? — поддел Энви Зольф.

— Не завидую, — прошипел он, превращаясь обычно в Шпигеля. — Одна беда — смылся, зараза. Не смог Огонек с ним совладать.

— Мустанг продул Ледяному? — поразился Зольф.

— Как бы тебе сказать… — Энви потер белобрысый затылок.

Зольф поджал губы. В какой-то момент в бою ему показалось, что что-то изменилось. Что голоса камня, с которыми он почти сроднился, закричали особенно громко, словно пытаясь дозваться до кого-то. И это бы, возможно, не так заинтересовало Багрового алхимика, если бы им… не ответили. Ответили откуда-то от холма, истошным криком затерянных душ, возможно, тоже заключенных в холодную кроваво-красную оболочку.

— Ему помогли, — серьезно кивнул Зольф, продемонстрировав зажатый меж зубов алый кристалл.

— Если ты назовешь еще одного предателя, мне либо придется признать тебя почти равным себе, либо сдать командованию, как того, кто знал государственные тайны и скрыл их, — нервно хохотнул Энви.

— Не назову, — Зольф развел руками. — Я вообще об этом ничего не знаю. И приказа у меня соответственного не было.

Энви выдохнул, как показалось Зольфу, с облегчением.

— Ну теперь уже и неважно, — махнул он рукой. — Его все равно уже сестричка показательно казнила!

— Сестричка? — ахнул Зольф. — Дай-ка подумать. Неужто… Дефендер?

— В яблочко! — подмигнул Энви. — Но он уже не помеха.

— А с Макдугалом что? Он, похоже, приметил дефекты твоей формы, — Зольф бесцеремонно просунул палец в дыру на кителе Шпигеля. — Обычно с таким не живут дольше пары минут.

— Приметил, — прошипел Энви сквозь зубы.

— Что, не он один? — засмеялся Зольф.

— Не один! — взвился Энви. — Вот ты еще, шибко умный!

Зольф усмехнулся — его забавляли реакции гомункула. Он перекатил во рту камень, в очередной раз наслаждаясь его гладкостью.

— Энви, — осторожно начал Зольф. — Война окончена, верно?

— Этот этап — да, — как-то разочарованно вздохнул тот.

— А дальше? — Зольф снова перекатил во рту камень.

— Боишься, что игрушку отнимут? — хохотнул гомункул, не без радости отметив, как изменился в лице его собеседник. — Правильно боишься. Не тебе одному она по нраву.

У Зольфа засосало под ложечкой. Он настолько привык к камню, что одна мысль о его утрате причиняла почти физическую боль.

— Но нам по нраву твой способ ее использовать, — Энви подмигнул — лицо юного лейтенанта Шпигеля при этом обрело совершенно чуждое ему выражение.

— К чему ты клонишь? — Зольф тщетно пытался унять бившееся где-то в висках сердце.

— К тому, что было бы неплохо, чтобы она не попала в загребущие лапы одного генералишки, — Энви запрокинул голову и рассмеялся.

— Не подчиниться прямому приказу? — на лице Зольфа мелькнула тень беспокойства.

— А мы по-прежнему не станем ограничивать твое применение алхимии, Кимбли, — Энви многозначительно покивал. — Нам плевать, как ты это сделаешь, — он выставил ладонь вперед, упреждая вопросы. — Просто в нужный момент тебе придется выполнять наши приказы.

— Всего-то? — Зольф недоверчиво вздернул брови.

— Всего-то, — усмехнулся Энви. — Что, лучшая награда для такого как ты?

Зольф неопределенно пожал плечами и мотнул головой:

— Пошли. А то нас скоро нагонят.

*

Вечерело. Дым все еще висел над лагерем; солнце почти закатилось за горизонт — лишь часть багрового диска все еще висела над самым краем земли, озаряя чистое бездонное небо. В центре лагеря, притихшие, сидели военные: от рядовых до штабс-офицеров; кто-то прихлебывал из кружки отвратительный кофе, кто-то о чем-то едва слышно переговаривался.

— Господа, — подошедший Баск Гран оглядел всех, на лице его, бесстрастном и строгом, не было и следа пережитой скорби, — их последний округ Дария пал. Весь Ишвар под контролем нашей армии.

— Серьезно? Это правда? Все… все кончено?

— Разведка совместно с артиллерией занимается выжившими на границе, — серьезно кивнул Гран. — Инженерные подразделения восстанавливают дороги.

— Конец?.. Конец войне?..

— Неужто и правда пришла шифровка? — тоже удивился Хьюз, выискивая глазами опять куда-то подевавшегося Роя Мустанга.

— Да, — веско проговорил Гран.

Рой обнаружился за пустыми ящиками из-под провианта. Хьюз хотел было заговорить с приятелем, но осекся, увидев Ханну Дефендер. Та стояла спиной к Рою, плечи ее были понуро опущены, волосы растрепаны, а сама она казалась призраком, немым укором, чем-то будто бы оставшимся в предыдущей эпохе, завершившейся всего-то несколькими мгновениями ранее. Хьюз потер лоб и ретировался — стыд затопил его, точно он подсмотрел за чем-то глубоко личным, не предназначенным для его глаз.

— Он с Ханной? — Риза отвела глаза куда-то в сторону.

— Да.

Риза покивала и огляделась по сторонам. Кто-то пел, кто-то пил и исступленно смеялся, кто-то рыдал. Как будто ничего не изменилось — и изменилось все.

— Я рад, что ты жива, Ястребиное око, — Хьюз растянул губы в улыбке. — Теперь, когда мы поедем в Централ, я обязательно познакомлю тебя с Грейсией. Я уверен, вы подружитесь! Она — просто чудо!

— Да, Маэс, — Риза не улыбнулась в ответ. — Я тоже рада, что ты жив. Что все… — она развела руки в широком жесте. — Это…

— То, чего мы никогда не забудем, — по стеклам очков проползли кровавые блики — солнце уже зашло, но последние багровые лучи еще нет-нет, да проскальзывали по серой земле.

— Что будет там, потом? — Риза прикусила губу и смотрела куда-то вдаль, сквозь сослуживцев.

— Мы будем жить, Риза, — Хьюз вздохнул. — Я, например, женюсь…

— Мне пора, капитан Хьюз, — она протянула руку для рукопожатия.

— Вы даже не выпьете со всеми?

— Нет, я… — она поджала губы. — Впрочем, не имеет значения, Маэс.

Он еще недолго посмотрел вслед уходящей Ризе и направился обратно. Разговоры не смолкали, песни — тоже.

— Выходит, мы уже сейчас можем отправляться домой! — ликовали солдаты.

— Погоди, — остудил пыл ретивых вояк кто-то из офицерского состава — похоже, не впервые, — сначала еще предстоит разобраться с выжившими на границе. Так что ждите приказа!

— Эх, что бы привезти из этой дыры маме? — раздумывал молодой безусый солдат, пожирая глазами окрестности, точно силясь найти в них ответ.

— Сам думай! — отрезал кто-то постарше.

Хьюз вздохнул и направился к бойцам из отряда Роя — они как раз откупоривали очередную бутылку вина.

*

— Нет, Рой, — Ханна покачала головой. — Все закончилось. Сегодня все закончилось.

Он не находил слов. Не мог поверить в то, что на следующий день все не начнется заново: данные разведки, атака артиллерии, его пламя — и так снова, и снова, и снова…

— Уходи, Рой.

И он поплелся прочь. Он с самого начала не знал, что говорить Ханне после того, что произошло у холма. Рой отдавал себе отчет в том, что так и не смог поддержать ее, протянуть руку помощи — хотя кто, если не он? Произошедшее казалось дурным сном, чертовым наваждением, чем угодно — но только не реальностью. Ханна была права. Что бы они могли дать друг другу? Вечно сыпать соль на незаживающие раны? Лелеять призраков этой войны, взращивать их, точно детей — и мучить друг друга еще больше, с изощренностью лучших палачей?

Она даже не посмотрела ему в глаза. И Рой где-то в глубине души был этому рад. Он добрел до центра лагеря и сел у брошенных на землю деревянных ящиков. Отчаянно хотелось напиться и забыться.

— Майор Мустанг!

Он поднял голову. От кучки пьющих военных отделился высокий темноволосый мужчина, показавшийся Рою смутно знакомым — вроде бы, кто-то из снайперов.

— Майор Мустанг… Выпьете с нами? — он протянул Рою кружку, наполненную вином.

Вино было тягучим и чересчур терпким, точно на его изготовление пошли не только ягоды, но и виноградные веточки. Рой пил третью кружку — и никак не мог остановиться. Казалось, вино не только не утоляло жажду, но еще и распаляло ее. Не отнимало память — напротив, только ярче обрисовывало все те моменты, что отпечатались в самом сердце Огненного алхимика, показывало их вновь и вновь с поразительной четкостью.