Дух войны

— Проводите личное время? — Оливия нахмурилась, меж бровей пролегла глубокая складка.

— Так точно, госпожа генерал-лейтенант, — серьезно отозвался тот.

После того, как комиссовали ее брата, Алекса Луи Армстронга, никто из тех, кто не подчинялся генерал-лейтенанту Армстронг напрямую, не рисковал заводить с ней бесед.

— Алхимики, — Оливия скривилась, смерив Кимбли презрительным взглядом с головы до ног. — Уж завтра выполните свой долг, как подобает.

Тяжелой поступью она пошла прочь, даже не дав ему и слова сказать в ответ.

Внимание Кимбли привлек невесть откуда появившийся у подножия одного из брошенных зданий офицер в синей форме — знаков отличия не разглядеть. Зольф уже собрался пройти мимо, как офицер прямо у него на глазах превратился в совершенно иное существо: вульгарно одетый то ли юноша, то ли девушка, с растрепанной копной волос и татуировкой на бедре. Кимбли усмехнулся и, ускорив шаг, направился к нему.

— О, смотрите-ка, — осклабилось существо, — я вот одного никак не возьму в толк — ты не слишком смахиваешь на глупца…

— Чтобы приближаться к такому, как ты? — парировал Зольф.

Он сощурился — что-то было не так. Это существо, помимо того, что только что неведомым образом преобразовало себя само, определенно являлось чем-то странным. Зольф вгляделся в алую, точно кровь, татуировку — крылатый змей пожирал сам себя. Уроборос. Начало — и конец.

— К какому — такому? — фыркнуло существо. — Ничем я, между прочим, не хуже тебя! Вообще-то, даже лучше! — оно вперилось фиолетовыми глазами в Зольфа.

— Искусственный человек… — протянул тот. — Гомункул, верно?

— Пф-ф-ф! Посмотрите-ка, какой умник! Раз уж ты догадался, придется тебя убить.

— Зачем? — опешил Кимбли.

— Видишь ли… — существо засмеялось. — Обычно люди считают, что такие, как мы, не имеют права на существование.

— И часто это с вами приключается? — Зольф пожирал глазами существо, о подобных которому ему доводилось читать в паре случайно добытых книг, и желал лишь одного — изучить его как следует.

— А какая тебе разница? — развело руками существо.

— Ну вам-то я для чего-то нужен, — Зольф пошел ва-банк. — А если я ошибся, попробуй убить меня, гомункул. Пусть мир рассудит, кто из нас ему нужнее, — он ловким движением сунул в рот философский камень. Его гладкая прохлада дарила ни с чем не сравнимое ощущения всесилия.

— Ты мне нравишься, — хохотнуло существо. — Зачем мне тебя убивать? Энви, — оно протянуло узкую ладонь. — И давай-ка без своих алхимических фокусов.

— Чего тебе бояться? — ухмыльнулся Зольф. — Ты же высшая форма, не чета нам, людям.

— Так тебе все и расскажи, алхимик, — огрызнулся Энви.

— Так тебе нужен союзник?

— Зар-раза, — с чувством процедил Энви, пожимая Зольфу руку.

— Давай, выкладывай, — посоветовал Зольф, с силой стиснув ладонь гомункула. Он провел языком по камню, вслушиваясь в потоки, бушевавшие под холодной гладкой поверхностью.

— Ты же понимаешь, что играешь с огнем? — скривился Энви.

— Я с ним каждый день играю, — парировал Зольф. — Привык уже. Выходит, ты и правда гомункул. Существо с философским камнем вместо сердца.

— Типа того, — хмыкнул Энви.

— Ты… один такой?

— Молодец, хорошие вопросы задаешь, — Энви одобрительно покивал. — Держи карман шире, так я и сказал.

— Но коль скоро ты на войне, выходит, наше правительство не только нас, алхимиков, как живое оружие сюда отправило… — Зольф в задумчивости потер переносицу. — Неужели у них целый отряд гомункулов?

— А ты мне показался умным, — Энви скорчил презрительную гримасу. — Холодно, алхимик! Будем мы еще служить людишкам! Вот еще!

— Значит, придется брать выше, — Зольф пожал печами. — Выходит, это вы играете людьми, словно пешками?

Энви будто бы раздулся от гордости и не смог сдержать самодовольной улыбки.

— Ты не представляешь, насколько сейчас прав, алхимик.

— Чего вы хотите достичь? — Зольф понимал, что ему не ответят, но попытаться стоило.

— Всего, — осклабился гомункул. — Господства.

— Чертовски амбициозный план, — Зольф усмехнулся.

В глазах Энви фиолетовым огнем полыхнула злоба.

— Не веришь в нас?

— Отчего же? — Зольф пожал плечами. — Не верить в тех, кто заварил эту кашу, — он широким жестом обвел все вокруг, — по меньшей мере глупо.

Кимбли понятия не имел, насколько он близок или далек от истины. Но его начинала забавлять эта игра, тем более он уже и так узнал немало.

— С чего ты взял, что это — наших рук дело? — поспешно переспросил Энви — слишком поспешно.

— Ты так этим гордишься! — брякнул Зольф.

— А что, скажешь, зря? — надулся гомункул. — Превосходная кровавая печать получается!

Зольф поджал губы. Он никак не мог взять в толк, что же происходило на самом деле — чего хотят добиться эти существа?

— Вы собираетесь преобразовать Ишвар? — он неверяще прищурился — такого еще не осуществлял никто. В некоторых запрещенных или секретных книгах по алхимии Зольфу доводилось вскользь читать о теории создания кровавых печатей, да только вряд ли кто-то уже делал это, по крайней мере, в таких масштабах.

Энви прыснул и принялся хохотать, широко раскрыв рот.

— Ну умора! — утирая выступившие слезы, бубнил он сквозь смех. — Скажешь тоже — Ишвар! На кой нам этот жалкий кусок земли? Выше бери, алхимик!

— Страну?.. — Зольф перекатил камень во рту — его гладкость успокаивала.

— Умный, зараза, — оскалился Энви. — Впрочем, совсем конченому идиоту побрякушку и не дали бы, верно? — он заговорщически подмигнул.

— Тогда одной печати мало, — задумчиво проговорил Зольф.

— Вот это подход! — Энви восхищенно цокнул — то ли издевался, то ли и правда оценил ход мыслей собеседника. — А если мы попросим посодействовать с еще парочкой, а?

— Хм-м… Дайте-ка подумать…

— И никаких ограничений в алхимии, — гомункул сощурился.

— Чего вы хотите достичь? — Зольф почти кожей ощущал, что сейчас решалось что-то чертовски важное.

— Мы? Да самую малость, — Энви задрал нос. — Потеснить людей с пьедестала. И их божество — тоже.

— Истину? — брови Зольфа поползли вверх.

— Ее самую, — кивнул Энви.

Кимбли рассмеялся. Что может быть лучше — посмотреть, кого выберет мир: людей или гомункулов? Да еще и не иметь никаких ограничений на использование алхимии. Он был готов — готов вступать в бой. И побеждать.

— По рукам, Энви, — Зольф протянул татуированную ладонь.

*

Хайрат шел куда глаза глядят. Холодная ночь вступила в свои права, окутала землю темнотой, будто пологом — чтобы солнце не бередило раны, не пригревало страшные ожоги. Он отдал чертову красную побрякушку этому синемундирному, и одному Ишваре теперь известно, чем это обернется. Но тот алхимик спас его соплеменников. Может, это о нем когда-то тетке Айше говорил Хеис? Саму Айшу расспрашивать было бесполезно — Хеис не называл имен. А с мертвеца теперь какой спрос?

Хайрат упрямо шел на запад — он не хотел верить в то, что больше никого не сможет спасти. У него была цель, был ориентир; он знал, что взойдет солнце — и бой продолжится, и сам он примет его, будет драться — как всегда отчаянно. Будет драться, чтобы жить — самому, чтобы жили — другие. Мстить за тех, кого уже скормили воронам и шакалам.

Откуда-то со стороны послышались возня и крики. Хайрат направился на звук. При виде троих в синих мундирах он почувствовал дурноту. Все враги для него были словно тенями, призраками, лишенными лиц — да что там лиц, всего человеческого. Кроме двоих. Но среди тех троих их не было. Аместрийцев загнали в кольцо — шестеро дюжих ишварских мужиков и несколько подростков. Двоих обезоружили и скрутили, третьему — судя по всему, алхимику, не давали ни сомкнуть руки, ни свести пальцы. Алхимик был невысок, нескладно тощ и немного плешив; теперь он извивался, точно уж, и визгливо верещал.

— На закуску его оставьте! — облизнулся какой-то подросток, в алых глазах горел азарт — точно щенок впервые вышел на охоту и почуял кровь.