Страница 61 из 111
Гаррод вдруг встревожился.
- А как же лошади? Мы поведем их обратно по каньону?
Я вздохнул.
- Тебе вообще тяжело дается учеба, правильно? Нет, Гаррод, мы не поведем их обратно по каньону. Мы оставим их здесь.
- Оставим их... - он осекся. - Ты думаешь, звери удовлетворятся ими вместо нас?
- Я на это не рассчитываю, - я показал пальцем наверх. - Твоя очередь, Говорящий с лошадьми.
- А как же жеребец?
Я изо всех сил постарался безразлично пожать плечами.
- Но у него же нет крыльев, так? Поэтому придется ему остаться с остальными.
Гаррод оглянулся. Четыре Северных лошади жались друг к другу у дальней стены, пятая лежала мертвой у входа в каньон. Лицо Гаррода стало жестким и он начал карабкаться наверх.
Остался я. И Дел.
Песня Дел сбилась и совсем прервалась. Можно было попросить ее продолжать, чтобы задержать гончих, но я уже понял, что не сила Бореал удерживала их от атаки. Может чей-то приказ?
Мне это не понравилось. Меня пугала мысль, что эти твари были не обычными хищниками, а действовали под чьим-то руководством.
Дел думала о том же.
- Они подбираются ближе, - сказала она, почувствовав меня за спиной. - Видишь? Они смотрят на меня, оценивают... они обдумывают, как лучше атаковать, - она слегка поежилась. - Они разумны, Тигр. Как ты и я.
Я вгляделся в гончих. Дюжины их лежали перед мертвой лошадью, языки безвольно свисали из пастей, но напряженные взгляды бледных глаз выдавали их готовность действовать. Дел была права: они оценивали ее.
Я облизнул губы.
- Они не разумны, - сказал я. - Ими кто-то управляет.
- Что ты имеешь в виду?
- Они выгнали нас из кимри и прогнали по равнине. На время они потеряли нас в каньоне, но теперь им удалось нас зажать. И все же они не атакуют, - я пожал плечами. - Я уверен, что без магии здесь не обошлось... и я думаю, что их заколдовали...
- Если это правда...
- Не имеет значения, - оборвал я ее. - Из ловушки есть выход, Дел. Все уже на свободе, остались только мы, - я махнул рукой. - Давай, баска. Вверх по стене и вон отсюда, по тоннелю.
Дел посмотрела на щели в стене. Песня меча занимала все ее внимание, делая певца глухим и слепым ко всему происходящему. Удивление на лице Дел сменилось облегчением, но она снова нахмурилась, вспомнив о лошадях.
- Жеребец... - она замолчала, увидев мое лицо. - Тигр...
- Лезь, - сказал я. - Я могу быть таким же бессердечным, как и ты. Я хотел пошутить, но фраза прозвучала резко. Извиниться я не успел: Дел пошла к скале.
Аиды! Им нужна была Дел!
- Наверх! - закричал я. - Быстрее наверх!
Она обернулась и увидела, как гончие перепрыгивают через лошадь.
- Наверх! - кричал я, вытаскивая меч. - Им нужна ты, баска. Поднимайся по скале... быстрее... чтобы они не достали тебя...
- Тигр...
- Потом обсудим, баска... Я задержу их.
Ну, попытаюсь задержать.
Дел была уже на полпути к спасительному выступу, когда гончие ворвались в ловушку. Я чувствовал их горячее дыхание, скрежет когтей о кожаные ботинки и удары тел о мои ноги. Я стоял по колено в реке зверей.
Они щелкали зубами, царапались и пытались повалить меня. Большинство кусалось неохотно, просто машинально. Им нужен был не я, но если уж я стоял на дороге, им приходилось помучиться и убрать препятствие.
Ну а я собирался выстоять и сообщил им об этом, проведя мечом как косой. Я срезал головы, разрубал спины, прокалывал животы. Гончие меня сразу невзлюбили.
Дел уже скрылась в тоннеле, и, попрыгав под скалой, звери повернулись ко мне, заставляя меня отступать вглубь ловушки. За моей спиной нервничали лошади Гаррода, беспокойно пританцовывал жеребец.
Жеребец! Аиды, на лошади у меня будет больше шансов.
Я выбрался из живой реки, поймал жеребца и вскочил на него.
- Ну, старик, давай попробуем пробиться вместе, - я взял повод в одну руку, а другой размахивал мечом. - Давай прикончим несколько собак, старина.
Большинство гончих было сбито с толку исчезновением Дел, другие отвлеклись, слизывая кровь с убитых или раненных собратьев. Остальные набросились на меня. Они хватали жеребца за бабки, сухожилия, колени, царапали живот, бока, пытались свалить его, остановить, разорвать. Но жеребец был разъярен и испуган, и прорывался к выходу изо всех сил, а когда такая целеустремленная лошадь, как мой старик решает, что он хочет бежать, никто его не остановит.
Даже человек на спине.
Есть что-то захватывающее в сражении против превосходящих сил, сидя на отличной лошади. Тебя начинают переполнять какие-то первозданные эмоции, которые срывают так называемую цивилизованность, вбитую в человека, чтобы он мог жить в поселках и городах или путешествовать с караванами. Я уже не был бойцом-одиночкой, я слился с лошадью. Я стал сильным и гордым. На меня накатывала могущественная волна эмоций. Захлестнув меня, она превращалась в накал, который, как мне начинало казаться, преображал стремительные атаки зверей в медленные, неуклюжие движения. И мне легче было убивать их.
Я забыл, кто я и где нахожусь. Я чувствовал, как работают мышцы жеребца под моими бедрами, ощущал могущественный гнев, слышал фырканье и яростные визги. Гнедой безошибочно бил подкованными железом копытами вместе мы были непобедимы.
Я вдыхал запах крови и нечистот, вонь вырезанных внутренностей и ни с чем не сравнимое, наполняющее воздух зловоние колдовства.
- Простите, - громко сказал я, - но на меня это впечатления не произвело.
Я бился внимательно, следя, чтобы гончие не смогли стащить меня вниз. Казалось, что зверей меньше не становилось, а мы с жеребцом не могли сражаться вечно. Я дождался, пока поток временно прервался, врезал жеребцу по тяжело ходившим бокам, и он проскочил через огрызавшихся гончих.
Я опасался, что гнедой откажется прыгать через мертвую лошадь. В этом случае мы без сомнения проигрывали бой, потому что сил жеребца надолго хватить не могло, а выстоять против гончих на земле у меня почти не было шансов. Поэтому, направив гнедого к выходу, я жестко зажал повод и шлепнул по покрытому кровью крупу плоской гранью меча.
Он прыгнул, мой игривый старина, легко перелетел через тело и лязгнул подковами по камням каньона при приземлении. И хотя при прыжке я едва не слетел, я решил не пытаться остановить гнедого. Я еще раз шлепнул жеребца по крупу и сгорбился над гривой.