Второй шанс — 2

18-го числа в почтовом ящике я обнаружил повестку в райотдел милиции. Причём явиться было указано в сопровождении взрослых. Я подозревал, по какому повода меня просят прийти, но я же не говорил маме с отцом про ту драку, в результате которой появилась трещина в ребре. А тут нужно прийти с кем-то из них, значит, они по-любому будут в курсе.

Чёрт, что же делать… В итоге вызвал батю на откровенный разговор, попросил его, не рассказывая ничего маме, отпроситься с работы и вместе со мной сходить в райотдел.

— Вот ведь, тайны Мадридского двора, — почесал тот затылок. — А чего сразу-то не сказал, как было? Не хотел мать расстраивать? Ну, может быть, и правильно… Ладно, отпрошусь.

Когда мы оказались в кабинете следователя, тот в присутствии понятой — немолодой женщины в шерстяном платке — выложил передо мной фотоснимки, на которых я должен был опознать предполагаемых преступников. Несмотря на, мягко говоря, не очень хорошее качество фотографий (телетайпом, что ли, передавали), я сразу же опознал на них своих обидчиков, что следователя несказанно обрадовало.

— Они там уже сознались, что избивали тебя, — сказал он, — нужно было лишь, чтобы ты их опознал. Правда, в том, что предлагали деньги и мотоциклы, признались лишь двое, главный по-прежнему упорствует. Ну это уже их проблемы, пусть дальше раскалывают.

Присутствующие подписали протокол опознания и оказались свободны.

В последних числах января для нашей семьи случилось эпохальное событие — мы получили ордер на вселение в новую квартиру. К тому времени мы успели там уже навести кое-какой порядок, в частности, поклеили обои, да и так, по мелочи. Сантехнику пока решили не менять, может быть, со временем, неторопясь, новую купим, причём скорее всего купим, деньги со сберкнижки можно понемногу пускать в оборот, да и с «Юности» гонорары пойдут. В общем, к смене места жительства были готовы. И вот наконец оно случилось!

Эти слёзы в глазах матери я, наверное, долго буду помнить. Слёзы радости, когда она взяла в руки бумажку с печатью, свидетельствовавшую, что семья Варченко имеет право вселиться по адресу: город Пенза, улица Московская-86, квартира 31. Что мы и сделали в ближайшее воскресенье. На этот момент я уже составлял вполне боеспособную единицу, так как травму залечил и с нетерпением ждал, когда с меня снимут освобождение от занятий физкультурой и спортом, чтобы снова начать посещать тренировки — по «Рингу» я неимоверно соскучился. Но всё же попросил ещё помочь с переездом Андрюху с Игорем, те не смогли мне отказать, хотя и выразили сожаление, что теперь в связи с моим переездом мы практически перестанем видеться. Я из солидарности повздыхал, хотя на самом деле мы и без того виделись не так уж часто.

Утром 29 января к подъезду подъехал фургон, и мы дружно, как муравьи, под любопытным взглядами прилипших к оконным стёклам соседей начали загружать в него мебель. Самое тяжёлое и громоздкое решено было отправить первым рейсом, а вторым — всё, что останется.

— Ой, уж не знаю, кого теперь ко мне подселят на ваше место, — вздыхала тётя Маша, следя за нашими перемещениями.

Следили за нами и наши новые соседи. Когда заносили вещи, дверь 33-й квартиры приоткрылась, оттуда выглянула старушка — божий одуванчик.

— Никак соседи новые у нас таперича. Откель же вы такие будете?

Такое ощущение, подумал я, будто бабуля из деревни вчера приехала. А может, специально под деревенскую косит, в доверие втирается.

— Здравствуйте, мы с Карла Маркса переезжаем, — с улыбкой ответила мама, держа в руках по связке книг. — Так что да, будем вашими новыми соседями. Меня Надежда зовут, мужа Борис, сын Максим.

— А я Варвара Петровна. Вы уже прописались?

— А как же!

— Так вы это, заходите в как-нибудь в гости, чайку попьём, у меня индийский, со слонами.

— Обязательно зайдём, Варвара Петровна, и вы к нам тоже на новоселье заходите.

Новоселье, кстати, отмечали, как только расставили мебель и на скорую руку покидали в квартире вещи. Вентиль на газовой трубе открыли, теперь можно было пользоваться плитой, в духовке которой мама разогрела приготовленные ещё дома горячие блюда. В частности, штук двадцать голубцов, тазик картошки-пюре с парой худосочных куриц, выращенных и убиенных на Пензенской птицефабрике. Не считая всяких солений-варений, у нас хоть и не было дачи, но мама к зиме всегда закатывала несколько десятков банок, так что нам хватало аж до следующего лета.

Андрюху с Игорем тоже уговорили остаться, посидеть за столом. Мама обошла соседей по лестничной площадке, приглашая их в гости. Варвара Петровна не только сама пришла, но и кошку нам подогнала, чтобы та символически переступила порог и сразу же договорилась с домовым. В 32-й никто не отозвался, а из 34-й пришли Гамлет Ашотович с женой Екатериной Фёдоровной, своего 12-летнего сына Вову они оставили дома смотреть телевизор. Гамлет Ашотович и был тем самым заведующим продовольственной базой, который вселился в квартиру умершего алкоголика. Интересно, призрак безвременно ушедшего их там не допекает? Впрочем, судя по жизнерадостному лицу соседа, всё в его жизни обстояло хорошо. От щедрот своих он выставил на стол бутылку коньяка, и они в основном на пару с батей, найдя какие-то общие темы для разговора, к концу застолья её уговорили.

Жена его трудилась тоже на базе, под началом мужа, помощником главного бухгалтера. Должность у Гамлета Ашотовича была весьма хлебная, хотя и опасная. Вот придёт к власти Андропов, и начнётся отлов коррупционеров, а в том, что у нашего нового соседа рыльце в пушку, я нисколько не сомневался.

Варвара Петровна большую часть жизни и правда прожила в деревне, только лет десять назад дочь перевезла её в город, прописала у себя. А два года назад вслед за мужем-подполковником уехала в Прибалтику, так что пока бабуле приходится куковать одной.

— Я бы в деревню вернулась, да дочь запрещает, — говорила Варвара Петровна, ловко отправляя в рот колечко за колечком купленного нами в Москве сервелата. — Говорит, как только уедешь, так сразу квартиру и отберут. Вот и приходится тут сидеть, ждать, может, когда ещё и вернутся.

Также мы выяснили, что нашими соседями из 32-й квартиры были бывший прокурор, а теперь пенсионер Григорий Денисович Комаров, и его жена Ольга Вячеславовна, тоже пенсионерка, в прошлом сотрудница сберкассы. По воскресеньям они частенько уезжали в гости к сыну, понянчиться с внуками, вот и сегодня, видать, отправились по известному адресу.

Михаила Борисовича я, кстати, тоже заранее приглашал с семейством на новоселье, но Козырев вежливо отказался, сославшись на какие-то семейные дела. Посиделки затянулись часа на два, после чего соседи расползлись по своим квартирам, Андрюха с Игорем отправились домой, а мы только ближе к ночи довели квартиру более-менее до ума. Прикинули, что нам понадобится в ближайшее время. Мама в первую очередь ратовала за стенку, и собиралась немедленно вставать в очередь на её приобретение. Также необходима была кое-какая мебель и в мою, теперь уже принадлежащую мне комнату. В частности, письменный стол, за которым мне предстояло делать уроки и на который можно было взгромоздить пишущую машинку. После получения аванса я заявил родителям, что хватит уже каждый раз брать машинку в прокат, пора бы уже обзавестись и своей. Решили после переезда заняться этим вопросом.

Теперь же мы с полным правом могли расслабиться. Я лежал на кровати в теперь уже своей, изолированной от зала комнате, смотрел в потолок и размышлял о превратностях судьбы. В прежней своей жизни я ни на что подобное и не мог рассчитывать, так и ждали бы, когда маме дадут на работе квартиру, а потом накопившийся в её организме свинец начнёт свою разрушительную работу. Теперь, удачно съездив в Тарханы, и спасши Ингу, я заработал нам на квартиру, о которой мы и мечтать не могли. Несмотря на цинизм фразы, отец выразился верно в плане того, что мой подвиг стоил нам новой квартиры.

Я поднялся и вышел в зал, где батя смотрел по телику «Советский Союз глазами зарубежных гостей», мама всё копошилась на кухне.